Берсерк забытого клана. Холод и тьма Порубежья - Юрий Москаленко

– Могу я пообщаться с вами конфиденциально? – он бросил красноречивый взгляд мне за спину.

Я не увидел агрессии в его спокойной манере держаться в начале и подумал, что можно и согласиться.

– Хорошо, – кивнул я и, обернувшись к заинтересованному коллективу, продемонстрировал пантомимой, что всё у меня под контролем. – Прошу, давайте поговорим в тамбуре.

Я вышел к нему и притворил за собой дверь.

– Итак? – я сосредоточил на визитёре внимательный взгляд с вопросом. – Сейчас мы можем продолжить?

Молодой господин встал напротив, держа чехол вдоль тела на манер Артура или Черепа, когда те обращались со своим статусным оружием.

– Я хотел прояснить вопрос с неприятным инцидентом, – продолжил визитёр. – Касаемо графа, Стефана Измайлова, и вас, господин Феликс, – проинформировал он.

– Ну, раз уж вы знаете моё имя, то представьтесь и сами, – перебил я молодого господина, чем обрадовал.

Отобразилось это в его чертах лица, которые выдали удовлетворение диалогом.

– Родион Кутузов, – он слегка поклонился, вызвав получение и от меня ответного жеста приветствия.

– Итак, Родион, что за вопрос, касающийся упомянутого графа и меня, требует прояснения? – подбодрил я собеседника к продолжению.

Он не стушевался и лишь приосанился, подчёркивая официальность нашего разговора.

– Дело в том, что мы разобрались с непозволительным поведением графа, – продолжил Кутузов. – Скажу вам честно, что многие даже не подозревали о вероломстве и низости графа Измайлова, когда он предстал на Суде Дворянской Чести Вольнонаёмных Рунных Магов, – озадачил он меня пояснением.

Я до сих пор не слышал ни о чём подобном, хотя и догадывался о существовании какого-то сообщества или собрания, или добровольного общественного органа, регулирующего поведение в среде аристократов. И, конечно же, способного решать что-то относительно проштрафившихся господ.

– Получается, что он сам вам всё рассказал? – задал я интересный вопрос по теме. – Поясню вам, Родион, то, что я решил уточнить это, так как сомневаюсь в честности человека с такими показателями доблести и отваги, как у господина графа Измайлова.

Мой собеседник немного смутился и погрустнел, как мне показалось вначале, а потом и подтвердилось парочкой образов, подсмотренных мной в его ментальной составляющей. Он попросту не смог их скрыть своей артефактной защитой, так как эмоции досады и стыда за знакомого переполнили этого парня.

– Э-мм, господин Феликс, – Родион быстро созрел до ответа, нервно потеребив в руках бархатный чехол. – Исходя из аналогичных предположений о графе, на Суд Чести нами был приглашён представитель от командования, – он прямо озадачил меня своей откровенностью, намекая, что защищать зассанца не входит в его планы. – Военный комендант эшелона, капитан-поручик Франц Иосиф Менгель, любезно согласился дать показания по инциденту, – продолжил Кутузов и вдруг запнулся, видя моё непонимание, ведь я всё переделал в своих официальных показаниях по делу.

– Ну, надо же? – я повёл головой от удивления. – И что же вам поведал уважаемый представитель командования?

– Он всё объяснил и обозначил свою позицию, как относительно покушения на убийство, со стороны графа, так и на благородство с вашей стороны, – он вздохнул. – Не те показания, что написаны в кабинете, а те, что зафиксированы магом, приписанным к регулярному армейскому контингенту. Он по остаточной ауре почти точно восстановил хронологию событий, кроме ваших действий. Не смог их вычленить из общей массы, – он слегка развёл руками. – Наверное, у вас артефакты защиты очень сильные.

Я подумал о цепочке и перстне, хотя у меня и свой блок от проникновения хорош. Однако, я не имею желания разубеждать этого молодого вельможу, посему, я понимающе кивнул, заодно соглашаясь с прозвучавшим выводом.

– Х-м! Ну, раз вы все уже в курсе, то, что от меня ещё нужно? – я начал подводить собеседника к пояснению цели визита, как и необходимости разговора со мной. – Что за вопросы ко мне?

Молодой аристократ словно ждал наводящего вопроса с моей стороны и даже обрадовался, как мне показалось.

– Скажите, господин Феликс, – он вновь приосанился и чуть не щёлкнул каблуками. – Вы подтверждаете, что граф Стефан Измайлов подкрался к вам со спины и хотел заколоть рунной шпагой? – выпалил он и замер.

– Подтверждать? – я развёл руками. – Чтобы пацана повесили на первом полустанке? – деланно удивился я. – Ха-х! Ну, уж нет, господа хорошие, я в таком раскладе дел не участвую, – усмехнулся я. – Это всё, или ещё есть вопросы?

Мой собеседник никак не ожидал такого поворота в диалоге и смутился.

– Ну что вы, господин Феликс, – он отрицательно повёл головой и перешёл на извиняющийся тон. – Всё уже решено и без дополнительных показаний и подтверждений с вашей стороны. Это только было необходимо мне, так как о вас уже сложилось определённое мнение среди достойных господ. Я лишь удостоверился в вашем великодушии, только и всего, – добавил он и очень почтительно протянул мне бархатный чехол.

Интересно, что там за мнение обо мне сложилось, но спрашивать о нем определённо не стоит…

– Что это? – уточнил я, прежде чем принять незнамо чего из рук аристократа.

– Понимаете, господин Феликс, – начал он ответ с подчёркнутым официозом, как в голосе, так и во внешности с выражением. – По правилам и законам Собрания господину графу, Стефану Измайлову, был предложен единственный вариант, который способен восстановить его честь! Он должен был предоставить вам возможность сатисфакции, удовлетворения нанесённого оскорбления! – заявил он и замолк.

Доведя до меня очевидное, он надеялся на то, что я прекрасно помню и знаю о законах Суда Дворянской Чести Вольнонаёмных Рунных Магов. Но я-то о них и понятия не имею. Блин! Опять попадалово…

– Какую из возможностей вы имеете в виду? – я сымпровизировал, сделав озадаченное выражение на лице, типа, знаю о разных вариантах.

– Граф должен был дать вам возможность вызвать его на ристалище, – пролил свет Родион. – Но он отказался, потеряв права членства в обществе собрания Благородных Рунных Вольнонаёмных Магов, – огласил он приговор. – И тем самым потерял лицо, как и своё фамильное оружие, – он вновь протянул мне чехол, который опустил до этого в процессе объяснения.

– А чем он будет воевать? – поинтересовался я, так и не решаясь притронуться к своеобразному трофейному оружию.

– Ему выделят всё необходимое по прибытию к месту службы, – небрежно с ноткой брезгливости и безразличия ответил молодой аристократ. – Или он что-нибудь себе приобретёт. На что хватит средств и смелости. Ну, и никто его теперь не будет ставить всерьёз, определив в самые низшие чины вольников, прикреплённых к регулярным армейским подразделениям.

Он посмотрел мне в глаза таким взглядом, что меня отпали все тени сомнения насчёт принятия мной этой фамильной рунной шпаги. Ведь это именно она запакована в атласный бархатный чехол, как получается.