Новый король Галактики - Сергей Фрумкин

Взгляд маршала остался пустым.

– Сэр! – адъютант возбужденно поднял голову, получив еще одно сообщение Мозга. – Этот человек атаковал императорский дворец и захватил пленного – самого адмирала Нарцгока! Ему приказано возвращаться.

Маршал очнулся.

– Адмирала? – удивленно и с какой-то грустью в голосе переспросил он. – Он счастливчик, этот землянин… Пошлите кого-нибудь навстречу.

Впервые за последние шесть месяцев Рэс-вэр почувствовал неуверенность, постепенно, но настойчиво перерастающую в угрызения совести. Никогда, ни разу за всю свою долгую жизнь маршал не нарушил приказа. Выполнение приказа было для Рэс-вэра более, чем дело чести, выше, чем проявление благородства, важнее, чем любое человеческое чувство, единственное, что, на его взгляд, отличало настоящего человека, от вялого и беспринципного его подобия… Маршал любил и уважал Неск-тэра как старшего брата, иногда даже как бога. Каждое слово Короля служило для маршала законом, неоспоримой истиной… Неужели он ошибся? Неужели то, что он делает, делается вопреки королевскому желанию? Неужели не судьба, случай или стечение обстоятельств, а сам Неск-тэр назначил этого Сергея своим преемником?

Неожиданно Мозг ожил, включив сразу несколько экранов и развернув прямо перед людьми огромную радарную карту.

– Что такое? – Рэс-вэр вздрогнул от неожиданности.

В помещении возникла голограмма генерала Бер-тэна, командующего эскадренной разведкой.

– Сэр! Он появился!.. Корабли Сэр-вэра на 80,165*74,36 градусе. Жду указаний!

Сразу прогнав ненужные мысли, Рэс-вэр поднялся с кресла, и его глаза хищно заблестели.

Женщина в ужасе смотрела на пылающую тахту и на рухнувший под весом огромного хватера, свалившегося с потолка, деревянный стол. Она только что вошла в комнату, где хозяйничал незваный гость, и замерла в панике. У нее никогда не было детей, ее муж являлся для нее всем, и муж был мертв – то, что от него осталось, лежало у двери возле разбитого прибора вызова служб первой помощи. Длинные мощные лапы, на которых шевелились ворсинки-усики, вынырнули из-под досок, сжались и выпрямились, как жесткие пружины. Подлетев под потолок, веборианец прилип к нему присосками, тут же заметил человека и быстро пересек разделяющее их расстояние. Парализованная страхом, женщина не двигалась.

Мгновение хватер размышлял, свисая над ней с потолка. Многочисленные щели-глаза в бронированном панцире несинхронно вспыхивали и тускнели, разглядывая жертву в разных ракурсах. Нужно было определить, кто перед ним. Его инструктировали, что женщины и дети должны уничтожаться лишь в крайних случаях. Даже в этой операции, цель которой ввергнуть в панику Ларкону и всю галактику. Человеческое существо не проявляло агрессивности. Оно казалось слишком крупным для тех, кого называли «дети», но вполне могло оказаться как мужчиной, так и женщиной. Хватер не умел сомневаться. Чтобы выяснить, как поступить, он стал ждать.

Женщина так вжалась в стену, словно хотела слиться с желто-зеленым камнем. В какой-то миг страх победил ее. Она закричала и бросилась через комнату к винтовой лестнице на верхние этажи. Паук не шелохнулся. Передвижение жертвы еще ничего не доказывало, а издаваемые ею звуки хватер классифицировал, как безопасные. Жертва нервничала и спешила – это паук чувствовал. Добравшись до верхних ступенек лестницы, женщина нашла в себе силы оглянуться. Тахта полыхала одним желтым языком пламени, которое уже спускалось на ковер и жадными голубыми всполохами лизало краску стен. Хватер сидел в углу на потолке – огромное отвратительное и неподвижное чудовище. Страх, смятение, тревога, жалость к самой себе смешались в рассудке ларконки. Женщина взорвалась рыданиями, разыскивая сквозь поток слез следующую ступеньку, куда собиралась поставить ногу.

Хватер шевельнулся. Слезы – он не знал, что это такое. Человеческое существо выделяло жидкость, которая могла оказаться химически активной – у человека было оружие – человек опасен. Пронесшись по потолку, хватер накрыл жертву на верхней ступеньке лестницы, умертвил ее, спрыгнул на пол и вылетел из горящей комнаты на улицу.

В городе шел бой. Шестикрылые линсоры пронеслись над площадью и взмыли вверх. Машина, неуклюжая, ползущая по камню улицы подобно гусенице, загорелась, а потом взорвалась. Несколько миллисекунд хватер наслаждался щекочущей нервы вспышкой света, а затем вскарабкался по отвесной стене на крышу другого дома – там угадывалось другое человеческое существо – агрессивное, активное, вооруженное, но не опаснее предыдущих…

В течении двух часов линсорно-хватерный десант превращал угрюмые, но некогда по-своему цветущие города Ларконы в пылающие сгустки боли, отчаяния и ненависти. Ларконская армия, дезорганизованная исчезновением своего главнокомандующего и ошеломленная уничтожением основных средств обороны, ничего не могла сделать против отрядов штурмовиков, высыпавших, как саранча, сплоченных и профессиональных. Совсем неслучайно уцелевшие центры межпланетной связи, вопреки ожиданиям их руководства и даже вопреки желанию их персонала, забывшего о своей гордости и лишившегося обычной уверенности, захлебывались отчаянными мольбами о помощи, призывали к возмездию, взывали к человеколюбию. Совершенно неслучайно космические маяки, бездействующие уже более полгода, на этот раз послушно соединяли с нужными точками пространства…

И возмездие свершилось. Раньше, чем можно было ожидать, появилась помощь. Несколько гладких, обтекаемой формы крейсеров навигационной разведки арагоррского флота неожиданно возникли на орбите планеты. Ракетоносцы Рэс-вэра наткнулись на них, как рыбацкие лодки на скалы в бушующем море. Игры кончились. Две самые могучие в галактике эскадры остановились одна против другой, разделенные уже не световыми годами, а расстояниями, сравнимыми с диаметром Ларконы. Величайшее за последние пять сотен лет космическое сражение начиналось.

– Назови мне свое имя, мерзавец! Ты слышишь меня?!

Дилло улыбаясь следил за человеком, метавшемся по камере его линсора. Пока машина набирала высоту, чтобы затем выйти на орбиту «Армады» и совершить посадку, Риккрохх развлекался, разглядывая свой «улов». Человек был низкого роста, мощного телосложения, с грубыми жесткими чертами лица. Его китель сверкал такими орденами, за каждый из которых Дилло не раздумывая отдал бы жизнь. Человек ритмично мерил шагами пол камеры, вниз головой к Ларконе. Тяжелый предмет, захваченный вместе с ним, оказался глыбой полированного синего гранита, весом килограмм в триста. Дорогостоящему офицеру крупно повезло, что этот «камушек» не ударил его по голове…

– Эй, ты слышишь? – офицер посмотрел себе под ноги, где, по его мнению, должен находиться пилот, и несколько раз сильно ударил ногой по полу. – Я требую уважительного обращения! Увеличь гравитацию, ты слышишь?! Я ненавижу эту мерзкую легкость!

– Скажи спасибо, что не паришь в невесомости! – проворчал Дилло.

Пленный не унимался.

– С кем я разговариваю? Отзовись, чтоб тебя… Эй, негодяй! Я хочу увидеть твое лицо!