Папа, мама, бабушка и восемь детей в Дании - Анне-Катрине Вестли

– Ты что это себе позволяешь? – крикнула бабушка слону. – Ишь ты, какой невоспитанный и нетерпеливый! Верни сейчас же мою шляпу, а не то я тебе покажу!

Но слон не понял ни слова из того, что сказала бабушка. Шляпа с пакетиком были уже почти у него во рту, но в последнюю минуту он сообразил, что шляпу есть не стоит. Поэтому он запихнул себе в рот печенье, а шляпа плавно опустилась на землю. Красивая заграничная бабушкина шляпа лежала у слона между передними ногами!

– Вот бы нам сейчас удочку! – вздохнула бабушка. – И почему тебе понадобилась именно та шляпа, которая пришлась мне так по душе?

– А может… может, она ему тоже по душе? – предположил Мортен. – Может, он уже давно мечтал о такой шляпе?

Все переводили взгляд со слона на бабушку, а потом на шляпу, что лежала у его гигантских ног.

Папа задумчиво постукивал пальцем по носу.

Мама, как могла, утешала бабушку:

– Не горюй, мы купим тебе другую шляпу.

– Больше он не получит от меня ни одного печенья. Такой невоспитанный слон, – сказала Марта.

И только один Мадс не утешал бабушку. Он понимал, что нет смысла обещать бабушке новую шляпу – ведь бабушке нравилась именно та, что оказалась у слона. Незаметно он убежал ото всех. Что сделать, чтобы вернуть бабушке её шляпу? Тут пригодилась бы длинная палка. Очень-очень длинная. Слон по-прежнему не двигался с места. Вокруг его клетки был глубокий и широкий ров, по одну сторону рва стояли люди, по другую – слон. Служителя поблизости не было, только люди, которые пришли в зоопарк. Мадс побежал дальше. Неподалёку он увидел сарай. Заглянув в него, Мадс обнаружил там лопату, грабли, тачку и моток верёвки. Он схватил грабли и верёвку и помчался назад. Но на обратном пути он немного заблудился и забыл, где находится слон. Мадс пробежал мимо львов, мимо обезьян. Конечно, ему хотелось остановиться и посмотреть на обезьян, но он очень спешил. К счастью, он недолго искал слонов. Папа, мама, бабушка и дети всё ещё стояли возле них. Шляпа по-прежнему лежала на земле, но слон немного передвинул ногу и наступил на самый краешек полей шляпы.

Мадс так запыхался, что совсем не мог говорить, однако ему удалось шепнуть Марен и Мартину, чтобы они не двигались с места и продолжали без передышки кормить слона.

– Держи крепко! – сказал он папе, протянув ему конец верёвки. А сам спустился в ров.

– Ты с ума сошёл! – крикнул ему папа.

Но Мадс был уже внизу и начал работать граблями. Вот грабли зацепили шляпу, но она не сдвинулась с места. Здесь требовалась недюжинная сила. Тогда Мадс постарался, чтобы все зубья граблей вошли в шляпу, а потом потянул её к себе. Наконец шляпа почти целиком была у него в руках. Но край полей всё ещё находился у слона под ногой. Теперь надо было действовать очень быстро. Слон заметил какое-то движение у своих ног и начал раскачивать хоботом из стороны в сторону.

– Берегись, Мадс, он что-то почуял! – крикнула бабушка.

Мадс бросил грабли наверх и схватился за верёвку, а наверху её держал уже не только папа. Ему помогали мама, бабушка, Мона и Милли. Наконец поля шляпы были освобождены. Мадс выбрался изо рва, а слон, который так ничего и не понял, поднял хобот и затрубил.

Пока слон трубил, Мадс успел сбегать и отнести на место грабли и верёвку. А когда он вернулся, бабушка сидела и зашивала свою шляпу красной шерстяной ниткой. Она решила замаскировать вышивкой дырки, оставшиеся от граблей.

– Думаешь, красная шерсть подходит для соломенной шляпы? – спросила мама.

– Красные шерстяные нитки подходят для всего, – ответила бабушка. – А вот оторванный кусок полей я пришивать не буду.

– Почему? – спросила Мона.

– А ты представь себе, как все удивятся, когда я скажу, что на моей шляпе стоял слон! – Потом бабушка кивнула Мадсу: – Я у тебя в долгу. Я всегда говорила, что ты самый изобретательный мальчик на свете.

– Ерунда! – сказал Мадс. Он делал вид, что ничего особенного не случилось, но на самом деле был очень доволен, что ему удалось спасти бабушкину шляпу. У него было такое чувство, будто он побывал в настоящих джунглях и сражался там с дикими слонами. Но об этом он никому не сказал.

Они пошли дальше смотреть других животных.

– Вон зебра, – сказал Мартин. Ему было приятно, что он первый её заметил. Зебра была маленькая, в чёрную и белую полоску, ни дать ни взять белая лошадка, которую кто-то решил покрасить чёрной краской, но на всю зебру краски не хватило и пришлось нарисовать только полоски.

– А это никак медведь! – воскликнула бабушка, глядя на обломок скалы, где на задних лапах стоял огромный медведь и принимал от публики угощенье.

– Медведь, – сказал Мортен. – Настоящий медведь, а не какой-нибудь игрушечный. Правда, папа?

– Не сомневайся, Мортен. Медведь самый настоящий.

Мортен бросил медведю печенье за то, что он был настоящий.

Потом они смотрели на морских львов, которые плавали в воде и время от времени издавали дикие крики. Они ныряли, потом вылезали на выступавший из воды камень, снова ныряли и плескались и снова забирались на камень. И всё это они проделывали без передышки.

– Видно, они любят купаться, – сказала бабушка. – Но когда же они отдыхают от такого купанья?

– Они не отдыхают. Наверное, привыкли, – сказал папа.

И наконец они пришли к обезьянам. Все так этого ждали! Обезьяны здесь были самые разные. Одни быстро-быстро прыгали вверх и вниз по небольшой горке, другие сидели за решёткой, там были деревья, и обезьяны лазили по веткам. Когда они обнаружили, что у папы, мамы, бабушки и детей есть печенье, они стали просовывать сквозь решётку руки, чтобы дотянуться до него, и дрались друг с другом за каждый кусочек.

У некоторых обезьян были малыши, они крепко держались за мать, когда та забиралась повыше и прыгала с ветки на ветку.

– Им здесь неплохо, – решила бабушка. – Ведь прыгать по деревьям они привыкли ещё в джунглях.

– А что такое джунгли? – спросил Мортен.

– Это такой большой лес, в котором обычно не бывает людей, – ответила бабушка. – А деревья очень большие.

– Ага, – сказал Мортен и замолчал не в силах отвести глаз от обезьян. Люди смеялись над их проделками, но Мортен серьёзно следил за ними.

– Правда, на них интересно смотреть? – спросила у него Марен.

– Интереснее не бывает, – ответил Мортен и стал ещё серьёзнее, чем был до сих пор.

Мортен, не отрываясь, смотрел на обезьян и думал, что ничего прекраснее в мире не существует. Время от времени он протягивал им печенье, и, когда маленькая обезьянья рука просовывалась сквозь решётку и хватала печенье, он тихонько улыбался, но потом снова становился серьёзным. Папа, мама и остальные долго смотрели на обезьян. Бабушка стояла, склонив голову набок, она то и дело смеялась – обезьяны были такие забавные! Наконец папа воскликнул: