Порочный перекресток - Малена Лав

После этого Мэтт, не дав, Лизз отойти от себя ни на шаг, что-то шепчет ей по дороге в гостиницу, пока я хмуро наблюдаю за этой «идиллией»

Так мы все и дошли до Московского отеля для магов. Мэтт с Лизз – тесно прижавшись к другу другу, а я – уныло пинающий перед собой какую-то жестянку и совсем не вслушивающийся в бессмысленную болтовню Дмитрия.

Как только мы попадаем в номер, я с отчаянием замечаю, что поцелуй возобновляется и становится более настойчивым, более горячим. Тошно смотреть на это. Я напряжённо размышляю, как прервать этот праздник жизни, но в этот раз судьба снова мне благоволит и все происходит и без моего вмешательства.

Рука Мэтта самым наглым образом пробирается в декольте красного платья, стискивает сильно то, что я сжимал с такой страстью и нежностью. Лизз ожидаемо, негодующе визжит, к моей радости отталкивая незадачливого любовника.

– Хватит! – кричит она задыхаясь, виновато поглядывая на нечаянного свидетеля. То есть меня. – Перестань, Деймон же смотрит.

– Да ладно тебе, – язык у Мэтта уже заплетается. – Не будь занудой, я давно жду. Давно хочу сорвать твою сладкую вишенку, – тянет он руку ей между ног, но тут же получает смачный шлепок по руке. – Деймон сейчас выйдет и даст, наконец, влюблённым как следует потрахаться! Верно, лучший друг?!

Он поворачивается ко мне со злобой в полусонном взгляде, которая говорит о том, что он уже не так уверен в своей победе, как раньше. Он скалится, кивая на дверь, выгоняя меня, требуя свое, как ему думается по праву, но я не двигаюсь с места, незаметно подавая сигнал в тело и тихонько активируя магию.

Лизз морщит носик, словно от неприятного запаха. Сквернословия её совсем не заводит. По крайней мере когда вокруг есть лишние уши. Она отходит на шаг от Мэтта и прижимает сумочку к груди, взявшись за ручку двери своей спальни, единственной в номере.

– Извини, но ты пьян, и я не считаю такой уж замечательной идеей посреди ночи выставлять Деймона за дверь в чужой стране, – упрямо говорит она и уже хочет зайти в номер, но не успевает…

Мэтт резко напрягается, часто выдыхая пары воздуха и, подлетев к Лизз, со всей дури вламливает кулаком в дверь.

– А обламывать меня вот уже вторую неделю, это зашибись, да? – кричит он ей в лицо. – Да ты просто влюблена в него, да? Такая же, как все, сука, падкая на избранного?!

Сразу две руки упираются в его тело окружая сферами магии разных цветов: Лизз – в грудь, а моя – в спину.

Одна команда и от Мэтта останется кучка пепла, ну это конечно чересчур, а вот организовать ноющую зубную боль во всем теле можно. Даже нужно. Для профилактики.

Весь запал у друга сразу же исчезает, и он поднимает руки, признавая поражение.

Лизз, благодарит меня взглядом, опускает руку с часами, и ее мягкого персикового цвета сфера пропадает. Так же мягко она заговаривает с тяжело дышащим, обиженным Мэттом. С буйными иначе и нельзя.

– Мэтт, перестань говорить несуразности. Благополучие Деймона для меня так же важно, как и твоё.

Мои часы всё ещё упираются другу между лопаток, не сильно, но ощутимо. Если смотреть, как Лизз по собственной воле целует его, я ещё могу – с трудом – то терпеть агрессию друга не собираюсь.

– Судя по тому, как вы держитесь за ручки и обнимаетесь, ты врёшь! – бурчит друг.

На этот раз Лизз, вспыхивает, краснея и грозно блестит глазами. Метт даже опешил.

– Не мог бы ты мне напомнить хотя бы один случай, когда я ненароком обманула тебя или Деймона? Хоть раз?

Теперь будут выяснять отношения, что для меня не представляет интереса. Приглушаю сферу и отхожу налить себе воды из кувшина, что стоит на тумбочке у деревянного окна. Я уже не хочу слушать нытья и несвязных извинений Мэтта, просто стою и смотрю на бесконечный поток машин, несущихся по кольцевой.

– Но девушка-то ты моя! – сквозь туман мыслей вновь пробивается голос Мэтта, и я допивая глоток оборачиваюсь.

Лизз, даже не дрогнув под острым взглядом своего парня, наконец, открывает дверь, чтобы уйти. Но перед этим она тычит пальцем в выпуклую грудь Мэтта и говорит не терпящим возражения тоном:

– Если ты и дальше будешь давить на меня, то это может скоро измениться. Помни, пожалуйста, об этом.

Когда Лизз уходит, я долго не могу двинуться с места понимая, вот мой шанс. Мэтт заваливается храпеть на диване и я недолго думая добавляю сонного заклинания. Чтобы разумеется не буянил, а сам подхожу к закрытой двери.

– Лизз.

– Уходи, Деймон. Я не хочу сейчас разговаривать, – отвечает она через дверь, шмыгая носом. Плачет, дурочка. – Ни с кем.

– Тогда давай будем молчать.

Пауза, молчание и я с отчаянно бьющимся сердцем жду ответ. Молчать. Просто ее касаться, просто целовать, просто сжимать в объятиях. Молча. Ни слова. Ни сегодня.

– Просто молчать?

– Обещаю, что и слова не скажу сегодня ночью, пока ты не попросишь. Я вообще не сделаю ничего, пока ты меня не попросишь, – хрипло, говорю, уже представляя, все то, что можно делать помимо обещания. Все то, о чем она может попросить.

Спустя минуту она открывает двери, и я сразу трансформирую для нее белый платок. Старый, мокрый отбираю и кидаю в урну, что рядом с дверью.

Даже заплаканная с растрепанной копной волос, она привлекательнее всех красавиц мира, а уж за возможность ее успокоить и утешить, я готов отдать все.

– Ну раз обещаешь, то сегодня будешь моим медведем.

– Медведем? – пытаюсь сообразить, о чем она.

– У меня в детстве был медведь и я в него плакала, делилась наболевшим, когда меня обижали задиры, если я… – она закатывает глаза, а я прячу усмешку. Ну понятно. Заучкой она была всегда. – Сильно активно выступала на уроках в начальной школе.

– Да хоть тремя медведями, – киваю я, и бросив последний взгляд на храпящего Мэтта, захожу в комнату.

Главное в этой маленькой тесной комнате с ковром на стене помнить, что я медведь, а не мужчина, но член, упирающийся в брюки и хнычущая девушка в моих объятиях, носом утыкающаяся в грудь, упорно говорят об обратном.

Я мужчина, а не медведь, поэтому…

Деймон совсем не похож на мишку. Игрушка, так горячо любимая в детстве, была мягкой и пушистой. Лучший друг, вернее его грудь тверда как скала, но тем не менее так приятно уткнуться в эту твердыню и вдыхать мускусный мужской запах с нотками мятной жвачки.

Каждый человек пахнет по особенному и очень важно в жизни найти тот самый свой запах, от которого не будет тошнить, даже когда ты им передышишь.

Мэтт пахнет солнечным днем, когда от жары некуда деться и воздух настолько густой что даже вдох сделать больно. Запах же Деймона похож на ночную прохладу после ливня, когда хочется дышать свежестью снова и снова, вдыхая полной грудью.