Кровь пацана. Казанский феномен и люберецкий фактор. Хроники «асфальтовых» войн СССР и России - Сергей Юрьевич Ворон

К концу 80-х «Центр» представлял собой мощную группировку пацанов. И не только. В «Центре» существовали и девчачьи банды: Сестры Салема, Голден Гёрлз и т. д., и т. п.

Из-за отсутствия идеологии в группировку стали проникать криминальные личности, блатная романтика которых для в принципе домашних пацанов стала чем-то запредельным. Их стали привлекать к фарцовке и откровенным нарушениям уголовного кодекса, говоря, что реальным пацаном он станет, только отсидев срок.

Именно эти блатные и поделили центровую молодежь на отряды:

– 11–16 лет – щеглы;

– 17–25 лет – старшаки;

– 25 и старше – старики.

Конец молодежным группировкам из центра наступил в 1987 году. Один из подростков, убегая от преследователей, забежал домой и вышел оттуда с ружьем, из которого расстрелял одного из своих обидчиков.

В этом же году журналистка Евгения Доцук 10 февраля 1987 года в газете «Ленинская смена» опубликовала свой репортаж с говорящим самим за себя названием «Пацаны».

Тогда же в Алма-Ате появились ещё две группировки – «Ганимед» и «Замад». Это уже были мстители центровым, которые издевались над слабыми и неучастниками пацанского движения. Спортсмены-комсомольцы вместе с милицией поставили крест на истории центровых. Кто-то сел, кто-то отправился в армию, кто-то пошел учиться, чтобы впоследствии руководить уже не республикой, а страной Казахстан. Кто-то подался в бандиты, кто-то – в кооператоры. А кто-то просто тихо спился или скололся на кухне, вспоминая молодость и её лихие бои за свой двор.

«Центровые» ушли, а центр остался, в который пришли уже совсем другие люди. Да, именно с тех окраин маленьких городов и сел, которые они так ненавидели…

Глава 23

Ижевские «ляпки»

Только ижевским группировщикам пришла в голову идея превратить безобидные детские игры «три-пятнадцать» и «ляпки» в суровые уличные забавы.

«Три-пятнадцать» стала «впиской» на районе. Нужда прыгать и топтать ноги друзьям отпала. Современная забава выглядела так… Вечер, пустая хоккейная коробка, три кандидата, напротив которых стоят пятнадцать группировщиков.

Выдержал бой – добро пожаловать в семью, ты свой. А дальше следующий «level»…

«Ляпки». Обычные детские догонцы. Только теперь по улице ломилась толпа за толпой. И не для того, чтобы осалить, а чтобы настучать по башке и «обуть».

«Ляпали» в Ижевске многие пацаны. Тридцатка, Сотка, Металлург, Татарбазар, Ошмес, Буммаш… Начинали с сопляков 13–15 лет, потом шла молодежь 16–18 лет. Сходив в армию или получив срок, пацаны обретали статус «старика».

У каждой боевой группы был свой авторитет – «паровоз». Умный, наглый и сильный. Именно эти «паровозы» и сумели соединить в голове молодежи подростковую преданность району, тюремные понятия и армейскую дисциплину, которую те с успехом применяли в массовых драках в Летнем саду имени Горького и парке Кирова.

Самое эпичное побоище в Ижевске между пацанами произошло зимой 1982 года. Сотка сошлась в кровавой сече с Татарбазаром посреди ижевского пруда. Более 300 бойцов, вооруженных кастетами, колами, велосипедными цепями, колотили друг друга. А когда в драку вмешалась милиция, объединились в едином порыве против правоохранительных органов.

По факту этой драки в Октябрьском УВД Ижевска было заведено 15 уголовных дел.

Первым группировки приметил некто Шамиль Латыпов. Он же и приобщил их к своему криминальному бизнесу, превратив пацанов с рабочих районов в самую мощную центровую ОПГ города Ижевска. Он же и прекратил драки между ними, поставив над каждой группировкой своего смотрящего.

Такой «материал» не пропал даром, и до самого убийства Латыпова в 1994 году пацаны грабили квартиры кооператоров и жгли ларьки и товар «челноков» на рынке.

Глава 24

«Чёткие» душанбинские

Всю жизнь чёткого пацана из Душанбе регулировало всего одно слово: «номарди» – поступок, недостойный мужчины.

Вот номарди-кодекс тогдашних группиров-щиков города:

– со спины не нападать;

– толпой не «месить»;

– старшим не перечить;

– женщин не трогать;

– по матери не материть.

Вся пацанская жизнь крутилась вокруг Путовского базара, где заседали старшаки-бобои, решающие множество вопросов. У одних за плечами были годы опыта, у других – тюремные сроки.

На базаре осуществлялись все мирные контакты и происходили столкновения между молодежью городских районов, которые местные называли «концы».

С севера к базару прилегал район Шахман-сур, населенный работягами с правильной коммунистическо-религиозной жизненной позицией – дом, работа, семья, мечеть.

На западе от базара находился блатной «конец» Водянка, где верховодил осетин из Самарканда, боксер Рауф Салиев. Пацаны были бойкие, не чурались криминала. Гоп-стоп на Водянке был нормой.

С востока от базара располагался конец Спортиков, который контролировали спортсмены Джумахона Буйдокова, тренера по самбо. Эти гоняли волосатиков, трясли фарцу и торчали в спортзалах.

Юг базара был ужасен. Здесь всем рулила молодежь из бывших кишлаков Испечак, Овул и Казихон, ставших частью Душанбе. Сами себя они величали тиграми, но остальные с презрением называли их «киргизами» и «бошмаша бичи», по-простому «…удозвоны». Никакие номарди там так и не прижились.

В таком виде чёткие пацаны вошли в 90-е, а дальше кого куда унесло… Шахмансуровцы примкнули к местным исламистам, Водянка превратилась в Салиевскую ОПГ и стала рэкетирами, Спортики стали кооператорами и милиционерами, некоторые даже чиновниками, а «киргизы» с юга начали банчить наркотой по всему миру.

Глава 25

Гомельские «кадки»

Центром движения районщиков в Белоруссии, начиная с 70-х годов, стали Орша и Лида. Именно там появились первые молодежные группировки «кадки». Вступить в них было довольно просто. Старшие пробивали тебе «подачу», и всё, ты свой. А дальше живи по законам «кадки». Туси в подвалах и подъездах с кассетным мафоном, заглядывай в спортзал, пей «синягу» перед дискачом, обязательно носи вязаную шапку-бойцовку и пальтецо «Фабза». Но, главное, в любой непонятной ситуации дерись, гоняй маменькиных сынков, фраеров и ненавистных «плугов» (учащихся сельхозтехникумов из совхозов). Ну и, конечно, блюди и береги рубежи своей «кадки».

В таком виде «кадки» и расползлись по всей Белоруссии. Но лучше всего прижились они в Гомеле. Аэропорт, Портовый, Старуха, Сельмаш – эти «кадки» враждовали между собой ещё в 60-х. Пацаны резались не на шутку. Особенно гремел разборками на ножах «маленький Чикаго» – малосемейки на улице Новополесской.

Новое время внесло свои коррективы. «Перья», кастеты, цепи, свинчатки вытеснили шипованью браслеты, позвонковые антенны, собачьи ошейники и нунчаки.

Милиция на драки смотрела сквозь пальцы – не убивают друг друга – и ладно. Кто в детстве не дрался? Но если милиция «кадки» в упор не замечала, то представители первых ОПГ Гомеля к ним присмотрелись повнимательнее и, прекратив ненужные войны «за район», направили «кадочников» в нужное им русло.

Теперь не надо