Под знаком Стрельца - Сергей Валерьевич Галактионов

class="p1">— Стоило ли начинать? — пробурчал Ерум, отдышавшись.

— Это похоже на гипертрофию, — высказался Мартин.

— Мне дела нет до того, на что это похоже! — взревел Петр, ударив с размаху по стене. Устройства, закрепленные на стене, задрожали. — Мартин, вспоминай, чему тебя учили в школе, иначе сам полезешь в цилиндр, раз не можешь его настроить!

Мартин вздохнул и принялся нажимать на панель, то и дело качая головой из стороны в сторону. Петр и Ерум стояли рядом и смотрели на него. Наконец Мартин утвердительно кивнул — и процесс регенерации запустился вновь.

Спустя час створки аппарата стали разъезжаться. Коб отвернулась, боясь увидеть обезображенное тело снова. Ерум, напротив, не отводил взгляда. Мартин и Петр переглядывались и с надеждой ждали, что на этот раз должно получиться.

— Хм, я ожидал худшего, — проговорил Ерум, глядя на нового Шлома.

Перед глазами присутствующих лежало ярко-розовое тело, и оно было не уродливым, а почти таким же, как до регенерации. Шлом выбрался из цилиндра самостоятельно. Его руки и ноги обрели нормальные очертания. Плечи и туловище уже не были смешными и круглыми. Изменения наконец-то увенчались успехом.

— Да, а я ожидал большего, — произнес Шлом, и все выдохнули.

Если в эту минуту они чего-то и ждали, то несомненно — его голоса.

— Хотя… мне нравится. Да, конечно, мне нравится такая внешность! — разглядывал себя Шлом.

— Ты бы хоть оделся, — фыркнула Коб и кинула ему одежду.

— Да, совсем забыл на радостях, — просиял Шлом.

Глава 11

Как и многие небоскреберы, Ван предпочел переселиться в свою башню, когда она усилиями андроидов прошла реконструкцию.

Маршал скучал, несмотря на то, что рядом находилась Патриция. Он пробовал читать книги, но, по всей видимости, читатель из него был посредственный. Он просто не мог сосредоточиться на сюжете и постоянно упускал нить повествования.

А что, если попробовать писать самому? Это должно быть увлекательно. К тому же у него имеется богатый жизненный и профессиональный опыт. Он известен каждому на Весте. Популярен. Интересен. Возможно, многие ждут его рассказов, его творческого самовыражения. «Почему нет?» — подумал он и не нашел возражений.

Ван решил писать книги с помощью программы, нашедшейся где-то в глубинах информационных сетей. Программа оказалась превосходной — создавала текст быстро и гладко от начала и до конца, главным было придумать для него название.

Поэтому маршалу оставалось решить вопрос о количестве томов. Не замахиваясь на рекорды, для начала он решил написать о себе несколько тысяч книг. «Самое сложное в этом деле — состряпать названия, — рассуждал Ван. — Ладно бы книг были десятки или сотни — так еще куда ни шло. А когда их тысячи — трудно». Но у маршала с богатым опытом разве может быть книг меньше, чем десять или даже двадцать тысяч? «Грош цена такому писателю, который напишет меньше», — подумал Ван.

И сначала он придумывает совсем простые названия: «Маршал Ван и клоны», «Ван против пришельцев», «Любовь Вана», «Жизнеописание Вана, написанное им самим». Но вскоре понимает, что это слишком однообразно, если всегда помещать свое имя в названия. И он сочиняет серию со словом «вооружение»: «Разработка вооружений против захватчиков», «Вооружения на службе астероида», «Гонка вооружений — гонка за жизнь». Также сочиняет названия со словом «небоскреберы»: «Небоскреберы и люди из бункеров», «Счастье небоскреберов», «Жизнь небоскреберов», «Гордость небоскреберов». Но потом Ван понимает, что нужно использовать словосочетания, добавляя к ним популярные слова. Например словосочетание «ученые и военные против». И он выдает серию названий, среди которых: «Ученые и военные против нейросети», «Ученые и военные против планов пришельцев», «Ученые и военные против Земли и Марса».

Писать книги было крайне увлекательным занятием, но погрузиться в него с головой мешали дела. Они не давали маршалу ни расслабиться, ни заскучать сверх меры.

Ван оставил Патрицию с детьми в апартаментах, дошел до юго-западных лифтов башни Ангелов и поехал на нижний уровень, разглядывая новую схему линий. Напоминая экстравагантного паука, схема разветвлялась многочисленными отростками, скрепленными в центре кольцевой веткой. Порывшись в голове, маршал с удивлением обнаружил во встроенной в мозг библиотеке сведения о схемах метро, которое функционировало у людей на Земле. Конечно, Ван понятия не имел, что такое метро, да и не очень-то интересовался земными древностями, однако многие из возникших в голове картинок напоминали лифтовые схемы в башнях астероида.

Выйдя из лифта, он направился в хорошо знакомый кабинет, который посещал очень редко, но всегда с надеждой и волнением.

Когда он вошел, ведьма возилась со своими пузырьками и свечами — впрочем, так было всегда. И конечно, ведьма выронила одну из склянок, она разбилась, и шустрый мусороуборщик мгновенно очистил пол.

— Я, как обычно, без приглашения, — произнес Ван, усаживаясь на сиденье и разглядывая убранство кабинета.

— Тебе можно, ты же маршал, — пробурчала ведьма. — С чем пришел?

— Да все с тем же, хотя… — задумался он. — Есть одно дело. Надо провести похоронный ритуал. Это срочно. Урна с прахом у меня в крейсере. Мы летим сейчас.

Ван проговорил эти слова спокойным тоном, сам изумившись, как он спокоен и уверен, словно нет ничего более привычного и всем известного.

— Кого хоронить? — спросила ведьма.

— Моих дорогих маму и папу, — поднялся на ноги Ван.

— Подожди минуту, — проворчала она и пошла в другую комнату, вход в стене открылся почти бесшумно: обои превратились в створки и разъехались в стороны.

Ведьма взяла с собой ритуальные принадлежности и вместе с Ваном направилась к лифтам. Они доехали до шлюзов на верхнем уровне башни, забрались в крейсер и, прорезая атмосферу, помчались за орбиту Весты. Достигнув подходящей высоты, точнее космического пространства, где не было ни верха, ни низа, а царила черная как смоль пустота, крейсер отключил двигатели и застыл в невесомости.

— Приехали, — сказал маршал.

Ведьма кивнула. Он бережно достал из укромного места в отсеке миниатюрную урну с прахом родителей. Ведьма потерла друг о друга костлявые пальцы, похожие на ветки дерева. Порывшись в ритуальных предметах, она поставила посредине отсека алтарь. Магический символ на алтаре ждал ее танца.

На Весте тщательно соблюдали похоронные традиции, чтобы не навлечь беду от потусторонних сил. Прах следовало развеять.

— Они вместе жили, вместе умерли, так пусть их прах будет вместе навсегда, — сказал Ван. — Но прежде, чем он достанется вечности, мы должны попрощаться.

Ведьма изогнула костлявые пальцы и погрузила их в урну с прахом. Казалось, в ней что-то зашипело. Ведьма начала плясать, крутиться по отсеку, приподнимая над головой и тут же опуская ниже колен урну. Она шептала ритуальные слова, поочередно выкрикивая имена Богов, о которых