Стану тебе женой - Юлия Бонд

обеду. Устраиваюсь за рабочим столом, как боковым зрением улавливаю движение справа. А ещё нос щекочет мускусно-пряный аромат мужского одеколона, от которого у меня появляется тошнота.

— Добрый день, Наташа, — выразительный баритон заставляет меня вздрогнуть.

— Приветствую в нашем банке, — произношу на автомате, стараясь придать себе безмятежный вид. — Чем могу помочь?

— А я по личному вопросу, — усмехается, читает мой приколотый на груди бейджик, — Наталья Сергеевна. Составьте мне компанию в обеденный перерыв, пожалуйста.

— Хорошо.

Мужчина не спешит уходить и меня откровенно напрягает его присутствие. Встреча неожиданная, хоть я и предполагала, что отец Радмира не останется в стороне. Попытается встрять в наши отношения, а возможно, даже их разрушить.

— За углом есть кафе. Через двадцать минут встретимся там, а сейчас мне нужно работать. Извините.

— Да, конечно.

Вячеслав всё-таки уходит. А я, всё это время, что он движется к выходу, сижу на стуле не шевелясь, ощущая, как в голове стучит набатом.

Первые мысли — позвонить Радмиру и обо всём рассказать, но когда рука тянется к телефону, я твёрдо решаю не впутывать любимого мужчину. В конце концов, я же знала, на что иду, когда соглашалась познакомиться с его семьёй. Во мне даже надежды не было, что я им понравлюсь, да я и не старалась понравиться в принципе, а на встречу тогда согласилась только потому, что так захотел Рад. Только ради него!

С опаской поглядываю на часы. Двадцать минут истекают скоро и мне бы стоило поторопиться, чтобы не заставлять ждать такого важного человека, как областной прокурор.

Тянусь к косметичке, достаю оттуда пудру и подправляю макияж. Смотрю на себя в зеркало и не вижу морщин на лице. Я же молодая ещё. Разве тридцать четыре это возраст? Или дело в том, что в обществе принято, чтобы мужчина был старше? Хотя буквально недавно я сама не воспринимала союзы, где он младше, но сейчас понимаю, что это всего лишь глупые предрассудки. Тебе либо подходит человек, либо нет.

В оговорённое время переступаю порог кафе, обвожу взглядом столики и останавливаю его на мужчине в дорогом костюме. Он, заметив меня, кивает и улыбается. Фальшиво! А я тоже так умею улыбаться, а ещё умею делать вид, что мне всё по барабану. Не знаю, поверит ли…

— Вы пунктуальны, — замечает отец Рада.

К нам подходит официант и кладёт на стол меню. Демонстративно отодвигаю в сторону, взгляд поднимаю на официанта:

— Зелёный чай, пожалуйста.

— Вы не будете обедать? — спрашивает Вячеслав.

— Нет аппетита. И давайте не будем друг друга задерживать, а сразу перейдём к делу. Что тебе от меня нужно, Славик?

***

Тёмные брови ползут вверх, а губы искривляются в кривой ухмылке. Вячеслав не ожидал, что я окажусь такой дерзкой, о чём говорит его удивлённый взгляд и короткий смешок, адресованные в мою сторону.

— А ты не дашь то, что мне нужно, Наташа, — властный тон мне не нравится, но мужчина и не старается быть со мной вежливым. — Да и ладно, я не за этим сюда пришёл. Я хочу предложить тебе сделку.

Теперь мои брови ползут вверх. Неожиданно! Но я напускаю на себя невозмутимый вид и важно киваю, мол, слушаю.

— Я видел, какую власть ты имеешь над моим сыном. И как ты успела понять у нас с Радмиром прохладные отношения, точнее, их вообще нет, — он замолкает, тянется к стакану с водой и осушает его наполовину, а я всё это время молчу, терпеливо ожидая. — Помоги мне вернуть сына в семью и даю тебе слово, что не стану влезать в ваши отношения и даже позволю вам пожениться.

— И как вы себе это представляете? Думаете Радмир станет с вами общаться чаще, если попрошу я?

— Ты придумаешь и мне всё равно что. Ты же неглупая, по глазам вижу, та ещё хитрая лиса. Тебе не стоит наживать врага в моём лице.

— Угрожать матери вашего будущего внука? Ну я даже не знаю, кто вы после этого. А если я расскажу Радмиру про нашу с вами встречу, то сына вы не увидите ещё год или даже больше.

— Наташа, мне бы не хотелось давить на тебя, ты не в той весовой категории. Я же многое могу. Например, сделать так, чтобы твоя любимая подруга, майор Синицына, ушла в отставку. Насовсем! Понимаешь?

Сердце камнем ухает вниз.

Стиснув челюсти, злобно смотрю на отца любимого мужчины и едва держу себя в руках, чтобы не переступить черту. По-хорошему я бы схватила со стола этот недопитый стакан с водой и выплеснула прокурору прямо в лицо. Гад!

Моей выдержки не хватает совершенно. Надо уходить, пока я не наделала глупостей.

Я тянусь к сумке, достаю оттуда кошелёк и кладу на стол пару купюр за чай, который так и не выпила.

— Уходите? — спрашивает Вячеслав, перейдя на официальный тон.

— Да. Пойду на свежий воздух. Что-то меня затошнило.

— Вы не ответили, Наташа.

— А я возьму время подумать. Также можно, да? — он кивает и я, искривив губы в фальшивой улыбке, произношу ехидно: — знаете, вы с Радмиром очень похожи, только внешне. И я безумно рада, что больше не нахожу сходств. До свидания.

— До свидания. Надеюсь, наша встреча останется втайне.

Не отвечаю. Круто развернувшись, иду прочь, ощущая на спине, где-то в районе лопаток, тяжёлый взгляд, которым меня провожает Вячеслав.

Твою мать! Всё оказалось гораздо хуже, чем я могла предполагать…

***

Вторая половина дня тянется бесконечно долго, и я бью себя по рукам, чтобы не позвонить Радмиру и не рассказать о встрече с его отцом. А что если прокурор действительно способен отправить Танюху в отставку? Раз он за такой короткий срок узнал обо мне всю подноготную, то и вполне может воплотить в реальность свою угрозу, ведь так?

Чёрт…

Мне не хочется проверять, как и не хочется влиять на Радмира, ведь если он не общается со своим отцом, значит, на то есть весомые причины!

Измучившись от своих мыслей кое-как дотягиваю до вечера, а потом на машине еду в детский сад забирать Лизу. И только с дочкой я немного расслабляюсь, позабыв о встрече с прокурором. Да Лизка так забивает мне голову свой болтовнёй, что я забываю позвонить Радмиру, поэтому набираю его поздно вечером, лёжа на постели перед сном. Считаю томительные гудки, доносящиеся из динамика телефона. И на этом всё! Он не ответил, но я не обижаюсь. Он же любит меня сильно, да. Просто сам по себе скрытный и где-то вечно пропадает. Но не с женщиной — это точно,