Радуга Шесть - Том Клэнси

— За что?

— За то, что ты не прикончил своего тестя. — Джон похлопал его по плечу и вышел из комнаты.

— О'кей, парни, — сказал Динг своим стрелкам, — давайте примем во внимание замечания начальства и отправимся обратно, чтобы выслушать критику. Не меньше чем шесть телевизионных камер записали операцию. Стэнли просмотрит запись кадр за кадром. За этим последует несколько кружек в сержантском клубе 22-го полка. Британцы, узнал Динг в течение последних двух недель, относятся весьма серьезно к своему пиву, а Скотти МакТайлер бросает дартс не менее точно, чем Гомер Джонстон стреляет из винтовки. В какой-то мере было нарушением протокола, что Динг, повышенный до звания майора, поднимал кружки пива вместе со своими стрелками-сержантами. Он объяснил это тем, что был раньше скромным старшим сержантом, перед тем как стать сотрудником Центрального разведывательного управления, и развлекал парней рассказами о своей прошлой «жизни ниндзя», — рассказами, которые остальные выслушивали со смесью уважения и недоверия. Какой хорошей ни была Седьмая пехотная дивизия, она не была настолько хорошей. Даже Доминго признавал это после нескольких кружек «Джона Каридж».

* * *

— О'кей, Ал, как твое мнение? — спросил Джон. Бар в его кабинете был открыт, перед Алистером стоял стакан с «Гленфиддихом», а Кларк подносил к губам стакан с бурбоном «Дикая индейка».

— Ты имеешь в виду парней? — он пожал плечами. — Технически они в отличном состоянии. Стреляют блестяще, и, понимаешь, они ведь не убили нас сегодня случайными выстрелами, правда?

— Но? — спросил Кларк с шутливым взглядом.

— Но трудно сказать определенно до тех пор, пока не начнется настоящее дело. Да, они ничем не уступают SAS, но лучшие из них являются бывшими стрелками SAS...

Пессимизм старого мира, подумал Джон Кларк. Такова проблема с европейцами.

У них нет оптимизма, слишком часто они ищут проблемы, которые сложатся неудачно, вместо того чтобы пройти успешно.

— А Чавез?

— Отличный парень, — признал Стэнли. — Почти ничем не уступает Питеру Ковингтону.

— Согласен, — кивнул Кларк, несмотря на несколько пренебрежительное отношение к его зятю. Но Ковингтон провел в Герефорде семь лет. Еще пара месяцев — и Динг сравняется с ним. Он уже почти ничем не уступает британцу. Сейчас разница между ними настолько мала, что зависит от того, насколько хорошо каждый из них спал предыдущей ночью, а очень скоро будет зависеть от того, что тот или другой ели на завтрак. Короче говоря, подумал Джон, у него отличные люди, достигшие тренировкой соответствующего уровня. Теперь ему оставалось только держать их здесь. Тренировка. Тренировка. Тренировка.

Ни один из них не знал, что операция, к которой они готовились, уже началась.

* * *

— Итак, Дмитрий, — произнес мужчина.

— Да? — ответил Дмитрий Аркадьевич Попов, разбалтывая водку в своем стакане.

— Где и как мы начнем? — спросил мужчина.

Оба думали, что они встретились по счастливому совпадению, хотя и по самым разным причинам. Это случилось в Париже, в уличном кафе, их столы стояли рядом друг с другом. Один заметил, что другой русский, и хотел задать несколько простых вопросов относительно бизнеса в России. Попов, бывший сотрудник КГБ, уволенный по сокращению штатов, теперь метался по Европе в поисках возможности присоединиться к миру капитализма. Он сразу определил, что у этого американца много денег и потому следует заручиться его поддержкой. Он отвечал на вопросы открыто и четко, давая возможность американцу быстро догадаться о его предыдущем месте работы, — знание языков (Попов блестяще говорил на английском, французском и чешском) выдавало его с головой, равно как и знакомство с Вашингтоном, округ Колумбия. Попов явно не был дипломатом, слишком уж открыто и прямо выражал свое мнение, этот фактор положил конец его продвижению в бывшем советском КГБ после звания полковника — сам он по-прежнему считал, что заслуживал звезд генерала. Как обычно, одно следовало за другим: сначала обмен визитными карточками, затем поездка в Америку — первым классом на «Эр Франс» — в качестве консультанта по вопросам безопасности и далее ряд встреч, переходящих очень плавно в направление, которое было сюрпризом скорее для русского, чем для американца. Попов произвел отличное впечатление на американца своим знанием проблем безопасности на улицах иностранных городов, и затем их беседа перешла в совершенно иную область специальных знаний.

— Откуда тебе известно все это? — спросил американец в своем офисе в Нью-Йорке.

Ответом была широкая улыбка, даже после трех двойных порций водки.

— Разумеется, я знаю этих людей. Послушай, ты не можешь не знать, чем я занимался перед тем, как покинул службу.

— Ты действительно работал с террористами? — удивленно спросил американец, обдумывая полученную информацию уже тогда.

Сейчас было необходимо для Попова объяснить все в соответствующем идеологическом контексте.

— Ты должен помнить, что для нас они совсем не являются террористами. Они были, как и мы, убежденными в торжестве мира во всем мире и в марксизме-ленинизме, солдаты — попутчики в борьбе за свободу людей — и, говоря по правде, являлись полезными дураками, слишком стремящимися пожертвовать своими жизнями в обмен на небольшую поддержку того или иного сорта.

— Неужели? — снова спросил удивленный американец. — Я-то считал, что их действия мотивировались чем-то важным.

— Да, конечно, — заверил его Попов, — но идеалисты — глупые люди, не правда ли?

— Некоторые из них, — согласился американец, давая возможность своему гостю продолжать.

— Они все верят в риторику, в обещания. Разве вы не видите? Я тоже был членом партии, говорил правильные слова, заполнял тетради ответами, посещал собрания, платил партийные взносы. Я делал все, что должен был делать, но в действительности был агентом КГБ. Я выезжал за границу и видел, какова жизнь на Западе. Я предпочитал выезжать «по делам» за границу, чем работать в доме № 2 на площади Дзержинского. За границей пища лучше, одежда лучше, все лучше.

В отличие от этих глупых юнцов я знал, в чем заключается правда, — закончил Попов, салютуя своим наполовину наполненным стаканом.

— Тогда что они делают теперь?

— Скрываются, — ответил Попов. — Главным образом скрываются. Некоторые поступили на ту или иную работу — скорее всего чернорабочими, полагаю, несмотря на то что большинство из них имеют университетское образование.

— Интересно... — Сонный взгляд показывал, что алкоголь действовал на американца, но это была искусная маскировка.

— Что интересно?

— Можно ли сейчас вступить с ними в контакт...

— Несомненно, если для этого существует причина. Мои связи, — он постучал пальцем по виску, — понимаете, подобные вещи никогда не забываются. — Куда ведет этот разговор?