Тирания веры - Ричард Суон

class="p1">Я попыталась скрыть то, насколько меня встревожила беспечность Императора. Ведь Вонвальт вел не пустые разговоры. Он, доверенный слуга, обращался к своему правителю с важными государственными вопросами. Но я была молода, наивна и еще не сталкивалась с непреодолимо вялым чиновничеством Совы.

– В таком случае позвольте откланяться, – сказал Вонвальт, сбитый с толку.

– Нет, – остановил его Император. – Подожди пока. Я желаю поручить тебе одно дело. Даже два.

Сэр Конрад сел. Я видела, что он совсем обессилел. Его лицо побелело, а на лбу блестела испарина.

– Все что угодно, государь, – сказал он.

– В лучшем случае магистр Кейдлек слаб и никчемен, а в худшем – он предал Империю. Я собираюсь сместить его.

Вонвальту понадобилось время, чтобы обдумать сказанное.

– Полагаю, магистру Кейдлеку пришлось решать проблемы, с которыми он не привык иметь дело. – Мне стало жаль Вонвальта. Он оказался в трудном положении. Кейдлек был его магистром и наставником, но в то же время оставить его во главе Ордена было решительно невозможно.

– Ты слишком великодушен, – сказал Император. – Наши враги не могли добиться могущества без попустительства и соучастия наших друзей. В лучшем случае Натаниэлю просто не хватает силы духа, необходимой, чтобы руководить Орденом. В худшем – он весь последний год умышленно вел игру против меня. К несчастью, существует лишь один способ выяснить правду.

Вонвальт тяжело вздохнул.

– Учитывая обстоятельства, государь, могу ли я посоветовать подойти к этому тактично? Быть может, вы позволите ему тихо отстраниться от дел? Да, Кейдлек – глава Ордена, но мне кажется, что он попал под влияние других порочных магистратов.

Император усмехнулся.

– Сэр Конрад, ты слывешь отнюдь не мягкосердечным человеком. И я собираюсь воспользоваться твоей репутацией. Гниение поразило Орден слишком глубоко. Я отлично понимаю, что Кейдлек действует не один. Нужна зачистка, и ты ее возглавишь.

Вонвальт явно этого ждал, однако слова Императора его все равно не порадовали.

– Кого вы посадите на место Кейдлека? Я готов порекомендовать нескольких кандидатов…

– Очевидно, что тебя, Конрад, – отрезал Император и налил себе еще один кубок вина. Больше он ничего не сказал.

Вонвальт откинулся на спинку стула. В кабинете воцарилась тишина. Думаю, сэр Конрад не ожидал, что государь выберет его. Во-первых, он был относительно молод и только что вернулся из почти трехлетнего путешествия по провинциям. Да, Император мог назначать магистров и назначал их, но обычно он делал это по рекомендации Ордена, и те, кого рекомендовали, были намного старше, провели много лет в Сове и написали за жизнь не один юридический труд. У такого положения дел было две стороны: с одной – магистры оказывались бесконечно образованны и мудры, и, более того, прекрасно понимали свое место в политической игре, – хотя Орден, по всеобщему представлению, должен был оставаться вне политики. А с другой стороны, они редко оказывались предприимчивыми, стремились не приспосабливаться к веяниям времени, а сохранять статус-кво, и чаще всего предпочитали коротать свои дни в недрах Библиотеки Закона и в Хранилище Магистров, а не представлять Орден в высшем свете и нести свет общего права во тьму далеких имперских провинций.

– Государь… нет числа претендентам, более достойным, чем я. Кроме того, я очень давно не был в Сове. Осмелюсь сказать, что я оторван от ее текущих дел.

Император был недоволен.

– Не такого ответа я от тебя ждал, – с упреком сказал он, и в тот миг я поняла, насколько Император ценил Вонвальта и полагался на него. Я мало что знала об их прошлом – помнила лишь, что сэр Конрад был среди рекрутов Рейхскрига, чьи военные подвиги государь отметил лично. О следующих пятнадцати годах его жизни я не знала ничего, да и Вонвальт почти не рассказывал о том времени, когда он, будучи странствующим Правосудием и умелым политиком, помогал Императору в запутанных правовых делах, чем и заслужил благосклонность монарха. Конечно, с точки зрения закона все Правосудия держали ответ напрямую перед Императором, однако никто иной не пользовался таким доверием.

А это значило, что от сомнений Вонвальта веяло ложной скромностью.

– Я вовсе не хочу показаться неблагодарным, ваше величество; это исключительная честь.

– И это не просьба.

Вонвальт неловко улыбнулся.

– Я и не счел ее таковой. Но боюсь, что, вернувшись из длительного путешествия и внезапно зачистив благороднейших членов Ордена, я вряд ли расположу к себе других Правосудий.

– Кровь Немы, Конрад, уже слишком поздно думать об этом! Время полумер давно прошло! Всего пять минут назад ты заверял меня в том, насколько серьезно наше положение! К чему эти увиливания? Неужели теперь я должен убеждать тебя в твоих же словах? Переживания Правосудий меня ни капли не заботят. Откровенно говоря, именно такой удар и нужен Ордену, чтобы его встряхнуть! – Император сделал глубокий вдох, а затем большой глоток вина. Через несколько секунд он взял себя в руки. – Правосудия могут идти к Казивару. Настало время действовать. – Государь лениво начертал рукой перед Вонвальтом символ Немы. – По велению Императора, отныне ты – новый магистр Ордена магистратов и лорд-префект Империи.

Лорд-префект. Старший служитель закона во всем государстве. У меня чуть не отвисла челюсть, однако я сдержалась. Три ветви имперской власти были представлены тремя Сословиями – самим Императором, Сенатом и Орденом магистратов. Вся исполнительная власть находилась в руках Императора, а законодательную и судебную возглавляли два самых высокопоставленных чиновника – глава Сената и магистр Ордена. Подобное назначение было исключительной честью, а для Вонвальта – наивысшей точкой его карьеры. Однако сэр Конрад выглядел так, словно принимает должность капитана корабля, который уже наполовину затонул.

– Это честь для меня, – сказал он.

– Конечно честь, – ответил Император. – И вот мой первый приказ новому префекту: ты пойдешь к начальнику городской тюрьмы, возьмешь отряд гвардейцев и арестуешь этого предателя Кейдлека.

Вонвальт склонил голову.

– Сию же минуту, государь.

– Нет, не сию же. Позже, – сказал Император.

Я заметила, что Вонвальт начинает сердиться от бессилия.

– Прикажете что-то еще, ваше величество?

– Я разработал новую особую процедуру для борьбы с государственными изменниками. Того потребовали обстоятельства в Ковоске.

– Какие?

– Конфедерация заполучила порох.

Вонвальт встревожился.

– Я не знал об этом, – сказал он.

– И не мог узнать. Ведь ты сам говорил, что почти три года не был в столице, – резко ответил Император. Он тоже начинал горячиться. Его талисман вернулся, но оказался уставшим, больным и неблагодарным.

– Верно подмечено, ваше величество, – сказал Вонвальт.

– Пороха у них немного, но его поставляют регулярно, а это в целом даже хуже. Мои маркграфы рассказывают, что враги успешно применяют его за пределами городов: прячут у обочин дорог и взрывают, когда мимо проходит имперский патруль. Подобный способ ведения войны исключительно гнусен и