Король и спасительница - Кристина Выборнова

— А во-вторых, картинки помогают мне лучше представить ваши реалии, они для меня непривычны.

— Да, много ты получишь реалий из «Чиполлино», — рассмеялась я. — На всякий случай, учти, что у нас по улицам не ходят живые помидоры и луковицы.

Лид тоже рассмеялся:

— Я понимаю, Соня.

— А по содержанию эта книжка тебе нравится?

— Не слишком. Но в ней весьма наглядно изображен бунт вашего плебса против властей.

— Между прочим, власти там — оторви и брось, а плебс — очень даже хороший, — заметила я, садясь на кровать и обнимая подушку.

— Конечно, — согласился король, — ведь автор этой книги — сам плебей, разве он мог сделать плебс ограниченным и низким, каков он есть на самом деле? А что такое «оторви и брось»?

— Это значит — очень плохие… Знаешь что, хотя власти там, конечно, изображены карикатурно, это не значит, что на самом деле они прекрасные. Почитай хотя бы биографию самого Джани Родари…

— Давай, — согласился король, выжидающе на меня глянув. Я развела руками.

— У меня сейчас, наверное, нету. Давай я тебе в интернете завтра найду, если интересуешься…

— А что такое интернет?

— Лид, я спать хочу. У меня уже язык не поворачивается…

— Ты уверена, что это не от вашего чая? Ты его опять пила? — вдруг пристал ко мне король с озабоченным видом — кажется, чай произвел на него неизгладимое впечатление.

— Ничего я не пила, — пробормотала я, зарываясь в подушку, — просто сидела на кухне, а потом… Уснула… — еле договорив это, я уснула сама и даже не слышала, как улегся Лид.

Проснулась я от необычной тишины. В роскошное окно на Лидовой половине било солнце, камин не горел, сам король отсутствовал. Дверь в комнату была прикрыта неплотно.

Я подскочила на постели, все вспомнив. Родители, значит, ночью уехали, а в квартире теперь хозяйничает король! Даже не переодев пижаму, я побежала в большую комнату, уже ожидая увидеть в ней интерьер примерно как в Лидовой половине.

Но в комнате ничего не изменилось. Сквозь полузадернутые шторы тоже било солнце, а сам король ковырялся в компьютере!

При виде того, как он лихо щелкает кнопками, я ярко представила кучу испорченной информации, стертые диски, удаленные важные документы родителей и аж взвизгнула:

— Лид!!!

Король слегка вздрогнул — я уже заметила, что он не любит громких резких звуков — и обернулся ко мне.

— Что с тобой, Соня?

— Чего ты забыл в нашем компьютере?! Ты же не умеешь им пользоваться!

— Почему не умею? — оскорбился Лид. — Я видел по телевизору, как его включать, а дальше здесь все написано, я же понимаю ваши языки.

— Ты ничего не удалял?

— Нет.

— Точно? Ну-ка дай я посмотрю корзину, — я, дернув за проводок, увела мышку прямо из-под его украшенной перстнем руки. Король, похоже, впал в шок от такого нахальства, поэтому даже не сразу начал возражать, а только через минуту полез в амбицию:

— Соня, когда ты перестанешь принимать меня за плебея? Я же говорил тебе, что уровень моего развития несравним с простым народом…

— Да-да, конечно, ты у нас умница, — пробормотала я, поспешно копаясь в корзине, а потом в папке рабочих документов родителей. Кажется, все и правда было в порядке. Я перевела дух и перешла к менее животрепещущим вопросам:

— А что ты там искал-то?

— Биографию Джани Родари, как ты и сказала.

— Ты и в интернет зашел?!

— Пока что нет, — признался Лид, — я встал незадолго до тебя, так что не успел этого сделать…

Почему-то мне показалось, что он врет — скорее всего, у него просто не получалось найти выход в интернет, но пресловутая дворянская гордость не давала этого признать. Немного поразмыслив, стоит ли пускать его в интернет, я решила, что днем раньше, днем позже он все равно туда доберется, и, скрепя сердце, открыла ему браузер.

— На тебе твой интернет. Вот это поисковик. Напечатай в эту строчку слова, которые ты ищешь, и он тебе выдаст список статей и сайтов, где они упоминаются. Понял?

— Да, а что такое сайты?

— Не могу объяснить, сам увидишь… Покопайся тут, походи по ссылкам, а я пойду чайку попью… Только не вздумай ничего скачивать, и, если компьютер будет выть, закрывай страничку — это антивирус у нас такой.

Лид с напряжением выслушал пачку этой явно сложной для него информации, но ничего не переспросил и молча кивнул. Я улепетнула на кухню, надеясь, что король, как и все новички, зависнет в интернете надолго, а я смогу делать, что хочу. Не тут-то было. Уже через пятнадцать минут он нарисовался на пороге кухни, красиво опершись о притолоку. Домашний льняной его костюм сменился каким-то обалденным нарядом — белой широкой рубашкой с открытым воротом, бежевыми бриджами, короткими коричневыми сапогами и широченным красным платком, обмотанным вокруг талии. Посмотрев мне в чашку, где плескался чай, он вдруг сделал такую выразительно-брезгливую физиономию, что я со смеху чуть не облилась, и уместился на табуретку.

— Ты что, читал про испанских тореадоров? — спросила я его сквозь смех.

— Откуда ты знаешь?

— По костюму, конечно. Ты как сорока — что видишь, к себе тащишь…

— Сорока — это птица?

— Да, такая черно-беленькая, трескучая… Бутерброд будешь?

— Не стоит, — отказался Лид и наколдовал посреди стола «голландский натюрморт» из жареной птицы, непонятных желтых фруктов и серебряного кувшина с каким-то напитком, — я бы и тебе советовал лучше не употреблять такую пищу.

— Не стоит, — передразнила я его, скорчив величественное лицо, и полезла в холодильник.

Дальше мы принялись завтракать, периодически все-таки пытаясь сагитировать друг друга на привычную для каждого из нас еду. Мирно шипел электрочайник, и шумела вода в раковине, которую я открыла, чтобы она охладила сваренные мной яйца. Без других людей, как я замечала уже в который раз, Лид становился вполне выносимым, и я даже подумала, что могла бы легко потерпеть его коммунальным соседом до конца родительской командировки. Но, конечно, как только эта мысль пронеслась у меня в голове, начались неприятности. А попросту говоря, дверь кухни вдруг резко распахнулась, и я увидела свою бабушку по папиной линии. От неожиданности я подавилась и судорожно раскашлялась, Лид же явно хотел в первый момент исчезнуть и даже немного растворился в воздухе, но потом, видимо, передумал и уплотнился обратно. Бабушка смотрела на нас, сжав губы в сморщенную точку. Я продолжала кашлять, и король, несколько секунд задумчиво на меня поглядев, вдруг врезал мне меж лопаток. Рука у него оказалась тяжелой — мой кашель враз оборвался, и стало относительно тихо, не считая шума воды. Бабушка выключила краны и снова повернулась ко мне. В отличие от той доброй бабули, что жила в деревне, она была весьма сварливой и вредной. У нас она, к счастью, бывала очень редко, потому что, по традиции всех свекровей, ненавидела мою маму. Меня она, впрочем, тоже недолюбливала, и не иначе решила нанести мне визит пораньше просто затем, чтобы отделаться и потом больше не казать носа, но присутствие Лида явно что-то изменило.