Уроки соблазнения в… автобусе - Власта Бер

– Что? «Где? Когда?» – не понимая, повторяю я название моей любимой передачи. А он злится так, словно сейчас сам упакует меня в чёрный ящик. Мы же сейчас про мой фейл на уроке говорим. Или нет? – С кем «с ним»?

– С Кириллом, блядь!!! Когда ты с ним успела переспать? – гневно кричит Данил Бредович.

Чего?!! От такого внезапного и абсолютно абсурдного вопроса мои глаза начинают выпадать из орбит. Я стою и словно рыбка в аквариуме бесшумно открываю и закрываю рот. К хлопанью рта присоединяется ошарашенное хлопанье глазами. А он гневно терзает меня взглядом, его напряженные скулы выдают его состояние, близкое к припадку ярости, а тяжелое дыхание с шумом входит и выходит через раздувающиеся ноздри.

– С чего вы это взяли? – после солидной паузы спрашиваю я. Как я не кручу, этот вопрос ну никак не вписывается в мою логику.

– Ты сама только что сказала, – низко прошипел он так, что у меня чуть сердце не остановилось от ледяного ужаса.

– Не-е-е-т, – неуверенно протянула я, восстанавливая в памяти недавние события своей в последнее время безумной жизни. Я такого точно не говорила. И тем более не делала!

– Так ты с ним не спала? – спрашивает он, уже менее рассерженным голосом. А я отрицательно машу головой. – А что у вас с ним за отношения тогда? – по-прежнему строго выпытывает он. Ух, прям как на допросе. Я уже вспотела вся.

– Одноклассники мы… – отвечаю я, а сама думаю: «А чего это он вдруг так интересуется?»

– Ах! Одноклассники просто! А чего вы с ним стояли в обнимку? Ворковали, как голубки? Он тебя лапал? В трусы лез? Поцеловал? – Злость снова начала наступать ему на горло, и с каждой фразой он всё яростней сжимал кулаки, словно едва сдерживался, чтобы не разнести здесь всё вокруг. И нервно сглотнув, он выпустил вместе с воздухом вопрос: – Это называется просто одноклассники?

– Да нет же! Кирилл просто… – я запнулась на слове. Просто? Если так подумать, то уж больно вся ситуация и его поведение были очень подозрительные.

– Что просто? Просто помог тебе с купальником? – с издёвкой продолжал Данил. Я кивнула, чем вызвала у него надменный смешок и взгляд из разряда «Совсем дура, что ли?». – А может, это ты просто спровоцировала его?

– Я? Чем? – От обиды мой голос начал походить на писк. Вот не люблю, когда на меня все стрелки переводят.

– Своим развратным купальником! – произнёс он, словно это было ругательство.

– А? В каком это месте он развратный? – Мой голос уже предательски дрожал. Вот почему, когда на меня кричат и ругаются, плакать хочется? Обидно! Когда эти две плюшки крутили вокруг него своими жопами в мини-бикини, он улыбался! А у меня всё закрыто, между прочим!

– Эти завязочки… – почти рычал он, – за которые так и хочется потянуть!

И сопровождая свои слова действиями, он потянул их. Хорошо, что они проходят через тугие петли и просто развязать бантик, даже с обеих сторон, мало, чтобы они с меня слетели, но достаточно, чтобы расслабить резинку, чтобы они сползли вниз сантиметра на два.

– Эй! – вскрикиваю я, хватаясь за трусы.

– А этот лифчик без бретелек? – продолжал он. – Он едва держится. Так и хочется сделать так.

И он запускает свой указательный палец за брошку внутрь лифчика, и, поддевая ткань, тянет палец вниз. Я молниеносно накрываю руками свою грудь, и как раз вовремя! Мой лифчик уже опущен им до самого пупка. Выдох застревает где-то у него в груди. Он с удивлением смотрит на результат своих трудов. Видимо, он и сам не ожидал, что реально получится стянуть с меня купальник.

– Вот как-то так… – уводя руку за голову и почёсывая затылок, на выдохе произносит он, не сводя глаз с моих… рук.

