Собор - Роман Злотников

КЗ вдруг почувствовал, что его неодолимо тянет на двор. Он отодвинулся от сгрудившихся у окна, подошел к двери и под аккомпанемент адского грохота спустился по ступенькам. Сыч повернул к нему свое лицо. КЗ немного удивился, он впервые видел улыбку на лице волхва. В конец меча ударила очередная молния. Сыч опять полыхнул, разбрасывая искры. И тут КЗ шагнул к нему и ухватился за рукояти мечей. Сыч шевельнул пальцами, и КЗ почувствовал, что сам держит мечи остриями вверх. Полыхнуло. Он почувствовал, что волосы встают дыбом, а между рукоятями мечей проскакивают искры. От него повалил пар, одежда, моментально вымокшая до нитки, едва он шагнул за порог, высохла, по всему телу разлилась приятная истома, и КЗ засмеялся. В то же мгновение прекратился дождь. Сыч, отступив на шаг, взмахнул руками и крикнул: «ЗНАК!» В ответ из леса прилетел звук, в котором соединились рык медведя, вой волка, клекот сокола, крик ласки и фырканье выдры. СВЕРШИЛОСЬ!!!

Волк сидел у края тротуара, упираясь лапами в бордюрный камень. Прохожие опасливо оглядывали зверя, удивляясь его размерам, и уважительно обходили стороной. Конечно, они считали его большой собакой, но это была не единственная их ошибка. Рядом с волком стоял по пояс голый, босой человек с перевязанными тонкой берестяной полоской волосами. Несмотря на необычный наряд, человек был чист и аккуратно причесан. Но, похоже, прохожие его совсем не замечали. Только дворник, выбравшийся на теплое майское солнце полить сухой асфальт, обозревая двор из-под ладони, заметил, кажется, что-то необычное, но когда он вновь посмотрел на место, где мелькнуло что-то, напоминающее полуголого человека, то смог увидеть только собаку, слева от нее взгляд никак не задерживался, проскакивая дальше к витому чугунному столбу забора, огораживающего старинный особнячок на окраине Москвы. Терпеливому наблюдателю показалось бы странным, что собака уже долгое время сидит неподвижно. Но таковых поблизости, к счастью, не оказалось, и собака продолжала сидеть.

Из-за поворота показался темно-синий длиннобазный «Мерседес S-600». Он плавно притормозил и остановился у тротуара. С переднего сиденья выскочил крупный мужчина с угрюмым лицом, окинул цепким взглядом сквер, улицу, на несколько мгновений задержал взгляд на собаке и, обойдя машину, открыл заднюю дверцу, привычным жестом засунув руку за лацкан пиджака. Из машины выбрался Станислав Владимирович. Телохранитель захлопнул дверцу. В этот момент Волк снял наговор. Станислав Владимирович испуганно отшатнулся, а телохранитель профессиональным жестом выхватил пистолет. Волк позволил ему довести ствол до уровня своей груди, затем «закрепил» мышцы его руки, отвел глаза и сделал шаг в сторону. Телохранитель высадил магазин менее чем за три секунды. За спиной Волка слышались звон стекла, женский визг, крики. Телохранитель ошалело переводил взгляд то на пустой пистолет со ставшим на затворную задержку затвором, то на Волка, абсолютно невредимого и спокойно стоящего рядом с ним. Станислав Владимирович побледнел, но гордо выпрямился и негромко спросил:

— Вы пришли меня убить, КЗ?

Волк покачал головой и, медленно проговаривая слова, ответил:

— С некоторых пор меня зовут Волк. Что касается вашего вопроса, ответ на него — нет. Сегодня я пришел для того, чтобы кое-кого с вами познакомить. — И коснулся ладонью затылка волка.

Тот шагнул вперед, обнюхал, сморщил нос от отвращения и отошел в сторону. Волк почувствовал, как за спиной нарастает напряжение, и бросил собеседнику:

— До встречи, Станислав Владимирович, — и, перейдя дорогу, ступил под сень огромных платанов.

