Мир между мирами. Превращение - Тэра Арджент

он не уходил. Грэй останавливается и садится рядом со мной.

– Ты мне не ответил, – выдавливаю я.

– Я только наполовину демон. Я хочу лишь служить вам, пока не придёт важный день.

– Какой день? Завтра, что ли? – удивлённо говорю я.

–Мы не можем знать, когда точно он придёт. Он придёт, когда звёзды начнут говорить, – говорит Грэй, накрывая меня одеялом.

Наверное, ему не стоило мне рассказывать всё про пророчество и серую душу. Как-то верится в это с трудом. Но если подумать, то кто поверит мне дома, что я превращалась в жуткого монстра и влюбилась в демона, пусть даже наполовину? Казалось, поверив в его слова, всё становится ясным. Я его избранница, даже бы охотно поверила. Но я не думала, что он мне это прямо скажет. Хоть я сама его вынудила рассказать. Если бы я знала, что он расскажет, лучше бы молчала вообще. И вот я лежу, рассуждаю, а он сидит рядом и смотрит в мои сонные глаза.

– Я весь ваш, – повторяет он.

Я чувствую, что проваливаюсь в сон, но не хочу этого.

Неужели этот день кончится именно так? Кажется, я пытаюсь подняться, хвост мешает лежать. Я открываю глаза и вижу улыбку Грэя.

– Спите, моя госпожа, – говорит он и целует меня в лоб.

На этом я ощущаю, что из сна мне уже не выкарабкаться. И кто кому служит? Он буквально усыпил меня своим прикосновением. Сказал, дотронулся, и я уже в его сетях, в клетке сна. А ещё так много хотелось узнать, обдумать.

Глава 8. Две кружечки чая.

Что- то мокрое и горячее… Это же кипяток! Я подскакиваю с криком.

– Алиса, ты жива? – спрашивает Штайн, разодетый, как с карнавала.

– Нет, ты с трупом разговариваешь! – кричу в ответ я.

– А, ну тогда ладно. Садись, труп Алисы, пока чай не остыл! – говорит Штайн и садится за стол.

– Я же говорю, что я не Алиса! – начинаю возмущаться я и останавливаюсь. Постой, это же тот сон.

Штайн, глупо улыбаясь, тычет в меня пальцем и говорит:

– Ты только посмотри! А ведь ты уже совсем готова. Ещё немного, и Тёмный король заберёт тебя у нас. Только веди себя хорошо! Не дай бог он подумает, что мы плохо тебя воспитали!

Похоже, в этот момент я стала чем-то хуже глупой креветки. Я смотрю в его серьёзные глаза и незаметно для себя восклицаю:

– Да ты что, совсем уже свихнулся?! Какой король, какое воспитали? Ты спятил?

Казалось бы, ничто не может меня остановить. Но, как всегда в критические моменты, в разговор вступает Грэй, точнее, кот-Грэй.

– Тише. Не стоит так шуметь. Нас могут услышать и испортить чаепитие!

Он говорит это так, что мне сразу хочется сесть. Я уже не сомневаюсь в его гипнотических способностях. Я тут же забываю, что хочу сказать. Слабость проникает в меня, и я чуть не падаю на землю, но Грэй меня ловит. Он приподнимает меня и усаживает за стол, пододвигает кружку с чаем, а сам садится рядом. Мне противно смотреть на изучающего меня Штайна. Он непрерывно сверлит меня глазами. Хорошо, что Грэй загораживает мне собой этого чокнутого клоуна. Я хочу спросить:

– Что он…

Но Грэй перебивает меня:

– Тише, пей чай.

И я послушно подношу кружку к губам и делаю два глотка. Чай горячий, но не обжигающий. А его аромат дурманит меня. Или даже приглашает зайти в гости, в мир туманов. Первая мысль: что это галлюциногенный чай, или я так долго ничего не ела, что даже запах вводит в транс? Кажется, ещё глоток, и мир вокруг станет ясней.

Но я решаю повременить с этим и обращаю свой взгляд на других.

Штайн смотрит на меня по-прежнему изучающее, с большим интересом. Кот-Грэй ждёт, когда я сделаю глоток, и искусно закрывает собой Штайна от моих глаз. Напротив картина не меняется – всё те же хранители в полусознательном состоянии.

– И что же мне надо делать? – спрашиваю я.

– Всё очень просто: убей короля! – говорит Штайн.

Пока я обдумываю свой следующий вопрос, он берёт чайник и старательно наклоняет его над своей кружкой. Его лицо меняется, Штайн с серьёзным видом уже вытряхивает содержимое, забыв о кружке. Он не мог понять, что содержимое давно закончилось. А было ли?

Я прерываю его вопросом. Штайн быстро обращает на меня внимание и, не задумываясь, бросает чайник за голову. Тот летит не долго и падает с грохотом на другую разбитую посуду. Звук немного сбивает меня с мысли, но после паузы я всё же спрашиваю:

– И что, значит, он скоро заберёт меня?

Штайн изменяется в лице, перегибается через стол и угрожающе шипит:

– Ну, ты же не думаешь, что он просто будет сидеть и смотреть, как ты убиваешь его. Он просто придёт и… – Он замолкает, смотрит на небо и, подняв руки вверх, заканчивает предложение громким звуком: – …Пух! Тебя больше нет.

Я подпрыгиваю на стуле, его последние слова действительно звучат устрашающе. Затем он снова меняется и становится тем сумасшедшим весёлым клоуном.

– Ну, тогда ведь нужно что-то делать! – восклицаю я.

Но Штайн меня уже не слушает.

– Просто пей! – говорит Грэй и приподнимает мою кружку.

– Но ведь… – хочу возразить я.

Но Грэй заглядывает в мои глаза, словно в душу, и я льну к кружке.

Дальше мир сошёл с ума.

Действительно, что это за чай такой? От него прилично сходишь с ума. Хотя нет, совсем не прилично, особенно то, что начинаешь делать.

Мне становится так хорошо. Никаких проблем и камней на моей душе не остаётся. Всё то, что казалось страшным, то, что ждёт меня впереди, вдруг превращается в пыль. Всё перед глазами танцует по бешеному кругу. Всех несёт то в одну сторону, то в другую. И уже после двух кружек этого их чая всё выглядит так, как не случилось бы никогда, если бы я не села за этот злополучный стол.

      И вот, во всём этом хороводе, я обнимаюсь со Штайном. Мы очень бурно беседуем на очень интересные и коварные темы. Например: сколько ножек у настольных часов?

– Три, я уверен в этом, больше быть не может, никак!

– Может, и четыре, – не унимаюсь я.

Или на тему моей ближайшей смерти.

– Он убьёт тебя. Как только увидит, какая ты красивая, сразу умрёт, – утверждает Штайн, допивая чай.

– Но как же он убьёт меня, если умрёт сам? Он что, уже мёртвый? – спрашиваю я, опасно обнимая его за шею.

– Ничто не может быть так, как ты