Исполнение желаний - Алексей Ильин

— И что ему надо?

— Пообщаться. О взаимной выгоде.

— Чего вдруг через тебя, а не сам?

— Я с ней, — Диего кивнул на Иту, — уже засветился.

— А твой интерес в этом посредничестве какой?

— Организую встречу — Качино спишет долг.

Двое переглянулись. Ита пожала плечами и сказала многозначительно:

— Просто ходят слухи, будто ты чем-то разозлил Трех и с той поры настолько невезуч, что с тобой лучше не иметь дел…

Пять Ран почувствовал, как сердце ухнуло на миг в пустоту. Только на миг.

Откуда она знает?! Хотя, какая разница… В секторе о неудачливости Диего давно ходят легенды. С того самого дня, как случилась та памятная ссора с Эрикой. Неужто и про нее рассказали?

Диего не заметил, что стискивает в ладонях стакан с такой силой, словно это граната с вырванной чекой. Будь стенки потоньше — треснул бы.

— Качино не суеверный, а кроме меня ни у кого к тебе подхода не было, — ответил Пять Ран слегка потускневшим голосом.

— Так хочет встретиться? — хмыкнул Эйнар. — Что ж, связывайся. Мы подождем, — он на секунду замолчал, что-то прикидывая, — полчаса.

Диего с трудом разжал руку, которой стискивал стакан, и потянул из кармана коммуникатор, но тот выпрыгнул из онемевших от холода пальцев и по крутой дуге полетел на пол. Стеклом вниз! Сука!

Пять Ран словно парализовало. В голове вскачь понеслись самые разные мысли: о ремонте, на который нет бабла, о том, что комм уже дважды бился и третьего падения не переживет, о том, что давно не обновлял резервную копию контактов… Однако Ита легко изогнулась, протянула руку, и потасканный обшарпанный девайс упал прямиком в подставленную ладонь. Поймала у самого пола!

Девушка выпрямилась, протягивая коммуникатор Диего, а он оторопело смотрел на цепочку с тремя «смертниками», выскользнувшую из-под ее футболки. С одного из металлических жетонов на Пять Ран смотрела, ехидно ухмыляясь, Фортуна-Мать-Их.

Мороз продрал буквально до костей. Что ж это за девка такая, которая смеет носить лики Трех? Диего осел обратно на стул, не в силах отвести взгляд от тонкой гравировки.

Последний раз он смотрел на Фортуну после той ссоры с Эрикой. Бля, разве ж он предполагал, что с собственной бабой можно посраться так, что потом всю жизнь будешь жалеть? Диего Пять Ран (тогда еще Диего Везунчика) никто не учил обхождению с женщинами. И Эрика… ну что Эрика. Она была не такая уж прям красивая, но в их банде и вроде как с ним. А потом он однажды перебрал после удачного дела. Они делили добычу, и Эрика что-то там заикнулась про свою долю. Диего в ответ сказал, что, если они вместе, то и доля у них общая. Эрика промолчала, но, определенно, разозлилась. А он решил ее слегка проучить, залился еще и потащился с дружками (в те времена их у него было много) прогуливать деньги.

Разумеется, увлеклись: сперва завалились в бар, потом взяли наркоты, а затем отправились играть и он спустил все. И свою долю, и долю Эрики. А когда утром вернулся на их лежку, она ждала его. И потребовала объяснений. Как это обычно у баб бывает — вообще не вовремя. Он ещё не протрезвел, а она говорила высоким звенящим голосом. Он её попросил, вежливо попросил заткнуть пасть и дать ему выспаться, чтобы потом по трезвянке всё решить. Но она завелась, стала требовать свою долю здесь и сейчас, а потом разошлась, какой же он мудак, и хули она с ним ваще забыла. Стала обвинять. Диего это надоело, и он ей влепил. Не по лицу, как надо бы, а кулаком под дых. Заебала. И когда она скорчилась на полу, добавил ногами.

Он бы так не завелся, но таблетки поверх вискаря, неудачная игра, да ещё и лёгкое осознание собственной вины…

После этого он лег спать. А проснулся оттого, что Эрика запрыгнула на него верхом и всадила нож в бок. Хорошо, успел дернуться! Клинок чиркнул по ребру. Диего, у которого перед глазами ещё всё двоилось, а координация была, как у полутрупа, вывернулся не сразу. Она била снова, и снова, и снова…

Он перехватывал её руки. Отталкивал, чувствуя, как по телу течет кровь.

Эрика достала его пять раз, а потом он всё же сумел вышвырнуть её за дверь и задвинуть засов. Она визжала, пинала створку, а затем проорала:

— Мудила! Ты мне на хуй больше не нужен! Пусть тебя Три Суки трахают! Ебут до одури!

Диего уже было вообще пох, кто там чего с ним должен делать.

Раны оказались неглубокие, но поганые. Уличный док потом наложил ему двадцать пять швов. Пять раз по пять.

Казалось бы, всё тем и закончилось. Но куда там! Эрика пропала. А потом оказалось, что вместе с ней пропала и удача. И Трое, действительно, взялись неистово трахать Диего.

Когда он понял, что случилось, было уже поздно. Диего из Диего-Везунчика превратился в Диего Пять Ран. И удача от него отвернулась.

Он пытался найти Эрику, отдать ей ее долю с прибавкой, попросить прощения. Не вернуть подружку, нет, вернуть свою удачу. Но оказалось, что в утро их ссоры Эрика потащилась заливать горе в бар, по пути схлестнулась с кем-то, тогда же её и прирезали. Просить прощения стало не у кого. Эрика погибла, а проклятие осталось.

Все эти воспоминания пронеслись у Диего в голове за те несколько секунд, что он неотрывно смотрел на жетон Иты. Фортуна усмехалась, глядя на Пять Ран, и оскал у нее был откровенно людоедский.

— Звони, — сказала Ита, пряча смертники обратно под футболку. — Время идёт.

Диего кивнул и включил комм.

* * *

Беспощадный сушняк разодрал глотку — и Одди Родди проснулся. Дышать было трудно, язык распух и еле помещался во рту, а в придачу рыжая шлюха, накануне снятая в «Замуте», чересчур навалилась. Одди сбросил с себя девку и кое-как сел. Голова немедленно закружилась, в глазах потемнело. Во рту стоял такой привкус, будто вчера закусывал грязными носками.

В комнате воняло сигаретами, потом, дешёвыми духами и перегаром.

Фу-у-у. Одди свесил ноги с кровати и нащупал горячими ступнями прохладный пол.

Где-то тут должно быть то, что утолит его жажду. Он пошарил под кроватью и, наконец, нащупал горлышко бутылки синтвиски. Отлично. Свинтив крышку, Одди с отвращением сделал глоток. Первый за этот день, и, видят Трое, уж точно не последний. Ещё один. Как лекарство. Лекарство ведь не должно быть вкусным, верно? Оно должно возвращать к жизни.

Мир постепенно обретал краски. Голова потихоньку прекращала кружиться. Одди взял с обшарпанной прикроватной тумбочки мятую пачку сигарет и заглянул внутрь. Три штуки. Пока хватит. А после он поправит здоровье и купит ещё.

«Лаки страйк» по вкусу оказался похож на жжёные ногти, потому Одди заглушил очередную глубокую затяжку еще одним большим глотком.

Звякнул коммуникатор. Единственный элемент рейдерского комплекса, который Одди всё еще иногда заряжал.