Одарённая - Архелая Романова

— Можно, Микаэль, — смерила его грозным взглядом госпожа Арабелла. — Вот вы сейчас закончите, и поможете вашей соседке.

Микаэль обиженно замолчал, и вернулся к пересадке. К концу занятия только пятерым удалось покорить бойкое растение, и среди счастливых и перемазанных землей студентов больше всех радовалась Рини.

— Теперь я могу что угодно, — заявила подруга, утирая тыльной стороной ладони лоб. — Пойдем скорее домой, есть хочу — сейчас умру от голода.

— Погоди, — я ухватила проворную Рини за локоть. — Мне нужно помочь госпоже Арабелле. Можешь без меня идти, в столовой встретимся.

— Нет уж, подожду.

Подтверждая свои слова, Рини уселась на табуретку в углу теплицы, и нахохлилась, словно птичка. Госпожа Арабелла, осмотрев пересаженные лубрикусы, жестом указала мне идти за ней в дальний угол, и остановилась возле чахлого росточка в коричневой кадке.

— Вот он, — с гордостью объявила преподаватель. — Мальвин Эфенд.

Столь почитаемый госпожой Арабеллой мальвин выглядел жалко: одинокий стебель возвышался над землей, слегка наклоняясь к низу; был кривоват и сер. Я скептически воззрилась на сие чудо, а преподаватель, прижав руки к груди, взволнованно спросила:

— Вы сможете поговорить с ним? Спросите… у него, что ему нужно. Почему он чахнет?

— Хорошо, я постараюсь, — уклончиво ответила я, присаживаясь на корточки возле кадки. Преподаватель кивнула, и умчалась встречать других студентов, пришедших на занятие: черные юбки целительницы взметнулись и исчезли.

Сосредоточившись, я закрыла глаза и позвала растение. Ничего. Сделав глубокий вздох, коснулась стебля, и еще раз мысленно повторила зов. Студенты, активно переговаривающиеся и смеющиеся, сильно мешали и отвлекали внимание. Раздражение, вызванное еще одним громким взрывом смеха, заклокотало в груди, и я резко обернулась, чтобы попросить вести себя потише.

Финн стоял, окруженный одногруппниками, возле большого стола и внимательно слушал парня в очках, который присутствовал на тренировке. Другие студенты окружили их кучкой, с обожанием смотря на Дегросса, а Эллария и вовсе висла на его руке, взглядом давая понять всем: он мой! Не трогать!

Подавив вздох, я повернулась к цветку. «Попробуй еще раз», — мысленный приказ самой себе. Отбросив эмоции и поглаживая стебель, я позвала растение. И оно откликнулось! Совсем слабо, еле слышно, но отозвалось!

«Слышащая», — голос мальвина был похож на дуновение ветерка. «Помоги».

«Что мне сделать?».

«Не хватает…Воздуха».

На этом цветок затих. Как бы я не пыталась снова поговорить с ним, в ответ слышала только смех и подначки студентов сзади. Когда на плечо легла чужая рука, я вздрогнула и пошатнулась, неуклюже упав на пятую точку.

— Ох, Амеллин, простите!

Госпожа Арабелла виновато улыбнулась, и помогла мне встать.

— Я хотела спросить, как ваши успехи. Удалось?

— Да, — деловито отряхивая юбку, я утвердительно кивнула. — Я смогла поговорить с мальвином, но недолго — он слаб.

— И что…что он сказал?

— Ему не хватает воздуха, — сообщила я.

— Воздуха? — озадачилась преподаватель. Один из студентов уронил горшок, и тот разбился с жутким грохотом.

— Говард! — взорвалась госпожа Арабелла, глядя на осколки горшка, веером рассыпавшихся на полу. — Можно поаккуратнее!

Говард — пухлый стихийник, который вчера был мастерски сбит атакой Элларии в столовой, попытался собрать остатки посуды, но только еще больше раскидал осколки.

— Похудей, Говард, а то как слон в посудной лавке, — крикнула Эллария. Остальные девушки засмеялись, кто-то похвалил шутку. Бедный Говард, красный от смущения и стыда, вслепую шарил по полу, перетаскивая части горшка.

— Давай помогу, — Рини, встрепенувшись, вылезла из своего угла, и бросилась к стихийнику, ловко собирая осколки тонкими пальцами.

— Не надо, — Говард покраснел еще больше. — Ты поранишься.

Госпожа Арабелла только покачала головой, смотря на это действо, а Рини махнула рукой: «Ерунда», продолжая убирать беспорядок.

— Говард, у тебя что, появилась подружка? — противно рассмеялась Эллария. Остальные вторили ей, и, что самое неприятное — Финн тоже улыбался! Запрокинув голову и проводя рукой по волосам, смеялся громко и от души.

— А ты местная сваха? — осведомилась Рини, отряхивая ладони от грязи и пыли.

Окружающие притихли. Госпожа Арабелла стояла рядом со мной, скрестив руки на груди, а я готова была броситься на защиту Рини.

— Что? — визгливо спросила Эллария. — Ты кто такая?

— В чем дело, Эллария? — нетерпеливо поинтересовалась подруга, с вызовом глядя на водницу. — Ты так любишь обижать слабых? У тебя комплексы? Родители не любили тебя в детстве? Мама не заплетала тебе косички перед сном, а папа не катал на плечах?

Эллария побледнела и как-то осунулась, сделав шаг назад.

— Что ты… — прошептала она. — Откуда ты…

Неожиданно она запнулась, и, нелепо взмахнув руками, плюхнулась в свежевскопанные грядки, угодив прямо в место для удобрений. Студенты расхохотались, госпожа Арабелла улыбнулась кончиками губ, тут же пряча улыбку, а я наблюдала за Финном: он не сделал ни одной попытки, чтобы помочь Элларии.

— Пойдем, — Рини повернулась ко мне. Выслушав слова благодарности от преподавателя, я пошла вслед за подругой.

— Слушай, — на выходе из теплицы Рини радостно расхохоталась. — А тут действительно бывает весело! Жалко, что падение Элларии не сфотографировали на живой фотоаппарат.

— Это точно, — согласилась я. — Она бы составила отличную компанию Балларду.

И мы обе согнулись от смеха, вспоминая снимки Энтони с мокрым лицом.

В столовой было тесно — не протолкнуться. Вклинившись в очередь к стойке раздачи еды, я неодобрительно посмотрела на Рини — мы забежали домой переодеться, и она выбрала совершенно несуразное платье невообразимого коричневого оттенка. Спереди от горла до низа шли белые кружева, и Рини походила на служанку или строгую домоправительницу.

— Что? — подруга скосила глаза вправо, почувствовав мой взгляд.

— Ничего, — скрыла я улыбку и отвернулась. О вкусах не спорят. Нравится Рини одеваться странно, так это ее право.

Получив свой обед, мы расположились в правом углу за фонтаном. Оказывается, столовая была поделена на четыре сектора — по одному на каждый курс. Слева от нас сидели наши однокурсники целители, справа — некроманты. «Так себе соседство, однако», — приуныла я, заметив недовольную рожу Крассена.

— М-м-м, ватрушка просто божественна, — прошамкала Рини с полным ртом. — Что думаешь делать?