Убийства, в которые я влюблен - Эдвард Д. Хох

Бранд криво улыбнулся:

— От нее нужно было отделаться. Но после того коктейля в отеле-она сказала, что имеет запасной козырь. Я видел ее с тобой в тот вечер. Поэтому поверил ей, когда она сказала, что отдала тебе запечатанный конверт со свидетельством о браке, сказав, чтоб ты его вскрыл, если с ней что-нибудь случится…

Уэлдон перебил:

— Она никогда ни слова не говорила мне о чем-нибудь подобном.

Бранд вздохнул:

— Теперь я это знаю, но сейчас уже несколько поздно. Ты должен винить Лолу — или Джин, если хочешь.

Палец Бранда начал сжимать курок.

— Подожди минуту! — крикнул Уэлдон. — Дай мне выкурить сигарету.

Бранд нахмурился. Слегка опустил пистолет:

— О'кей. Кури свою сигарету.

Уэлдон неловко вытащил пачку, сунул сигарету между губами. Сумел ее зажечь. Сердце билось о грудную клетку, как зверь в западне. Если бы хоть на одно мгновение Бранд ослабил бдительность…

Бранд говорил спокойно:

— Я разговаривал с Лолой по телефону сегодня утром, и она сказала мне, что ты позднее зайдешь к ней выпить. Я заподозрил, что она что-то задумала. Возможно, она собиралась рассказать тебе об этом маленьком пакете в твоем унитазе. — Бранд засмеялся. — Нашла местечко, где спрятать! Я обшарил в этой крысиной норе все углы вчера вечером, когда был — здесь и взял две рубашки. Везде смотрел, кроме того места, где это было.

— А зачем тебе нужны были эти рубашки? — спросил Уэлдон.

— Ну, небольшая декорация. Я отнес их в Лолину квартиру сегодня днем, после того как отправил тебя на это бессмысленное задание. Я всадил нож в Лолу практически сразу, как только она открыла дверь. Но не раньше, чем она успела расцарапать мне руку.

Он расстегнул левую манжету, закатал рукав. Вдоль руки тянулись четыре параллельные красные царапины. Уэлдон слегка пошевелился, и Бранд быстро вернул пистолет в прежнюю позицию.

— Ты готов? Тогда сиди смирно. На мне была рубашка с короткими рукавами, когда я ходил туда. Мне пришлось проделать весь путь до дома, чтобы надеть эту, в которой я сейчас. Ну, в общем, я убил ее, положил на кровать и стал ждать — тебя, Дейв, мой мальчик. Даже оставил дверь незапертой, чтобы ты без труда мог войти. Я собирался выстрелить тебе в висок, потом вложить пистолет в твою руку и положить рядом с Лолой. Любовная ссора, за которой последовали убийство и самоубийство. Но тебе нужно было притащить с собой это несчастное маленькое ничтожество. Поэтому мне ничего не оставалось, как ускользнуть оттуда через заднюю дверь — и выжидать.

— Вот, должно быть, обидно-то было, — сказал Уэлдон без всякого выражения.

— Потом этот Джонсон позвонил мне в офис. Но я думаю, все хорошо, что хорошо кончается, а?

Уэлдон с трудом облизал пересохшие губы.

— Ты пошел к Джонсону, потом, когда он убежал от тебя, следовал за ним. Ты, должно быть, потерял его достаточно надолго, чтобы он успел позвонить мне по телефону. Потом ты опять его нашел.

— Нечто в этом роде. Ну что ж, Дейв, мне совсем не хочется это делать, но я действительно должен ехать домой. Айрис будет волноваться. А мы ведь не можем этого допустить, не так ли?

Пистолет поднялся, замер. Уэлдон знал, что с ним все кончено. Он напряг мышцы для отчаянного прыжка. Но внезапно Бранд дернулся назад. Его руки взлетели вверх, и он издал испуганный пронзительный вопль. Пистолет выстрелил, и тяжелая пуля пробила дыру в потолке, рассыпав известку.

Потом Бранд был на полу, с вывернутыми за спину руками. Капитан Снайдер, прижав его коленями, проворно защелкивал наручники на запястьях редактора.

Снайдер бросил Уэлдону мимолетную улыбку:

— Сержант в участке сказал, что ты заходил, искал меня. Я уже слышал, что Джонсона убили, подумал, что здесь может быть какая-то связь, и поэтому приехал с визитом. Я вошел минут пять назад, наверное. — Он показал жестом в сторону Бранда. — А этот явно любит поговорить, да?

Уэлдон попытался что-то сказать, но не смог. Он лишь покачал головой. Наконец сумел проговорить:

— Вы были здесь все это время? Почему же вы не…

— Я должен был выслушать все, что Бранд хотел рассказать. — Капитан опять улыбнулся. — Кроме того, я подумал, что тебе не повредит немного попотеть.

Уэлдон глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

— Это просто прелестно, капитан. — Он помедлил. — Вы любите отбивную в сопровождении бурбона? Давайте устроим это как-нибудь. Я угощаю.

Рукопись была аккуратно отпечатана. Письмо, предваряющее ее, было будто слово в слово скопировано с одного из изданий «Будь писателем», включая формальное «Подлежит публикации на ваших обычных условиях». Мисс Эдуина Мартин, помощник редактора издательства «Криминальные и детективные рассказы», прочла его первым.

Две вещи привлекли ее внимание. Первая — это название: «Три способа ограбить банк. Способ 1». Вторая — имя автора: Нейтан Уэйт. Мисс Мартин, знавшая почти всех профессиональных писателей детективного жанра в Соединенных Штатах и с большинством из них непосредственно имевшая дело, этого имени припомнить не могла.

Письмо не отличалось цветистостью слога, обычной для зрелого писателя, но один абзац в середине привлек ее внимание. «Возможно, вы захотите изменить название, потому что совершенное Ролингзом фактически не было грабежом. Скорее всего, это даже законно. Сейчас я работаю над рассказом, который я назову „Три способа ограбить банк. Способ 2". Я пришлю его вам, когда он будет перепечатан. Способ 2 практически законный. Если вы хотите проверить Способ 1, я рекомендую вам показать его вашему банкиру».

Ролингз, как следовало из рассказа, был главным героем. Сам рассказ был сырым и многословным, характеры в нем не разрабатывались, и служил он почти исключительно средством описания Способа 1. Метод же основывался на продлении кредитов владельцам текущих счетов — одна из тех операций, когда банк побуждает владельцев текущих счетов расплачиваться чеками, не имея под них фондов. Банк продлевает кредит. Никаких документов. Никаких записей. (В рассказе явно проступало недоверие автора к этой форме торговли.)

Первым порывом мисс Мартин было отправить рассказ обратно с вежливым отказом (она никогда не использовала бессердечную форму отказа на напечатанном бланке). Но что-то беспокоило ее в той уверенности, с которой автор излагал этот метод. Она прикрепила к рукописи памятку, вывела на ней большой вопросительный знак и передала на усмотрение редактора. На следующий день рукопись вернулась с дополнительной надписью: «Это ужасная галиматья, но план выглядит вполне реально. Почему бы вам не проконсультироваться у Френка Уорделла?»

* * *

Френк Уорделл был вице-президентом банка, который обслуживал издателя мисс Мартин. Она договорилась с ним о дне, когда они смогли бы встретиться за ланчем, передала ему письмо и рукопись и стала просматривать какие-то гранки. Она вскинула на него глаза, когда услышала, как он судорожно вздохнул. Он так побледнел, что его лицо приобрело зеленоватый оттенок.