Война ярлов - Влад Лей

— Хорошо! — кивнул я, приняв решение. — Сражайтесь.

Эйрик тут же растянул лицо в довольной улыбке.

Выгонять Эйрика ради кота в мешке я не хотел. Если «Собака» окажется обычным хвастуном — Эйрик без проблем его убьет. Если же нет…что же, опытный наемник с юга был мне необходим.

— Развяжите трелла, — приказал я.

Спустя пару минут трелл стоял на ногах, растирая запястья.

— Где мое оружие и броня? — спросил он.

— Сейчас принесут, — успокоил его я.

— Пока не начался бой, — заявил трелл, — отвечу тебе, предводитель: я принимаю твое предложение.

— Какой в этом толк, если ты умрешь? — усмехнулся Эйрик, облокотившийся на стену длинного дома и проверяющий остроту своего топора.

— Посмотрим, — хмыкнул наемник.

Ждать поединка пришлось долго, четверть часа точно. А причиной этому стал Торир. Пока он облачился в свою броню, пока завязал все шнурки, все поправил иподтянул…

Все это время Эйрик, стоящий под стеной, подрезающий ноготь на большом пальце своим топором, насмехался над ним, подначивал. Мол, какой смысл натягивать на себя весь этот хлам, если все равно умрешь? Или же сетовал на то, что процесс облачения наемника слишком уж продолжительный — пока он закончится, Эйрик будет седым стариком, и тогда да, он точно проиграет поединок — из-за старости.

Как бы ни глумился Эйрик, Торир был невозмутим. Он никак не реагировал на шутки и подколки, продолжая делать свое дело с каменным лицом.

На мгновение мне показалось, что он испугался, что мое предложение было для него спасением, и все его вопли о поединке были ничем иным, как бравадой.

Но нет, просто наемник соблюдал некий ритуал. Похоже, для него подобное состояние перед предстоящим сражением было нормой.

Он проверил свою черно-синюю бригантину, дернул руками, проверяя, не жмет ли, не мешает ли кольчуга под ними, затем проверил наручи, попросил Копье (вызвавшегося помочь наемнику облачаться) проверить наплечники.

И лишь закончив с этим всем, Торир напялил на голову шлем. Кстати, весьма специфический, на мой взгляд: округлый, мало чем отличающийся от тех, что носили мы. Но, в отличие от наших, у шлема наемника было откидывающееся забрало, напоминающее маску сварщика. Когда он закрыл это самое забрало, на лицевой части осталась лишь небольшая щель напротив глаз.

Наемник покачал головой из стороны в сторону, то ли разминаясь, то ли проверяя, насколько удобно сел шлем, а затем поднял свой меч, который, насколько я помнил, сам наемник называл «клеймором».

Длинный меч (клинок был явно чуть больше метра по длине) он ткнул острием в землю и руки положил на эфес. К слову, рукоятка тоже была не короткой — хоть в четыре руки берись. Меч доходил наемнику почти до груди.

— Я готов! — прогудел он.

— Ну наконец-то, — проворчал Эйрик, оторвавшись от стены.

Он стал напротив наемника, играя своим топором.

— Ты готов умереть, наемник? — спросил он, усмехаясь.

Наемник не ответил. Он просто перехватил свой меч, отвел руку чуть назад, само лезвие положив на левую руку и направив в сторону противника, или, как правильнее сказать, чуть в сторону.

Эйрик бросился вперед, нанес два быстрых удара — один угодил в наплечник, второй пришелся в грудь. Но, похоже, ни один не смог нанести наемнику урона, тот пошатнулся, отступил на пару шагов назад, но даже не пытался хоть как-то ответить Эйрику. На броне остались лишь вмятины после ударов, да и то, не такие уж заметные. Оружие наемника не сдвинулось ни на сантиметр, продолжая спокойно лежать на левой руке.

Неужели струсил?

Эйрик улыбнулся. Похоже, он тоже решил, что наемник испугался, отступает и просто тянет время. Эйрик рванул вперед, замахнулся своим топором, но наемник неожиданно ушел в сторону.

Он повернулся вокруг своей оси, крутнулся, и тут же «выстрелил» мечом, придав ему ускорения за счет разворота собственного тела. Меч, со свистом рассекая воздух, ударил Эйрика в шею, отсек голову.

Обезглавленное тело замерло, словно бы не веря в то, что произошло.

А наемник тут же занял свою прежнюю позу — ткнул меч в землю, оперся на эфес и замер, словно статуя в каком-нибудь старом замке.

Обезглавленный Эйрик сделал шаг вперед, нога подогнулась, тело начало заваливаться на бок.

Весь бой занял от силы секунд тридцать. И вокруг стояла абсолютная тишина. Островитяне попросту не верили, что бой уже завершился, не могли поверить в то, что их земляк проиграл, убит.

— Я победил, — прогудел наемник.

— Ты победил, — кивнул я, — и теперь ты по праву можешь занять его место.

Я кивнул на тело Эйрика.

Олаф зло сплюнул себе под ноги, Нуки нахмурился, а старик, обняв копье, задумчиво глядел на труп Эйрика.

Торир не без труда снял шлем (неудобные перчатки или, скорее уж, варежки, с тыльной стороны закрытые металлом, не позволяли сделать это быстро) и оглядел собравшихся.

— Я победил честно? — спросил он.

Ответом ему была тишина.

— Я победил вашего земляка, — повторил Торир, — и сделал это честно. Так?

— Так, — первым откликнулся Копье.

— Так, — согласился Нуки и нехотя Олаф.

— Теперь я служу вашему господину. Если у кого-то из вас есть ко мне счеты — мы можем решить это здесь и сейчас, — заявил Торир.

— Никого? — спросил он, когда ответом ему была тишина. — В таком случае теперь мы союзники, так как служим одному человеку.

Он кивнул на меня.

* * *

Тело Эйрика погрузили на одну из рыбацких лодок и Торир сам поджог ее, оттолкнув от берега.

Пока она медленно уплывала в море, он сказал:

— Он был достойным воином. Для меня было честью сражаться с ним.

Я мысленно хмыкнул. Ну да, конечно. Убил его меньше чем за минуту. Но вслух я ничего не сказал. Тем более мои соратники оценили порыв Торира отправить своего противника в последний путь. Его слова тоже не прошли мимо их ушей.

Ну что же, я прекрасно его понимал: если не хочешь получить нож в спину или вызовы на хольмганг один за другим, свою спесь нужно поубавить, и завоевать расположение людей, с которыми тебе предстоит теперь жить. Тем более это сделать стоит еще и потому, что ты только что убил их друга.

Но, как оказалось, все мои представления о том, как тут все устроено, были совершенно неверны. Уже через два часа в доску пьяные Нуки и Торир, дожрав, наконец, оленя, которого мы пожарили еще в обед, спорили о том, как можно доработать меч Торира.

Нуки очень настаивал, чтобы Торир попробовал сражаться секирой, наподобие той, что была у него самого. Ну а пьяный Торир лишь кивал, будучи уже не в состоянии говорить, и улыбался.