Порочный договор - Василина Лебедева

– Посмотри на меня.

Лика вздрогнула, вынуждено повернулась. Мужские пальцы небрежным движением заправили выбившийся локон ей за ухо, пока глаза потемневшим взглядом пробегались по её губам, открытой шее к пульсирующей венке и возвращались обратно.

– А ты неплохая актриса, Милолика, – пальцами ухватил подбородок девушки, зафиксировав её голову, и цинично растянул губы в улыбке: – Кто бы мог подумать, что за такой внешностью, невинным взглядом, смущением – скрывается столько лицемерия.

Милолика не сдержалась, прикрыла глаза и по щекам скатились слезинки, но они не разжалобили мужчину. Рустам только сильнее сжал пальцы:

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – рыкнул раздражённо, большим пальцем стирая влажную дорожку: – Не стоит, Милолика. Хочу предупредить – посмеешь играть со мной, сильно пожалеешь! – Рустам крепко держал девичий подбородок, сжимая девичьи скулы, и старательно не обращал внимания на всплеск страха в её широко распахнутых глазах. Опять прищурился, хотел продолжить, как машина остановилась.

Отпустил поникшую девушку и, не проронив более ни слова, вышел из машины.

Дверь рядом с Ликой распахнулась.

– Выходи, – последовал приказ, которому Лика не могла не подчиниться, хотя испытывала огромнейшее желание забиться подальше в салон машины, чтобы переждать плохое настроение мужчины.

Лика ожидала, что они поедут домой, но Рустам повёл её в высотное здание, на лифте поднялись на последний этаж, где располагался один из самых дорогих ресторанов города.

Вопрос – «зачем они здесь?», так и вертелся на языке, но то, что она не имела права его задать – угнетало ещё больше. Поникнув, Милолика скользила отрешённым взглядом по столикам, послушно остановилась вслед за Рустамом, а подняв взгляд, неосознанно отступила назад, когда глазами встретилась с мрачным взглядом Амирханова старшего.

– Заставляешь ждать, – проговорил Артур Каримович недовольно.

– Зато нашёл пару отличных вариантов, – ответил Рустам, подводя Милолику к столу и отодвигая стул.

Присев, Лика перевела взгляд на пристально рассматривающую её спутницу Амирханова и инстинктивно вжалась в спинку стула – столько злости в нём было.

Элегантно одетая женщина, с чёрными, уложенными в высокую причёску волосами, примерно лет за сорок, ухоженная, на вид скорее холёная, внимательно осмотрела Лику, пока мужчины перекидывались фразами, и перевела взгляд на Рустама.

– Мама, знакомься – моя невеста Милолика.

– Ты всё же это сделал! – процедила женщина и перевела злой взгляд на Амирханова старшего: – А ты промолчал! – резко встала, от чего ножки стула противно заскрипели и, подхватив сумочку, висевшую на спинке, с гордо поднятой головой направилась на выход.

Лика перевела удручённый и растерянный взгляд на Рустама, но тот не повернулся, лишь сжал в кулаке лежащую на столе тканевую салфетку. Посмотрела на покачивающего головой Амирханова старшего и опустила голову, смотря в пустую тарелку.

Лика с трудом выдержала изматывающий душу ужин. Вяло поковырялась в запечённой рыбе и то, только после замечания-приказа Рустама взялась за вилку. Что-то нескладное ответила Артуру Каримовичу заставляя себя прямо держать спину. В конце трапезы гордо вздёрнув подрагивающий от подступающих рыданий подбородок, приняла локоть Рустама, когда они покидали ресторан.

Дорога до дома прошла в молчании и Лика вновь смотрела безучастным взглядом в окно. Рустам сидел рядом, разговаривал по телефону, раздавая уверенным тоном указания. Иногда повышая голос, резко рубил грубыми фразами, от чего Милолика вздрагивала всем телом и сжимала кулаки, лежащие на коленях.

– Ты сегодня нарушила договор. Надеюсь, помнишь о наказании, – обронил Рустам уже в холле дома, стоя перед лестницей.

Лика, не поднимая глаз, кивнула и молча направилась к себе. Девушка сейчас была наоборот рада тому, что её никто не побеспокоит, потому что одиночество ей было необходимо. Ей хотелось выплакаться, выплеснуть клокочущую обиду, очередное разочарование и острую безысходность. Только наедине с собой. А позже заморозить все эмоции – ведь она не имеет права их показывать. Кукла должна выполнять требования хозяина, улыбаться на людях и молчать.

Рустам прошёл в кабинет, подошёл к бару и, достав коньяк, плеснул хорошую порцию в бокал-сниффер. Сделав глоток, задумчиво посмотрел в незашторенное окно, за которым начал моросить осенний дождь.

Он не собирался менять свои планы, ждать, хотя бы сутки не трогать Милолику. Но решил дать ей час времени, чтобы успела выплеснуть свои негативные эмоции. По опущенным глазам, поникшей голове и нервной дрожи видел – ещё немного и клокочущие эмоции вырвутся из-под контроля.

«Пусть проревётся, успокоится. Знала, на что соглашается! Ну а там посмотрим, – задумчиво постучал пальцами по столешнице: – действительно ли ты у нас такая скромница или всё же корчишь из себя недотрогу?»

Протяжно выдохнул от возникшей картинки, как будет медленно погружаться в её лоно, глядя при этом в широко распахнутые глаза и, резко отвернувшись от окна, включил ноутбук, решив скоротать время за работой.

Взгляд мужчины то и дело опускался в угол экрана компьютера, фиксируя время, а когда прошёл ровно час, выключил ноутбук и медленно направился в крыло, где разместили девчонок Казимировых. Он мог послать за Милоликой, но решил посмотреть в каком эмоциональном состоянии будет девушка, прежде чем вести её в спальню.

Без стука распахнул дверь в комнату, отчего Лика, лежавшая на кровати подтянув колени к животу, сначала вздрогнула, а когда увидела – кто именно так бесцеремонно ворвался в её временное убежище, вскочила. Рустам, прислонившись к косяку, чуть наклонив голову, осмотрел девушку – влажные волосы, заплаканные глаза, заметил и то, как она нервно свела полы халата, чтобы скрыть от него оголённые участки тела.

– Иди за мной, – бросил коротко, не сомневаясь, что Лика не осмелится возразить, так и случилось.

Толстый ворс ковровой дорожки заглушал звуки шагов, но мужчина чувствовал, что Милолика покорно следует за ним. Отворил дверь в спальню, щёлкнул выключателем и только тогда обернулся, чтобы пропустить её вперёд.

Опустив руки вдоль тела, скользнула взглядом по комнате и замерла, едва сделав пару шагов от двери, которая тихо закрылась за ней. Раздался щелчок замка, от которого Милолика вздрогнула всем телом. Но Рустам не собирался облегчать её участь – решил проверить, действительно ли она испытывает страх, смущение или всё же играет. А когда человек наиболее открыт? Естественно во время секса.

Прошёл к креслу и, стоя спиной к девушке, снял рубашку. Бросив её на кресло, резко обернулся, но взгляда Милолики не поймал – она смотрела в сторону, не следила за ним пока он обнажался. Подошёл к кровати, сел:

– Иди сюда, – позвал лишённым эмоций голосом, и Лика не осмелилась ослушаться.