Рождение стрелка - Артем Кузнецов

Оставив свои деньги на растерзание портному, я зажал сверток подмышкой и вышел на улицу. Костюм есть, но идти без всего как-то не комильфо, тем более благородному сэру, чью личину я пытаюсь на себя напялить. Значит нужны подарки. Алкоголь, цветы, сладости? Что-нибудь для кошки?

Выбор пал на вино, которое обошлось мне в тридцать медяков. А еще я взял маленький кусочек мяса для кошки. Дородная женщина за прилавком с мясом, перед которой я, рассыпался в комплиментах, отрезала для меня кусочек бесплатно. Сказала, что тоже любит кошек. Вся эта беготня отняла остатки дня, так что, вернувшись в гостиницу, я поужинал, переоделся и выдвинулся на дело.

Башня темным пятном выделялась на ночном небе, такой ориентир потерять сложно. Так что, не смотря на незнакомые улицы и слабое освещение на некоторых из них, добрался я без проблем. В нужном мне окне неровно горел тусклый свет. Свечи что ли? Кошки на ветке не было, путь свободен, горизонт чист, в общем лезть надо.

Вино и мясо лежали в небольшом мешке у меня плече. Но хоть мешок и небольшой, мешаться все равно будет. Догадаться взять веревку и подвязать мешок наподобие рюкзака я не сумел, так что просто повесил его на шею за завязки. Теперь руки стали свободны, хотя мешок мешаться не перестал.

Я обошел дерево по кругу. Ну и как на тебя влезть? До ближайшей ветки высоко, не допрыгнуть. Дернул же черт меня за язык. Хотя причем тут язык, за другое он меня дернул. Зачем я вообще сюда приперся? Шею себе свернуть? Романтических приключений захотел, Дон Жуан иномирный.

Сплюнув, я обхватил ствол дерева руками и ногами и, медленно, пополз вверх. В детстве, я, как и многие, лазал по деревьям, но то в детстве. Сейчас изображать из себя обезьяну мне было не очень комфортно. Дерево толстое, нормально не обхватишь.

Спустя какое-то время, мне удалось доползти до нижней ветки, за которую я сразу и ухватился обеими руками, переводя дух. Большая ошибка. Держась руками за ветку, а ногами за ствол я понял, что отпустить руки и не упасть уже не смогу. Перебирая ногами, я попытался влезть на ветку целиком, но ноги соскользнули, и я свалился вниз.

— Твою мать, — прошипел я, потирая ушибленный зад.

Встав, я обтряхнул одежду и злобно пнул чертово дерево. Наградой мне стал ушибленный палец на ноге.

— У-у-у! — Завыл я сквозь зубы.

Проверив мешок, я убедился, что вино успешно пережило все мои выкрутасы, после чего снова начал свое восхождение. Или заползание, если быть точным. Поравнявшись со злополучной веткой, я прожег ее злобным взглядом и пополз выше, пока не смог уцепиться за следующую. Держась за нее, я встал ногами на нижнюю ветку, после чего выпрямился во весь рост. Дальше ветки росли чаще, так что оставшийся путь я преодолел без приключений.

Утвердившись на нужной мне ветке, я заглянул в окно. Было хорошо видно стол с сидящей за ним Фелицией. Она сидела спиной к окну и что-то увлеченно читала. Ее рыжие волосы были распущены, и пламя свечей заставляло их красиво переливаться. Я затряс веткой, шорохом привлекая внимание рыжей. Но никакой реакции не последовало. Отщипнув кусочек коры с дерева, я бросил его в сторону девушки. Попал аккурат между лопаток. Вздрогнув от неожиданности, Фелиция оглянулась на окно, встала из-за стола, взяла в руки подсвечник и высунулась из окна наружу.

— Вы! — Удивленно-обрадованно выдохнула она и посторонилась, пригласительно махнув мне рукой. Я не стал заставлять просить себя дважды и залез в окно. Комната Фелиции оказалась совсем крохотной, раза в полтора меньше той, что я снял в гостинице. Из мебели: стул, маленький письменный стол, узкая кровать, шкаф в углу и овальное зеркало на стене.

— Вы знаете… — начал было я.

— Тише, — шепотом сказала она, прижав мне палец к губам. — Нас могут услышать.

— Ну и ладно, — шепотом сказал я, — Пускай их изжога от зависти замучает.

Фелиция улыбнулась и прижалась к моей груди. На ней была тонкая белая сорочка, даже слишком тонкая, почти ничего не скрывающая. Я обхватил ее за плечи и завалился вместе с ней на кровать, комкая сорочку руками.

* * *

Каролина задумчиво изучала записи в своей тетради. Это была очень высокая девушка с коротко стрижеными волосами каштанового цвета. На столе, за которым она сидела, перед ней стоял прибор, выглядящий, как кубик Рубика, только в квадратах были цифры и все грани белого цвета.

— Проклятье! — Каролина откинулась на спинку стула и прожгла кубик взглядом. За окном уже ночь, а она все возится с этой штуковиной. Расчеты по магоскопу были ее лабораторной работой, сдавать которую нужно уже завтра. А ничего не готово. Не сходятся значения и все тут. Придется просить помочь Фелицию, она умная. Или Амели, та еще умнее, только вредная слишком.

Каролина совсем недавно ей на подол платья умудрилась наступить, заставив мелкую распластаться на полу, расквасив себе нос. Она точно это припомнит, стоит обратиться за помощью. Но куда деваться?

Эх, знала бы она раньше, где окажется, ни за что сюда не пошла бы. А ведь как красиво звучит. Отдельный факультет, для особо одаренных студентов. В башне, оборудованной по последнему слову техники, обучаешься магии, одновременно двигая науку вперед. Кто же знал, что реальность окажется столь сурова. Маленькая комнатенка, злые учителя и даже в город отпускают только за особые заслуги. Если бы не Фелиция и Амели, ни за что она бы тут столько не продержалась. Амели, ту за способности загребли, даже экзамен не принимали, а вот Фелицию за хорошую учебу взяли.

А все этот Инрен. Красавчик, умен, богат, да еще и спутницы не имеет, грех за таким не побегать. Вот и сунулась она на этот факультет. Как она перед этим Инреном крутилась, чуть не подралась однажды. Не с Инреном, ясное дело, с Амели. Все никак не могла поверить в ее слова о том, что принц не такой, как остальные мужчины. Эпичная была бы баталия.

Амели, она ведь мелкая, а как свои платья с рюшами напялит, так вообще на куклу похожа. Каролина же, самая высокая девушка в группе, даже выше многих мужчин. Хорошо, Фелиция вовремя вмешалась, а-то все студенты сбежались смотреть на «битву карлика и гиганта».

Какие страсти кипели, даже меланхоличную Амели из себя вывела. А все потому, что решила, будто та сама на ее Инрена позарилась. Это сейчас она знает, что Амели мужчинами практически не интересуется. Неудивительно, с ее-то комплекцией. Попробуй, заинтересуй молодого мужчину, когда выглядишь, как маленькая девочка. И, несмотря на то, что Амели старалась не подавать виду, Каролина знала, что ее это расстраивает. Отсюда и все эти ажурные платья. Амели старалась подчеркнуть ту невинную красоту, что у нее есть, но так мужского внимания и не добилась.

А на счет Инрена Амели оказалась права. Не интересуют его женщины. Не в том смысле, что он предпочитает мужчин, это-то как раз Фелиция могла бы понять. Он вообще никого не предпочитает, кроме своих исследований. Одержимый исследователь, вот он кто. Даже эта башня, оказывается, отдана под его проект, а студентов сюда засунул ректор, чтобы оборудование не простаивало.