Поцелуев мост - Галина Врублевская

Я присела у гостьи в ногах. Рената выдохнула:

– Какой сумбурный получился вечер из-за матери Дениса! Весь кайф людям испортила!

А я думала, это только для меня неприятность.

– Она долго там пробыла?

– После твоего ухода около часу. Но дала, что называется, всем прикурить.

– Скандалила?

– Не то слово. Все перевернула вверх дном. Даже прилавок для мобильников опрокинула, все Игоря искала. Кстати, как он удачно до ее появления удалился, будто предчувствовал!

Я не стала уточнять, что Игорь не просто удалился, а позорно сбежал, зная нрав своей бывшей жены. А Рената продолжала:

– Она его не нашла, но вытянула у Дениса признание, что отец здесь был. И еще кружила по залу, махала курткой. Зрелище еще то. Потом велела Денису отпереть веранду, влетела в мою мастерскую, там все перевернула вверх дном. И начала форменный допрос всех присутствующих, видели ли они Игоря и часто ли он вообще здесь бывает. Но Игоря, по сути, никто из присутствующих не знал. Так она Шурика принялась трясти. Оказывается, когда-то с ним в одном НИИ работала…

– Да мы все там работали.

– А бедный Шурик, кстати, интеллигентный у тебя братец, сам в галерее впервые оказался. Ничего про Игоря не слыхивал. В общем, всем досталось на орехи.

– Да, никогда не знаешь, с какой крыши камень свалится.

– Но больше всего досталось Гальчику.

– А девочке-то за что?

– Эта самая Ольга обвинила ее в сговоре с тобой. Сказала, что вы отняли у нее мужа, а теперь замахнулись на сына. Плела, одним словом, всякую чушь. А потом подошла и дала Гальчику пощечину.

– А Денис что же?

– А он сам мамочку боится. Ну а потом она уехала. Мы хотели как-то разрядить обстановку, устроили благотворительную лотерею, как собирались, с моими работами. И представляешь, мой волчонок Игорю достался!

– Как Игорю? Он же уехал!

– Ну да, я тоже так думала, когда жена его разыскивала, а он, оказывается, за фруктами ездил.

– У нас же их целая гора припасена.

– Не знаю, – растерялась Рената. – Он так сказал. Я думала, он за какими-то особенными фруктами уезжал.

Ай да Игорь, ай да фрукт! Даже легенду поумнее не мог выдумать. Хотя зачем напрягаться? Гости все под градусом, никто и не вникал, куда он уезжал, зачем…

– И он очень обрадовался выигрышу. Сказал, что ощущает родство с этим славным волчонком. С одной стороны, вроде и хищник, а с другой – ребенок. Игорь Дмитриевич и сам какой-то необычный. В нем столько молодого задора! Не скажешь, что он в возрасте. Обидно, что я его ничуточки не волную как девушка. Он только об искусстве се мной и говорил.

– Говорить он умеет! Но ты будь поосторожнее с ним, Ренаточка. Игорь Дмитриевич женат, у него маленький ребенок, и вообще, он в отцы тебе годится.

Нет, в отцы он мне не годится. Он всего на семнадцать лет меня старше, я подсчитала. Скажи правду: неужели, ты совсем его теперь спокойно воспринимаешь, как я своего Филиппа? Тот, признаться, мне действительно в отцы годился. Но мне нравятся мужчины постарше. Они такие умные, самостоятельные и заботливые…

Меня удивило, что талантливая, самостоятельная Рената искала, к кому бы прислониться, получить защиту. Потом я поняла, что именно таким людям особенно остро хочется чувствовать себя ребенком. Те, на кого давит жизнь и ответственность. Ведь с отцом Рената давно поменялась ролями. Он у нее беспомощен, как малый ребенок.

– Рената, у тебя отец давно в уме повредился? А когда ты лишилась мамы?

Рената перевернулась и бесхитростно прилегла головой на мои колени.

– Мама умерла, когда я родилась. Папа меня один воспитывал. Он тоже значительно старше мамы был и, когда ее не стало, больше не женился. Ну, временно у нас жили женщины, но, по правде говоря, я была несносным подростком, всех отваживала. За что Бог меня и наказал: и глаза лишил, и отца мне на руки переложил.

– Но ты должна быть благодарна отцу. Наверняка он был прежде здравомыслящим человеком. Несмотря на то что вы жили в пригороде, он сумел дать тебе возможность развить свой талант. Ты, наверное, и в художественной школе училась, раз в Мухинку сумела поступить? Он тебя сам туда отвозил?

Да, в художку меня записал отец, и за это я ему благодарна. Правда, возить меня ему не приходилось, мы тогда в центре Питера жили, в двух шагах от художественной школы. Вообще-то отец и Сам не без способностей, но разгильдяй был, сам признавался. Он даже среднюю школу не окончил, не то что институт. Он художник-самоучка, афиши в кинотеатрах малевал. Но пил запоями. Через это и все его болезни и преждевременное слабоумие. Нам и квартиру в городе пришлось продать, когда все эти передряги в обществе начались. Он тогда оказался без работы, и заскоки у него уже начали появляться. А я только на третьем курсе Мухинки училась. Жаль было учебу бросать, с таким трудом поступила, конкурс – десять человек на место! В общем, переехали мы с ним в эту развалину, где сейчас живем, какие-никакие деньги выручили. В то время меня такой обмен мало колыхал. Студенты-художники дома и вообще не живут. Все время в мастерских тусуются. Ну а закончили учебу, стали потихоньку в разные стороны разбредаться. У ребят семьи появились, кто-то в коммерческую работу стал вгрызаться, кто-то за границу уехал, а я вот теперь с полоумным отцом в старой хибаре мучаюсь.

Хотя глаза у меня закрывались от усталости, я не могла прервать Ренату. И через силу спросила:

– А кто тебе дал такое имя? Кажется, оно литовское?

– Литва здесь ни при чем. Отец увлекался творчеством Ренато Гуттузо и назвал меня в честь его.

– Моя свояченица Татьяна говорит, что особое имя особую судьбу влечет.

– Но твое имя, Елена, редким не назовешь, а сколько ты всего в своей жизни пережила. Глупости все эти суеверия.

– Но иногда бывают совпадения.

– Разве что совпадения.

Наш разговор постепенно увядал, становясь все тише и невнятнее. Я почувствовала, как голова у Ренаты отяжелела, и поняла, что девушка заснула. Я осторожно встала, подложила ей под голову подушку и накрыла Ренату покрывалом. Потом на цыпочках ушла в свою комнату.

От брошенного в воду камня разбегаются круги. Так и скандальный визит Ольги не прошел бесследно. Правда, Игоря она преследовать не стала. У нее и прав не было наезжать на бывшего мужа, да и собственные интересы могли пострадать: благополучие Ольги во многом зависело от Дениса, работающего в акционерном обществе Игоря. А ну как бывший муженек на сынке отыграется? Я тоже была недосягаема, не ходить же ей в галерею ежедневно? И думаю, по своим каналам она уже выяснила, что я на ее Игоря давно не претендую – у меня своя жизнь. Вспышку ярости на открытии галереи можно было оправдать только состоянием аффекта – встреча со мной оказалась для Ольги полной неожиданностью.