«Эскадрон смерти» из космоса. Звездные каратели - Федор Вихрев

Солнечная система. Планета Земля. СССР. Где-то в Белоруссии. 22 октября 1977 года. 12 часов 35 минут

Танковый полк попал в засаду. Никто — ни летуны, ни разведчики — не сумел обнаружить четыре огромные машины, затаившиеся на дне реки, вдоль которой шла дорога. Шесть легких роботов, выскочивших из колхозного коровника, были распилены на части скорострельными пушками готовых к чему-то подобному «Шилок». А вот когда прямо из реки неспешно вышли четыре гиганта и ударили из всех стволов по подтягивающимся к месту боя танкам и ЗСУ, дело стало пахнуть керосином. Точнее, горящим соляром и всем прочим, чем обычно пахнут сгоревшие танки. Бой сразу начался на дистанции, выгодной для роботов, и внезапность была на их стороне. Это позволило пилотам роботов практически уполовинить полк уже в первые минуты боя. По всем канонам военного искусства танкисты и пехотинцы должны были или сдаться, или покинуть поле боя. Вероятнее всего — спасаться паническим бегством. Потому что противопоставить трем «Беркемам» и стотонному «Атланту» они не могли ничего. Ну, или почти ничего. В такой ситуации продолжать бой могли только солдаты Империи Восходящего Солнца, да и то дабы не потерять лицо. Но на этой проклятой планете сбылись наихудшие варианты. Танкисты приняли бой.

Первым погиб Карлос Монтего, его «Берк», уже получивший несколько попаданий, был протаранен горящим танком. Со сломанной ногой его робот рухнул в реку. Подняться Карлос не сумел. Выбраться из покалеченной машины — тоже. Робот Мартина Гордона был расстрелян сосредоточенным огнем десятка танков, пилот погиб. Олаф Карлссон успел катапультироваться из горящего робота, в его «Беркем» влепили дюжину противотанковых ракет. Первое и последнее, что увидел Олаф после приземления, — приклад пулемета, летящий ему в лицо. Последнее, что он услышал, проваливаясь в темноту: «Отлетался, Карлсон!» Он даже не успел подумать: «Откуда этот солдат знает, как меня зовут?»

Габриэла Ли отступала на своем «Атланте» обратно к реке, ловко уклоняясь от ручных реактивных гранат, которыми ее обстреливали пехотинцы. Задача была выполнена, теперь надо было успеть на шаттл. Оглянувшись, она увидела, что ждать ее не стали. Шаттл стартовал без нее.

— Ублюдки! Чтоб вы сдохли! — закричала она. В этот момент заряд РПО «Рысь» ударил ее «Атланта» в плечо. В кабине вспыхнуло табло «Критический перегрев» и сработала катапульта. Кресло с пилотом устремилось в небо. Когда Габриэла посмотрела вниз, то увидела, что приземлится она в любом случае прямо в руки ее недавних противников. От мгновенной и жестокой расправы ее спасло только то, что кто-то из солдат видел, как она не стала стрелять по шедшей в колонне санитарной машине.

В тридцати километрах от места боя командир дивизиона С-200 майор Кузнецов с большим удовольствием исполнил пожелание Габриэлы. Залп из шести ракет настиг взлетающий шаттл. К удивлению всех, он закувыркался в небе и рухнул обратно.

Сэм развернула «Кошку» в сторону нападающих и разрядила все стволы, особо не целясь. Пять лазерных лучей прошли мимо, но разряд излучателя все же достиг цели. Танк окутался облаком мелких искр и взорвался, превратившись в огненный шар. Тряхнуло, несмотря на расстояние. Эти сумасшедшие сопротивлялись, причем весьма удачно! Выход из реки ударной группы не обратил их в бегство, как надеялись наемники. Более того, они теснили тяжелые машины обратно к реке!

