Экс-супруг. Ушел навсегда - Наталия Ладыгина

хватает за локоть, отрывает от стены и тащит куда-то в сторону гостиной.

Страх все-таки пронзает меня. Я перешла черту. Кажется, его шкала заполнилась.

Но он же не изобьет меня перед самым выездом к его семье? А не приехать не получится. В таком случае его мать обязательно приедет к нам, потому что у нее есть привычка проверять меня. Беспокоится. Несмотря на то, что она знает, что мы с ее сыном, мягко говоря, не счастливы — я ее любимая невестка. Вторую она никак не воспринимает, да и сама Ангелина не горит желанием общаться.

— Куда мы идем? Отпусти меня. Я не хочу!

Продолжает тащить, словно ничего и не было ему сказано.

Да, похоже в доме мы и правда одни. Зная, что Василиса дома или еще кто-то, он не стал бы так себя вести.

— Я сейчас закричу, и сюда прибежит охрана! Тебе будет стыдно!

Господи-боже… Какой бред только что сорвался с моих уст. Будет ему стыдно, как же.

— Мне плевать, можешь кричать, — произносит муж стальным тоном, заводя меня в гостиную. — Села. На диван, — отпустив мой локоть, приказывает.

Прежняя я, то есть та девушка, что существовала еще неделю назад, тут же бы рванула к дивану и прижала бы свое мягкое место. Но я больше не она. Она по-прежнему любит человека перед собой, но изменилась.

Я иду не на диван, а за диван, чтобы хоть что-то разделяло нас и не давало ему легко до меня добраться.

— Садись!

— Не сяду! Не сяду, ясно?! Что я сделала?! Сказала правду? Ох прости, что целый год я терпела и не говорила ее! Хочешь, я развернуто ее произнесу? Рядом с тобой только мое тело и ты тоже даешь мне только свое физическое присутствие. Твои мысли всегда далеко от меня, то что на душе мне недоступно… Это все не для меня! Это для нее! Так и удовлетворяй все свои желания тоже где-нибудь... там, — хотела сказать жестче, но остановила себя.

Мирон начинает медленно, словно хищник, обходить диван, приближаясь.

— Я всегда был с тобой откровенен. Ты все знала. Что я сложный человек…

— Тяжелый ты человек!

— Да. Именно. И когда я сделал тебе предложение, то ты сразу сказала «да». До сих пор ты ни в чем не была обделена. Не обделена и сейчас.

— До сих пор и прямо сейчас у меня нет мужа! — кладу ладонь себе на грудь. — И только тогда, когда я отказалась спать с тобой, ты стал замечать, что у тебя нет жены!

Можно сделать вывод, что он и правда мне не изменяет. Зачем бегать по всяким заразным девкам, когда есть я, за которой он ежечасно следит и которую он точно знает, что интересует только он. Лучше любовницы не придумать. Тут мне вдруг все стало предельно ясно. Что ж, мудро с его стороны.

— Сядь, Лилия.

— Зачем? Хочешь продолжить этот разговор? Что-то я смотрю тебе говорить понравилось… Мы за последние полгода меньше с тобой говорили, чем за эти несколько дней.

И это только стоило мне слегка взбрыкнуть. Да, именно слегка. Я могу сильнее. Из меня прямо-таки прет энергия. Я готова спорить и доказывать свою правоту до победного. Единственное чего я не могу, так проявить инициативу развестись.

Он двигается ко мне, а я от него. Так и кружим вокруг дивана, не отрывая друг от друга глаз.

Вместе с тем, я должна признать, что жутко по нему скучаю. Даже по тем ночам без любви с его стороны. Часть меня хочет сию секунду сократить расстояние между нами донельзя, подняться на носочки и впиться в губы мужа.

Это принесло бы удовлетворение на какие-то мгновения, а потом бы я снова смотрела в холодное лицо мужчины, который видел бы во мне ту бесхребетную Лилю, готовую терпеть что угодно, лишь бы оставаться его женой. Нет, к заводским настройкам сброса не будет. Я не допущу. К нему нельзя со всей душой и любовью. Он этого не понимает.

— Тебе нечего мне сказать, Мирон, что я хотела бы услышать. Ты просто не способен…

— Будешь и дальше, значит, закатывать мне истерики и жить в соседней комнате?

— Я буду жить в соседней комнате, пока ты не съедешь на месяц. А что насчет истерик… Тебе всего лишь не надо меня трогать, чтобы их не было. Сейчас вот все это происходит, — слегка раскидываю руки в стороны, — только из-за тебя. Я хотела ехать к твоей матери. Но ты не отпустил меня по-хорошему. Я знаю, что тебя злит наше общение. Она же раньше к Тае очень хорошо относилась.

— Меня не злит ваше общение. Не придумывай!

— Ну как минимум тебя злят наши разговоры о твоем прошлом. Извини, но мне надо откуда-то узнавать хоть что-нибудь о тебе. Я имею на это право, — заявляю последнее особенно твердым тоном. — Позволь мне спокойно сесть в машину и поехать к свекрови.

Поджав губы, я смотрю на него и не двигаюсь. Вижу, что ему не хочется мне уступать, страсть как хочется снова зачитать лекцию о том, какой он человек, но чувствую, что он все-таки пойдет мне на встречу.

— Езжай, — кривит лицо и, держа руки в карманах брюк, отходит к окну. Спиной ко мне стоит.

Облегченно выдыхаю, поправив сумку на плече.

— Ты тоже позже приедешь? Или передавать от тебя привет?

— Передавай привет.

* * *

Спустя несколько часов…

— Я уже объелась, спасибо, — мягко отказываюсь от очередного сорта кексов, которые предлагает мне попробовать свекровь. — Правда не лезет.

— Но ты еще сильнее похудела...

Хм, а мне показалось, что я наоборот чуть поправилась за последнее время, хотя ем еще меньше, к тому же постоянно под диким стрессом.