Я набираю в лёгкие воздуха, чтобы криком выразить всё свое возмущение! Но вовремя понимаю, что стою голая в общественном месте и лучше лишнего внимания не привлекать. В панике озираюсь в поисках свидетелей своего позора. Но, хвала богам, кроме меня и учителя-извращенца, здесь никого больше нет.

Но это ненадолго. Я уже слышу мужские голоса и звуки приближающихся шагов. Бля-я-я! И что теперь делать?!! Я ж умру, если меня кто-то в таком виде узреет!

Внезапно Данил делает ко мне шаг, расстегивая свою ветровку, подтягивает меня за плечи к себе и разворачивается к идущим спиной. Он накрывает меня краями своей ветровки, окутывая словно коконом и нежно прижимая к себе.

– Не бойся, – еле слышно шепчет он в мою макушку, – тебя никто не увидит.

Косточки моих кистей упираются в его обнаженную грудь. Хоть бы футболку надел! Секас ходячий!

Сквозь ткань ветровки я чувствую его крепкие руки у себя на плечах. Голоса стихают. Они прошли, не обращая внимания на нас.

Прижимая меня ещё крепче к себе одной рукой, он нежно проводит другой по моим волосам. В его жарких объятиях так спокойно и хорошо. Я закрываю глаза и с блаженством наслаждаюсь, как он ласкает и поглаживает мою макушку. Вдыхаю носом этот чудесный пленительный аромат его тела. Как же хорошо! Вечность бы так стояла! Ласково потёршись щекой об его грудь, я в полудрёме обнимаю его ещё крепче.

– Ты что делаешь? – хрипло выдыхает мой учитель.

Ммм… Что я делаю… А? Ха-а-а? О боже! Что же я делаю? Обнимаю его руками, которыми должна была свой срам прикрывать! А вместо этого вовсю прижимаюсь к нему! К его голой груди своими голыми… О господи!

– Соблазняешь меня? – тихо, с похотливой усмешкой спрашивает он, скользя руками по обнаженной спине. Сейчас мне уже совсем неспокойно в его объятиях! Каждое прикосновение жжет кожу и одновременно вызывает мурашки, словно от холода. Сердце колотится так, что затрудняет работу лёгких и я уже и не дышу вовсе.

Запуская руки в мои разболтанные плавки, он слегка сжимает мою попу своими руками, прижимаясь ко мне всем телом, и шумно выпускает воздух, одновременно с моим тихим стоном, вызванным неожиданным прикосновением. Мне становится безумно жарко и сухо во рту, когда я чувствую, что в мою тазовую косточку упирается что-то твёрдое.

Я приподнимаю голову и встречаю его взгляд, наполненный страстью. Его губы так близко. Он, прикрывая глаза, опускается ниже, приоткрывая рот, я делаю то же самое, двигаясь к нему навстречу.

– Вот бесстыдники! – Словно ведром холодной воды, нас обливает голос Раисы Степановны. Остановившись в сантиметрах от поцелуя, мы, широко раскрыв глаза, таращимся друг на друга. Вот так Попандос Попандосович!!!

Мой самый сладкий момент в жизни в один миг превратился в жутчайший кошмар. Нас так жестко попалили! Всё ещё закрытая его ветровкой, я молниеносно натягиваю купальник и отскакиваю в сторону, вытягиваясь по стойке «смирно». Тело парализует неимоверный ужас, я не могу даже пошевелиться, чтобы посмотреть, с каким лицом на нас смотрит Раиса Степановна. Я вижу только страшные картины последствий: его увольняют, меня выгоняют из школы, мои родители узнают о наших запретных отношениях и выгоняют меня из дома, а на него подают в суд. Пока длится процесс, мы живем вместе и оба не работаем, постоянно ссорясь и обвиняя друг друга во всех бедах. Потом его сажают в тюрьму, а мне запрещают даже навещать его. Пытаясь скрыться от горечи жизни и проблем, я начинаю пить, потом наркотики, проституция. Чтоб достать очередную дозу, я иду на преступление. Меня ловят, сажают в тюрьму, но мне всё равно, так как мой организм уже съедает неизлечимая болезнь. По стечению обстоятельств мы оказываемся в соседних камерах и умираем, крепко взявшись за руки сквозь железную решетку. А-а-а! Я так не хочу! Весь этот сценарий проигрывается за секунду в моей голове, вызывая ещё больший ужас.