Пройдя десяток шагов, он свернул, обошел дерево, выскочил к небольшому озерцу километрах в трех от того места, где ступил на дерн, и двинул к избушке старейшины Изяслава.

Станислав Владимирович жестом отпустил подбежавшую охрану, похлопал по плечу ошеломленного и расстроенного телохранителя и, тяжело ступая, будто постарев лет на двадцать, поднялся по ступенькам в особняк. На втором этаже он подошел к высокой двустворчатой двери, открыл и замер на пороге. В глубине кабинета, у окна, стоял человек. Станислав Владимирович помялся на пороге, потом вошел.

— Добрый день…

— Я видел, — оборвал его негромкий голос, — если вы хотите продолжать наше сотрудничество, вам придется сначала решить ваши проблемы.

Станислав Владимирович облизал внезапно пересохшие губы. Человек брезгливо посмотрел на него.

— Не нервничайте. — Он открыл кожаную папку, которую держал в руках, и протянул ему пачку тоненьких листков в прозрачной пластиковой обложке.

Станислав Владимирович взял бумаги, но просматривать не решился. Гость молча вышел.

Когда за посетителем закрылась тяжелая дверь, Станислав Владимирович грузно опустился на изящное итальянское канапе. Посидев несколько минут и успокоив сердцебиение, он подошел к столу и просмотрел бумаги. Из них следовало, что именно он был владельцем этого особняка последние семь лет. И именно его фирма организовывала, проводила и награждала победительниц всех полуподпольных конкурсов красоты и проводила еще около полусотни различных мероприятий, исследований и иных акций, каждая из которых была бомбой замедленного действия. Станислав Владимирович захлопнул папку и скрипнул зубами. Из него явно сделали громоотвод. Если хотя бы что-нибудь сработает, он рухнет. Но только он один. Станислав Владимирович тяжело вздохнул. Все было верно. В их не скрепленном никакими договорами, но от этого еще более эффективно действующем картеле он отвечал за внешнюю безопасность. И все, что сейчас происходит, — исключительно его вина. Плохо, чудовищно плохо выполненная работа. Он с полчасика поразмышлял, а не сбежать ли куда-нибудь за кордон, но пока отбросил эту идею. Все его счета и контакты контролировались плотно, поэтому и сбежать можно было только после успешного завершения или хорошо разыгранного крушения. Так, чтобы полностью отмести подозрения от остальных. А иначе… Он взял телефон и набрал номер:

— Константин? Найди Эдуарда и зайди ко мне.

Вскоре в кабинете возникли два высоких, мускулистых помощника. Станислав Владимирович, нацепив на нос очки, что-то набрасывал у себя в блокноте.

— Садитесь, ребятки. — Хозяин черкнул еще несколько строк и поднял глаза на вошедших. — У нас проблема, ребятки. — Он снял очки и задумчиво посмотрел в окно. — Давняя, прямо скажем, но сегодня вставшая перед нами в полный рост. И нам предложено ее решить, или…

Двое спокойно смотрели на шефа. Но в глубине глаз у каждого тихо тлел огонек тревоги. Еще никогда на их памяти он не начинал так издалека. Раньше они заходили в этот кабинет, чтобы получить ясные, четкие и конкретные распоряжения. Но после того, что произошло сегодня буквально на пороге, удивляться было нечему.

— Эдуард, немедленно сворачивай производство кинопродукции, оповести клиентов, что мы замораживаем новые проекты.

— Но…

— Молчи! Все они должны были предполагать, что, производя такой уникальный продукт, мы рано или поздно должны будем столкнуться с некоторыми трудностями, так что они должны быть готовы… А если нет, что ж, это их проблемы. Дальше. Свяжись с префектом, я хочу, чтобы в радиусе километра от этих стен не осталось ни деревца, ни кустика, ни герани на окнах. Пусть придумывает что хочет: реконструкцию улиц, массовые заболевания комнатных растений, вспышку аллергии, устрой все необходимые документы, но чтоб через неделю все было в ажуре. Понял?