Весна для влюбленных - Светлана Лубенец

Катя взяла стакан ароматного напитка и протянула мне.

– Давно здесь учишься? – спросила я.

– Две недели, – ответила она. – У нас группа только-только собралась. Пять девчонок пришли одновременно две недели назад, на прошлой неделе добавились двое парней и еще две девочки. Хорошие такие! Так что с тобой нас будет десять. Ты далеко живешь?

– На автобусе 20 минут ехать.

– А я на Савеловской, – сказала Катя. – Жаль, я думала, ты на «серой» ветке живешь, могли бы вместе домой ехать.

Я улыбнулась и ничего не ответила. Катя взяла кофе и села рядом. Я сделала глоток. Мокачино был вкусным, но слишком сладким. Будто ведерко сахара – на маленький стакан. В коридоре слышались быстрые шаги и громкие женский хохот.

Когда мы вернулись, в аудитории уже сидели несколько человек. В основном девчонки. Был еще парень в сером свитере. Он сидел спиной и что-то рассказывал рыжей девушке с короткой челкой.

Спина и темные взлохмаченные волосы показались мне знакомыми. Стоило мне об этом подумать, как парень обернулся и уставился на меня в упор.

– Дарья?! – удивился он. – Это ты, что ли?

– Ой… Дима. Ты вообще откуда здесь?

– А я сижу и думаю, что за знакомая фигура чай пьет в коридоре! – Он опять улыбался. Той самой улыбкой, которая не сходила с его лица весь позапрошлый месяц, которая меня так раздражала. – Я здесь учусь, почти неделю уже.

– А вы что, знакомы? – удивилась Катя.

– Да… – неуверенно ответила я. – Немного.

– Давай я тебя познакомлю со всеми! – У Кати такой радостный голос, что мне становится немного не по себе. Она представила меня группе. Из всех имен я запомнила только Машу – серьезную девушку с короткой стрижкой и Таню – рыжую, с короткой челкой и кошачьими глазами, она угорала над любой, даже самой неудачной шуткой.

Меня посадили между Катей и Таней.

К концу занятия мне казалось, что я ненавижу их обеих.

Я ушла в туалет, чтобы подождать, пока все разойдутся по домам. Пытаясь убить время, сидела на унитазе и читала новости ВКонтакте. Так прошло пять минут. Может, чуть больше. Я поправила челку, протерла очки и вышла в коридор.

На диване у лифта сидел Дима и ковырялся в смартфоне.

– Дарья, а я тебя жду, – сказал он, подняв на меня темные глаза. Опять эта улыбочка.

– Зачем? – не поняла я.

– Нам в одну сторону, – ответил он. – Можем пойти вместе, а то сейчас темно.

– Боишься темноты? – издевалась я.

– Да нет, за тебя волнуюсь. Давай, одевайся.

Пока я застегивала пальто, он не сводил с меня спокойных глаз. Это и смущало, и злило меня. Вернее, злило, потому что смущало. И чего он вдруг решил дождаться меня? Странный какой-то. Удалил из друзей, а теперь ждет.

– А с чего ты взял, что нам по пути? – спросила я, когда мы ждали лифт.

– Тебе или в метро, или на автобус, – ответил он. – Все равно в одну сторону идти. Без вариантов. Ты слишком быстро идешь. Торопишься куда-то?

– По привычке. На автобус я уже опоздала. А какая у тебя станция метро?

– «Отрадное», – это было самое довольное выражение лица, которое я у него видела.

– То есть ты хочешь сказать, что тебе тоже на автобус?

– Да. Не ожидала?

– А на какой?

– На 124-й, – ответил он. – А тебе?

– Хм… мне тоже, – задумалась я.

– Пойдем.

– Постой… а какая у тебя остановка?

– Ясный проезд.

Ветер был несильным, но холодным. Мы дошли до остановки и встали под крышу. Так было немного теплее.

– Это там, где пруд?

– Да.

– У меня на две остановки дальше, – сказала я. – И давно ты там живешь?

– Я всегда там жил. А ты?

– Можно сказать, что тоже, – задумалась я. – Я жила в одной из пятиэтажек на Полярной. Их уже давно снесли. На месте моего дома построили новый. Оранжевый такой, шестнадцать этажей. Их десятки по всему району. Даже номер ему дали тот же, что был у старого. Девять, корпус два.

– Давно переехали?

– Два года назад. За это время ни разу не ходила к старому дому.

– Чего так?

– Не могу, – пожала плечами. – Туда пешком идти десять минут от моего дома, но как-то… не могу себя заставить, грустно. Я там все детство провела.

Автобуса долго не было, народу на остановке становилось все больше и больше. Когда же он наконец подошел, нам еле удалось в него сесть. Я оказалась прижатой к Диме и не могла пошевелиться. Автобус дернулся с места, я на миг потеряла равновесие. Дима положил руку в перчатке мне на плечо. Мы молчали пять минут. Было интересно – он держится за меня, чтобы не упасть, или… ему просто захотелось до меня дотронуться? Как ни странно, у меня не возникло желания оттолкнуть его руку.

Я подняла глаза. Дима задумчиво смотрел в окно. Я заметила светлые, едва заметные веснушки на его висках. Так странно… черные волосы, темно-карие глаза, почти прозрачная светлая кожа и веснушки. Дима заметил, что я на него смотрю, и повернул голову. Улыбнулся, а я отвела глаза.

– Ты так неожиданно ушел с курсов после моего дня рождения, – сказала я. – Почему?

– Мне не очень подходила программа курсов, – неуверенно ответил Дима. – Там в основном грамматика была, а мне надо разговорную речь развивать. Да и ездить не очень удобно.

– Понятно. А как тебе тут?

– Пока не понял. Девчонки какие-то недалекие, – улыбался он. – Над ними смеешься в открытую, а они ответить не могут. Только ты можешь, а им слабо.

Это признание не особо тянуло на комплимент, но было приятно слышать об этом.

– Хочешь покажу свою машину? – спросил Дима.

– У тебя машина есть?

– Ну да, об этом же все знали.

Мы вышли из автобуса. Дима повел меня к темно-синей, слегка поцарапанной сбоку иномарке.

– Она подержанная, – сказал он. – В конце прошлого года купил, как 18 исполнилось.

– Парни часто дают имена своим авто. У нее есть имя?

– Конечно! – улыбался он. – Ее зовут Усаги.

– Почему?

– Аниме «Сейлор Мун» не смотрела? Главную героиню так звали, имя понравилось, хорошо звучит, – ответил Дима. – Оформлю страховку, пройду техосмотр, и можно будет ездить. Еще бы покрасить ее, будет совсем круто. Может быть, в следующем месяце. Девушки нет, поэтому все деньги спускаю на машину. Кстати, это мой дом.

Дима указал на высокий шестнадцатиэтажный дом. Балконы с первого до последнего этажа были увешаны цветными вещами. Хотелось достать смартфон и сделать снимок. Мимо этого дома я ходила десятки раз.