Лёгкое пёрышко. Как туман на ветру - Мара Вульф

Джоэль вышел из-за угла и, опустившись на колени рядом со мной, протянул мне тканевый платок.

– Кассиан – тот еще осел, но ты знаешь об этом лучше меня, – сказал он необычайно мягко. – Он тебя не заслуживает. – Он помог мне подняться, и я прислонилась к нему. – Все будет хорошо. На свете много других мужчин.

Я сглотнула слезы. Я была такой заплаканной и растрепанной, что вряд ли другие мужчины сейчас выстроятся за мной в очередь. Да и у меня в этом, честно сказать, потребности не было. Мне не хотелось переживать подобное снова.

– Сначала я отведу тебя в комнату, причем так, чтобы Опал тебя не заметила. Мы не хотим, чтобы она возликовала.

Если честно, он скорее нес меня на себе, чем вел.

– Твой коварный план не сработал, – сообщил он Джейд, которая лежала на своей кровати и читала. – Теперь Элизе хуже, чем прежде.

Вот и встретилась с Лорис. Джейд каким-то образом удалось убедить своего брата вырвать мое сердце из груди. Хотя она, вероятно, рассчитывала на другой исход, учитывая, с каким виноватым видом она сейчас смотрит на меня. Наверное, она хотела для нас лучшего. Без ее вмешательства Кассиан меня больше никогда не поцеловал бы. Хотя поцелуев не хватило, чтобы переубедить его.

На ее лице появилась усмешка.

– Так он поцеловал тебя! – восторженно выкрикнула она. – Не отрицай это. По глазам вижу.

– Хватит! – остановил ее Джоэль. – Ты разве не видишь, как Элиза огорчена? Он разбил ей сердце.

Жуткая эльфийка отмахнулась и снова легла на свою кровать.

– Прекрати, старый ворчун! Мой план еще не окончен.

– Тогда я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Покачав головой, он покинул нашу комнату, а я забралась под одеяло.

– Это был наш прощальный поцелуй, – прошептала я. Покрывало приглушило слова, и я на самом-то деле не очень хотела, чтобы Джейд их слышала.

– Что ты имеешь в виду? Я послала его к тебе не за этим.

– Значит, он просто воспользовался предоставившейся возможностью.

– Я думала, этот упрямец поймет наконец, что любит тебя. Он должен был растаять в твоих объятиях. Я в тайне ото всех читаю человеческие любовные романы, – нетерпеливо пояснила она. – Софи присылает их мне, и там всегда написано, что поцелуи сводят мужчин с ума. А я ведь даже не пробовала…

– Наверное, мои поцелуи не так уж и хороши, – прервала ее лепет.

– Ох, – выдохнула Джейд. – Это нехорошо. Тогда тебе следует больше практиковаться.

Я встрепенулась.

– Это была шутка, – защищала я свои целовальные навыки, хотя совершенно не знала, насколько они были искусны. Ведь я не так много парней целовала в своей жизни. – Я не та, кто ему нужен, – высказала я. – Так что, пожалуйста, забудь об этом, Джейд. Он должен делать то, что делает его счастливым. И я в эту картину не вписываюсь.

Джейд вздохнула.

– М-да, задача оказалась куда сложнее, чем я думала.

Она была просто неисправима. Я перевернулась на бок и закрыла глаза. Я по-прежнему чувствовала губы Кассиана на своих. Мне придется отпустить его. Я сделаю это, осталось только убедить себя в том, что так для него будет лучше. И зачем я призналась в любви? Это было неправильно с моей стороны. Пока я буду учиться в Аваллахе, приложу все усилия для того, чтобы увидеть в нем друга. Если сосредоточусь на этом, возможно, даже не замечу своего разбитого сердца. Можно ли найти где-то обезболивающую таблетку? Иначе я не вынесу этого. Я ощущала себя так, будто Кассиан все-таки умер в Доме желаний, и в какой-то степени это было правдой.

Следующим утром Лорис принес несколько выпусков «Харуспекса» – эльфийской новостной газеты – в общую комнату. Сегодня была суббота, что означало отсутствие занятий. С тех пор как взошло солнце, я лежала без сна, задаваясь вопросом, чем себя занять.

– Поверить в это не могу, – прорычал он, бросая газету на середину стола. – Что за грязная игра! – Он виновато посмотрел на Виктора.

– Ты о чем? – Я протянула руку к другому экземпляру.

Сегодня утром я потратила полчаса на то, чтобы сделать свое опухшее от плача лицо более-менее презентабельным, и меня прельщала возможность спрятаться за газетой. В верхней части первой страницы неровными буквами значилось: «Колдуны требуют принять их в Совет. Они хотят иметь равные права с остальными народами». Под заголовком красовалась фотография Дэмиана де Винтера, одетого в черный плащ и мрачно взирающего в камеру. По моей спине пробежала дрожь. Этот мужчина был жутким. Казалось, будто он смотрит сквозь меня.

Под изображением располагались две статьи, посвященные этой теме. В одной из них автор поддерживал требование колдунов вернуть их в магическое сообщество спустя долгое время. Другой – перечислял все проступки колдунов. Их деяния унесли не одну жизнь. Впрочем, колдуны получили за свои преступления суровые наказания, и нельзя было не учитывать тот факт, что все это происходило целую вечность назад, о чем не раз подчеркивал первый автор. Хотя я понимала аргументы обеих сторон, мне было бы неприятно видеть Дэмиана де Винтера членом Совета. Он бы никогда никому не подчинился. Рэйвен объясняла мне, что Совет обычно проводится в Аваллахе один раз в год: в день летнего солнцестояния. Каждый народ направляет на собрание по десять представителей. Поэтому, если Дэмиану удастся собрать необходимое количество голосов для того, чтобы вернуться в Совет, колдунов примут обратно, а все ограничения, распространявшиеся на них, будут сняты. Почему Дэмиан де Винтер придавал этому такое большое значение? А главное, почему именно сейчас, когда третья печать оказалась в пределах досягаемости?

В принципе, я знала ответ. Пока три печати были спрятаны, он мог тайно их искать. Но теперь он знал, где они находятся. И перевернет весь мир с ног на голову, чтобы их заполучить. Я этого не допущу. Яйцо в кармане моих брюк потеплело, будто соглашаясь со мной. Это показалось мне странным: разве не должно оно осыпать меня страхами и ужасами, чтобы мне захотелось от него избавиться? Вместо этого я чувствовала, что должна защитить его. Как Элизьен и сказала, печать выбрала меня своей хранительницей. Успокоившись, я положила руку на карман своих брюк. Мне нужно было что-то придумать. Я не могла постоянно носить яйцо с собой. Одному из приспешников Дэмиана достаточно будет подкараулить меня и обворовать: тогда печать сразу окажется у колдуна. Я бы предпочла не думать о том, что он с ней сделает.

Скай прервала мои мысли:

– Первый шаг сделан, поскольку Рубину и Виктору позволили посещать Аваллах. Я считаю, что дети колдунов тоже могут здесь учиться.

– Позже будет принято решение, смогут ли колдуны оставлять себе детей после их рождения, – прочитал вслух Лорис. – Это вампиры предложили.

– Наверное, это не проблема, – сказала я. – Нельзя же просто брать и забирать у них детей. Это бесчеловечно.

Я вспомнила Кассандру и ее мать, хотя обычно старалась не думать о дочери профессора Галлахера. Я ничем не могла ей помочь. Она все еще находилась в плену отца Виктора.