Великолепный джентльмен - Алисса Джонсон

Анна присела в вежливом реверансе, испытывая одновременно и невольное возбуждение от встречи с Максом, и страстное желание оказаться как можно дальше от этого места.

Она целовала этого мужчину. Склоняясь над ним, она прижималась губами к его губам. И до этого дня больше ни разу не видела его.

– Лорд Дейн, – начала Анна и затем, к своей досаде, не смогла сказать ничего более подходящего как: – Здравствуйте!

Она заметила, как по его губам скользнула самодовольная улыбка, и это сначала удивило ее, потом разозлило. Наверное, Макса все-таки предупредили о ее приезде, а значит, он безусловно имел определенное преимущество.

– Привет! – отозвался он. – Надеюсь, ваше путешествие прошло без приключений?

Целых два часа они не могли выбраться из огромной ямы, которыми изобиловала дорога. Несколько раз она готова была приказать кучеру вернуться. Из-за недомогания миссис Кулпеппер им то и дело приходилось останавливаться.

– Совершенно спокойно.

– Уверен, мы все рады это слышать.

– Спасибо, милорд.

«Уходи же, – мысленно молила она. – Пожалуйста, уходи». Она могла встретиться лицом к лицу со своим новым братом, могла даже вынести встречу с человеком, который разбил ей сердце. Но встречаться с ними одновременно было выше ее сил.

Эспли деликатно кашлянул, привлекая ее внимание.

– Поместье Дейнов, Макмаллин-Холл, находится всего лишь в двадцати милях отсюда, – объяснил он. – Наши семьи дружат уже несколько поколений.

– Чудесно.

«Прошу, Господи, пусть он уйдет».

– Мисс Райз, возможно, захочет выслушать нашу историю в другое время, – сказал Макс, а затем, словно уловив ее мысли и чувство неловкости, поклонился и добавил: – Прошу меня извинить, я вас оставлю, чтобы не мешать свиданию брата и сестры.

Анна проводила его взглядом и, как только Макс скрылся в дверях, сразу почувствовала себя лучше.

Лорд Эспли вновь кашлянул.

– Лорд Дейн в течение многих лет был истинным другом Хаверстонов. Надеюсь, вас не смущает его присутствие? Я подумал…

– Ни в коей мере, – солгала Анна. А что еще она могла ответить? «Ваш дражайший друг заставляет меня испытывать чрезвычайную неловкость. Пожалуйста, избавьте меня от его присутствия на те два часа, что я пробуду здесь».

– Превосходно. Мне хочется, чтобы вы стали друзьями.

– Думаю, так оно и будет, – сказала Анна, хотя была уверена, что на это нет ни малейшего шанса. Но поскольку лорд Дейн, очевидно, не счел нужным рассказать другу их историю, она посчитала, что ей также стоит умолчать об этом.

Она в основном молчала, и когда лорд Эспли представлял ей прислугу – формальность, которая привела ее в смущение, – и когда Анну провели в парадный холл с высоким потолком и широкой двойной лестницей с мраморными балюстрадами. Она молчала, когда ее вели дальше по широкому холлу со множеством окон, через которые, согревая воздух, лились потоки солнечного света.

Эспли рассказал Анне, что фасад здания в прошлом веке был перестроен, но задняя часть особняка по-прежнему сохраняет очарование Елизаветинской эпохи. Анна слушала довольно рассеянно, поскольку все это время в голове у нее крутилась только одна мысль: «Мой брат. Этот человек – мой брат».

И еще потребность ощутить что-то, помимо беспокойства за миссис Кулпеппер, беспрестанной неловкости из-за присутствия Макса Дейна, желания расстаться с Колдуэлл-Мэнором и как можно быстрее вернуться обратно.

– Вот мы и пришли, – сообщил Эспли, жестом указывая на несколько открытых дверей. – Семейная гостиная.

Он привел ее в гостиную, а не в свой кабинет? Анна не ожидала такого поворота, но после недолгого размышления решила, что Эспли воспринимает ее приезд совсем не как неприятный деловой визит. Что, в свою очередь, говорило о том, что брат вовсе не собирается прямо сейчас вручить ей тысячу фунтов.

Состоится обсуждение.

– Прошу вас, – пригласил ее Эспли, жестом указывая на изящное канапе. – Располагайтесь поудобнее.

– Благодарю вас. – Анна мельком оглядела гостиную: массивная, хотя и старомодная, но сохранившаяся в хорошем состоянии мебель, приглушенная цветовая гамма стен и ковров, в детали она не вдавалась, удовлетворившись общим положительным впечатлением. Присев на краешек дивана, она не отрывала взгляда от маркиза. Он, пододвинув мягкое полукресло, сел напротив Анны.

Последовало довольно продолжительное молчание.

– Ну что ж, – попыталась она прервать затянувшуюся паузу.

– Гм, – отозвался он.

Они так и продолжали смотреть друг на друга, пока в комнату не вошла горничная с большим подносом, уставленным закусками и напитками.

Едва горничная поставила все на стол, Анна, не заботясь о приличиях, быстро схватила печенье и с хрустом откусила кусочек.

– Очень вкусно.

Будь это печенье самого отвратительного вкуса, Анна сказала бы те же слова. Она была рада, что появилась хоть какая-то тема для разговора.

– Рад, что вам нравится, – сказал лорд Эспли и, жестом отпустив горничную, сам взял печенье. – Это апельсиновое печенье с пряностями. Любимое печенье Гидеона. Он вскоре прибудет. И моя жена тоже. Они возвращаются из Шотландии.

– Приятно будет с ними познакомиться, – ответила Анна, искренне на это надеясь.

По крайней мере ей не придется знакомиться со всем семейством одновременно. Возможно, опыт будет менее болезненным, если с семейством Хаверстонов она будет знакомиться постепенно. А возможно, это будет походить на ампутацию с помощью мясницкого тесака.

– Познакомиться, – повторил Люсьен, и по его лицу пробежала легкая тень. – Да, я надеялся, что вы также сможете познакомиться с женой моего брата. К сожалению, Уинифред тоже плохо переносит долгие путешествия. Мне сообщили, что она учится ездить верхом, что должно облегчить ей поездки.

– Что ж, это разумно. – Не зная, что еще сказать, Анна рассеянно крутила в руке кусочек печенья. – Уметь ездить верхом – это прекрасно, – опустив глаза, пробормотала она, ощущая ужасную неловкость. Правда, им удалось продвинуться дальше, чем «да» и «хорошо».

Эспли кашлянул.

– Конечно, это хорошо.

Или не удалось?

Она отправила оставшиеся кусочки печенья в рот, улыбнулась и начала медленно жевать. Если уж в голову не приходит ничего умного, будет хоть какое-то оправдание ее молчанию.

Эспли протянул руку, чтобы взять еще одно печенье, но замер, так и не дотянувшись до тарелки. Неожиданно он чертыхнулся себе под нос, потом порывисто встал и начал нервно прохаживаться по комнате, яростно потирая рукой голову. Этот жест объяснял состояние его прически, а вот его странное поведение заставило Анну изрядно понервничать. Теперь он уже не казался ей дружелюбным и радушным. Он казался ей чрезвычайно взволнованным.