Redrum 2018-2019 - Юлия Саймоназари

Он вцепился крючковатыми пальцами в потрепанный кожзаменитель дверной обивки и принялся его рвать с треском.

— Оставь дверь! — орал хозяин. — А то ща выйду, хуже будет!

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ничего не понимающий Сергей проскользнул мимо вниз по лестнице как можно быстрее и незаметнее. Не хватало еще попасть под горячую руку в разборке местных забулдыг. Выйдя на улицу, он поежился от морозного воздуха. Пошел в сторону ближайшего магазина.

Возвращаясь обратно с пакетом продуктов, Сергей снова увидел носатого — тот стоял на улице возле подъезда. Переминался с ноги на ногу в грязном снегу. Рядом топтался такой же, потасканного вида, тип. Проходя мимо, Сергей невольно подслушал несколько фраз из их разговора.

— Сегодня точно?

— А как же. Мы это все чувствуем, кто давно здесь живет. Сегодня опять придет. Зимой она почти каждый день приходит.

— Думаешь, перепадет чего?

— Хрен знает. Я тут дольше всех живу, меня все никак не заберет. Жирный вон этот — самый умный, думает. С открытой дверью будет сидеть. Ждать. Мудак.

Пока Сергей доставал ключи из кармана, чья-то рука осторожно потрогала его за плечо.

— Молодой человек? — знакомый уже голос.

Он повернулся. Носатый. С заискивающей улыбкой смотрит снизу вверх. Только сейчас Сергей заметил, что нос у мужика смят вниз и немного в сторону. На губах запеклась кровь. Видимо, стычка с жильцом третьего этажа все-таки состоялась и закончилась не в его пользу.

— Не дадите нам с товарищем чуть-чуть мелочи? Мы врать не будем — нам выпить надо.

Сергей отрицательно покачал головой.

— Ну, на нет и суда нет, — носатый улыбнулся еще шире, его желтые зубы тоже были испачканы кровью. — Новенький?

— В смысле? — не понял Сергей.

— Надолго к нам?

— На месяц.

Алкаш хотел спросить что-то еще, но Сергей уже нырнул в подъезд, тяжелая дверь захлопнулась следом. Лестничная клетка третьего этажа была забросана мусором, кусками дверной обивки и утеплителя. Несколько маленьких темных клякс виднелись на бетонном полу. Кровь. Дверь, в которую ломился носатый, открыта. Сергей невольно заглянул внутрь. Стемнело рано, и квартира была погружена в сумрак. Виднелась маленькая прихожая, за ней — гостиная, заваленная каким-то хламом. Там работал телевизор, освещая пространство тусклым светом. Гостья какого-то ток-шоу заливалась слезами, рассказывая зрителям в студии об изменах мужа. На кресле возле телевизора сидел толстый мужик в тельняшке, повернув голову, и в упор смотрел на Сергея, застывшего на лестничной клетке.

— У вас все в порядке? — растерявшись, спросил Сергей.

— Все хорошо, не волнуйтесь, — вежливо пробасил мужик. — Сегодня мне будет совсем хорошо. Она придет ко мне. Я нарочно оставил дверь открытой. Слишком долго ждал, надоело.

Сергей ничего не понял, но кивнул в знак согласия. Уже собираясь уходить, он заметил, что на собеседнике, кроме тельняшки, нет больше никакой одежды. Мужик, вытянув вперед толстые волосатые ноги, рукой гладил себя в промежности под нависающим на колени животом. Сергея передернуло от омерзения.

Вернувшись в квартиру, он по-быстрому приготовил себе простой холостяцкий ужин, попутно возвращаясь мыслями к странным обитателям дома. В конце концов решил, что ничего сверхординарного в их поведении не было. Все отлично укладывалось в рамки жизни алкашей. Сам Сергей родился и вырос в маленьком рабочем городе. Во дворе их дома располагался пункт приема стеклотары, перед которым выстраивались огромные очереди из местных забулдыг. Были и пьяные драки, и массовые попойки, и неадекватные персонажи.

Сергей спокойно поужинал, просматривая сериал на ноутбуке. Вечером позвонил начальник — недовольным, как всегда, голосом спросил что-то по работе. Потом позвонил Орлов, напарник Сергея, вечно хмурый, крикливый мужик, способный докопаться до чего угодно. Отчитал за плохой отчет, который Сергей сдал ему вчера вечером.

Орлов кричал в трубку, что будет жаловаться начальнику. «Да жалуйся, кому хочешь», — безразлично подумал Сергей и сбросил звонок. Ничего исправлять в отчете он не собирался. До июня его все равно никто не уволит, людей в аудиторской фирме и так не хватало.

А там у него закончится контракт, и он найдет себе новую работу. Более спокойную. Надоело мотаться по командировкам, исправлять чужие ошибки и выслушивать претензии обиженных жизнью старперов.

Уже перед сном, приняв душ, Сергей выглянул в окно, которое выходило во двор. В опустившейся на город тьме он заметил людей. На белом снегу хорошо были видны темные фигуры. Около дюжины их стояло перед подъездом. Стояли, не двигаясь, смотрели куда-то вверх. На секунду Сергею показалось, что прямо на него. Он даже отошел от окна. Мельком глянул на дом напротив. В светящихся окнах тоже стояли фигуры людей.

— Ну и соседи у меня! — тихо сказал он сам себе.

Посреди ночи он проснулся в липком поту. Что-то разбудило его. Как будто сильная вибрация прошла по стенам. Он лежал на спине и, ничего не понимая, таращился в пустоту. Его трясло мелкой дрожью, даже зубы стучали. В паху зудело, Сергей попробовал рукой: трусы оттягивала каменная эрекция. Как у подростка, который только что увидел голую одноклассницу в своем первом эротическом сне. Вибрация повторилась. Как зов, неслышный уху звук, который, тем не менее, воспринимается мозгом и всем телом, отдается в каждой клеточке, проникает сквозь кожу, ломит мышцы и кости, свинцом застывает там, внизу, до боли наполняя кровью мужской орган. Еще раз, еще. Словно где-то невидимый хозяин дул в специальный свисток, чтобы приманить к себе глупого непутевого пса. Сергей сел на кровати, опустил голые ноги на холодный пол. Он знал, откуда идет зов. С лестничной клетки. Он поднялся и побрел в прихожую, слепо шаря руками по стенам. Свет не включал, почему-то боялся, что спугнет того, кто так настойчиво его звал. Даже не того — ту. Странным образом он был в этом уверен.

В прихожей Сергей нетерпеливо прильнул к дверному глазку. Пуская слюни, забыв обо всем. Ничего, только тускло освещенная единственной лампочкой лестничная клетка, обшарпанная дверь напротив. Трусы стали совсем тесными, он стянул их до самых щиколоток, не отлипая от глазка. Пустота, ничего. Но зов не утихал, вибрации усиливались. От них ходуном ходили стены, в такт им колотилось сердце, пульсировал, огнем горел набухший член. Сергей трогал себя, ласкал, влажным языком облизывал пересохшие губы. Он продолжал всматриваться в пульсирующее ничто лестничной клетки, но перед глазами мелькали все его женщины. Девчонка из параллельного класса, которую он впервые потрогал за грудь на школьной дискотеке. Рыжая пацанка, с которой потерял девственность за неделю до выпускного. Староста из университета, которая строила из себя