«Кошка» медленно пятилась назад. Снаряды местного ополчения с визгом рикошетировали от брони, выбрасывая снопы искр. При каждом ударе на панели вспыхивали и гасли индикаторы, свидетельствовавшие о повреждениях. Пока доставалось только броне — она медленно истончалась под огнем. Тая, пилот «Осы», страшно закричала, когда ее машина стала заваливаться на спину.

— Меня подбили! Меня подбили! Бортовые системы отказывают! — выла в прямом эфире Тая.

Слушая вопли своего товарища по звену, Сэм выругалась сквозь зубы.

— Держись, сейчас пристрелю гада, — произнесла она, разворачивая робота и вызывая на дисплей карту. — Дай оценку повреждений.

Теперь Тая Гейтс заговорила намного спокойней, уже не глотая окончания, но тон ее голоса тем не менее выдавал паническое состояние, что совершенно не понравилось Сэм.

— Выведен из строя правый бедренный сустав. По-моему, цепи питания не функционируют. Отключился компьютер наведения, внутренний нагрев приближается к критической точке.

— Уйти прыжком сможешь? — спросила Сэм.

— Только не с такими повреждениями, командир, — ответила Гейтс. — При посадке нога у этой железяки точно отвалится.

Слышно было, что девушка плачет. Слова то и дело прерывались истерическими всхлипами. Вновь выругавшись про себя, Сэм перевела взгляд на соседний экран. А там была веселая картина: «Сапсан» развернулся спиной к противнику и удирал со всех ног.

— Дэн, скотина, что ты делаешь, а ну немедленно вернись!

Вместо ответа она получила выстрел из большого лазера. «Кошка» покачнулась. Связь сразу же отрезало, забив все частоты треском и шипением. Температура в кабине заметно скакнула. Выругавшись вслух, Сэм со злостью ударила по кнопке, включающей прыжковые двигатели. Робот окутали струи пламени и швырнули более чем на сто метров назад. Напоследок она отоварила Дэна подарком в виде выстрела из ионной пушки. «Сапсан» пошатнулся, броня на его спине потекла, застывая уродливыми наростами.

Прыжок на сотню метров за дома вопреки ожиданиям так и не позволил уйти из зоны обстрела. Сэм стреляла практически вслепую, постоянно отпрыгивая назад. Дальность для оружия «Кошки» была явно запредельной. По коже уже начали течь первые струйки пота. Лихорадочно перебегая глазами с экрана на экран, она не заметила, как выстрел орудия очередного танка поразил поврежденную спину «Сапсана».

Робот Дэна резко качнулся и застыл. Затем медленно упал на землю ничком. Что-то сверкнуло, и из разбитой спины повалил густой черный дым, среди которого замелькали языки пламени. Это зрелище вызвало непроизвольную и весьма мстительную улыбку на лице Сэм. В этот момент пятый прыжок закончился для ее робота не совсем удачно. Машина внезапно сильно накренилась влево — ее нога провалилась в не замеченный ранее колодец.

Лихорадочные попытки высвободить ногу с помощью прыжковых двигателей ничего не дали. Только температура в кабине поднялась еще выше. Охлаждающий жилет уже не спасал, натужно ревели вентиляторы в тщетных попытках сбить температуру. Впервые за все время боя и несмотря на духоту в кабине, в душу девушки начал прокрадываться леденящий ужас.

Словно в насмешку над ней, на левом экране появилось изображение человека с гранатометом. Увидев «Кошку», он на секунду застыл, затем сел на колено и стал целиться в робота. На какое-то время внимание Сэм было приковано к маленькой фигурке. Ей сразу стало трудно дышать. Пальцы лихорадочно искали и не находили кнопку связи, жесткий комок застрял в горле, глаза наполнились ужасом и болью. Наконец найдя клавишу, она из последних сил нажала на нее и с явно передаваемым ужасом прокричала в микрофон:

— Не стреляй! Я сдаюсь и выхожу. — Под конец фразы появились всхлипывания.