Джульетта стреляет первой - Сергей Литвинов

Ношу погрузили на палубу, сопровождающий прыгнул следом, и суденышко немедленно отшвартовалось.

Садовникова снова прокралась за лежаки. Она была озадачена. Зачем чилийке или мексиканке с огромным сроком беременности ехать на русский остров? Здесь роды, что ли, по дешевке принимают? Или, может, это суррогатная мать? Очередная певичка или богачка решила завести дитя, не утруждая себя беременностью?

А те пять или шесть беременных дам, которых Таня видела вчера в столовой? Они, может, тоже на остров?! Детей продавать?!

«Вот почему мне до всего есть дело?! – упрекнула себя Садовникова. – Ищу проблемы на свою голову, потом сама их решаю».

Часы показывали половину восьмого утра. Чертовски надоело прятаться, сидеть на корточках. Хотелось одновременно есть и спать.

Пора возвращаться.

Чемодана возле двери не было. Каюта, как и обещали, оказалась заперта. Но, по счастью, никаких охранников или пломб на двери. Таня без труда отомкнула замок своим ключом, проскользнула внутрь и закрылась изнутри.

Ее отлучки, кажется, никто не заметил.

Садовникова с удовольствием скинула жаркие мокасины, разделась, приняла душ. Пожалела, что канули времена, когда путешественники брали с собой кипятильники. Но бананы с острова Робинзона Крузо – тоже неплохой завтрак.

В восемь с небольшим в замке повернулся ключ, потом в дверь вежливо постучали.

– Come in! – весело пригласила девушка.

В каюту вступил Филипп Борисович. Радости в его глазах не было. Кисло улыбнулся:

– Добро пожаловать на Матуа.

Покосился на ее босые ноги. Хмыкнул:

– Не замерзнете? У нас плюс шестнадцать.

– А в Москве минус десять, – улыбнулась Садовникова. Добавила: – Я польщена. Меня еще никогда в жизни сам мэр не встречал.

– Чего не сделаешь для дорогих гостей? – печальным тоном откликнулся тот. – Вы готовы? Пойдемте.

– А что с моим чемоданом?

– Доставят в целости и сохранности, не беспокойтесь.

– Слушайте, у вас такой таинственный остров! – ослепительно улыбнулась Татьяна.

Мэр хмыкнул:

– С чего сей глобальный вывод?

– Ну, окно заклеено. Из каюты не выйти. Почему?

– Вам разве не очевидно? – В голосе засквозило раздражение.

– Нет, – простодушно произнесла Татьяна.

– Всем любопытно. Все хотят заработать. Фотографируют. Потом в журналы продают, в Интернет сливают, – пожал плечами Филипп Борисович. – А я, например, не хочу видеть свой дом на обложке какого-нибудь «Сноба». И другие не хотят. Вот и приходится принимать меры.

Больше никаких вопросов Таня не задавала. Проследовала вслед за мэром по узкому коридору. Попрощалась с помощником капитана.

Два катера – большой и маленький – были пришвартованы к кораблю.

– Прошу. Ваш ВИП-транспорт. – В голосе мэра Тане послышалась насмешка.

Но ее гораздо больше интересовало второе плавсредство, где уже шумела публика рангом пониже. Несколько мужчин в корабельной форме. Скромно одетые мексиканки, чилийки. Молодые мускулистые парни. Это, наверное, продавщицы, домашний персонал, те же пляжные уборщики. Но вот и вчерашние знакомые. Компания беременных дамочек. И детский коллектив – веселится, хохочет, дама-надзирательница надрывает голос, пытается утихомирить.

– Что это за ребятня? – Татьяна повернулась к мэру.

– «Golden bodies», – с ужасающим акцентом ответствовал тот. – «Золотые тела». Детский балет. Завтра у нас спектакль дают.

– Да вы что? А какой?

– «Ромео и Джульетту».

– Ничего себе! Культурная у вас жизнь, – похвалила Татьяна.

– Ага, от силы раз в месяц, – отмахнулся мэр. – И то с проблемами.

Скислился еще больше, но в детали проблем вдаваться не стал.

Их Таня увидела сама. Большой катер отшвартовался первым и за пять минут достиг пристани. На берегу его встречала целая группа ярко одетых людей. И у каждого в руках – что-то объемное, то ли транспаранты, то ли плакаты.

– Кто это? – встревоженно обратилась Татьяна к мэру.

– Народу делать нечего, – раздраженно ответствовал тот.

Садовникова в изумлении наблюдала, как компания островитян вскочила. Выстроилась в линию. Развернула транспаранты и флаги. Лозунги разглядеть не получалось, зато было хорошо слышно, как толпа скандирует:

– Get out! Get out![8]

Девушка потребовала у мэра:

– Объясните же наконец! Что это значит?!

– Вы знаете английский? – Тот явно тянул время, решал, что ответить.

– Естественно, – раздраженно отозвалась Таня. – Так в чем дело?

Мэр очень неохотно ответил:

– Протестуют жители. Против танцоров малолетних.

– Но почему?

– Говорят, мы педофилию разводим.

– Разводите что? – опешила Садовникова.

– Ну, «Ромео и Джульетта» – спектакль провокационный.

– Какой?!

– Ну хорошо. Просто спорный. К тому же все роли исполняют дети. Авангардная постановка. Поддержки, объятия, юбка задралась, попа мелькнула. Пара поцелуев присутствует – имитация, конечно.

– А при чем здесь педофилия? – не поняла Таня.

– Наши идиоты так решили.

– Может, в спектакле взрослые участвуют? – продолжала допытываться Садовникова.

– Нет, – поморщился мэр. – Хорошая, добрая постановка. Но некоторые глупцы считают, что она будет провоцировать зрителей.

– На что?

– На нездоровую страсть.

Таня потрясла головой. Опасливо спросила:

– А что, у вас уже были случаи?

– Господи, да о чем вы говорите! – взорвался мэр. – Здесь живут уважаемые, семейные, солидные люди! У нас преступности в принципе нет. Ни одной кражи за последние три года.

– Но мы вроде о педофилии говорили.

– Такой гадости тем более нет!

– То есть все поголовно женаты и супругам не изменяют, – хмыкнула Татьяна.

Мэр признал:

– Ну, есть, конечно, отдельные кадры, холостяки. Привозят фотомоделек себе на забаву. Но совершеннолетних, только старше восемнадцати! Мы на въезде тщательно проверяем документы! Ни единого случая половых отношений с малолетними за все время существования нашей колонии не было. Но людям только дай повод – к любому, даже самому хорошему, делу прицепиться.

– Так не давайте повода, – посоветовала Татьяна. – Пригласили бы взрослых танцоров.