От Лубянки до Кремля - Валерий Величко

Именно там, в Хабаровске, рабочий, о котором я уже рассказывал, применяя ненормативную лексику, посоветовал Горбачеву не ездить по стране, «если он все знает», а сидеть дома в Москве и заниматься серьезными делами.

Потом был вызвавший всеобщее удивление момент, когда первый президент СССР проехал мимо мемориала погибшим советским воинам и массу времени провел на кладбище умерших в советских лагерях японских военнопленных.

Политически это перед поездкой в Японию, конечно, понятно. А должной культурой и тактом, уважением к своим согражданам семейство никогда не отличалось, да, видно, и умных советников рядом не оказалось.

В общем, семейство Горбачевых, как всегда, было в своем репертуаре и скучать охране не давало.

Поэтому пришлось возить в кортеже и расставлять на параллельных улицах огромный оперативный резерв, чтобы президента не разобрали на сувениры.

И опять истерические, рассчитанные на публику обвинения Раисой Максимовной организаторов поездки и охраны: «Почему так много фуражек?» Так и хотелось подойти и сказать ей: «А вы с Михал Сергеечем прекратите свои популистские шоу. Не провоцируйте нас на применение силовых методов охраны, тогда и не потребуется «столько фуражек и пуговицы у вас на пальто будут целы!»

И вот после всей этой нервотрепки наконец-то вся президентская рать поднимается по трапам спецсамолетов и собирается лететь в Японию.

У меня же впереди — Москва. Уже предчувствуя небольшой отдых, я подхожу к самолету, чтобы попрощаться с ЮС и ребятами, пожелать хорошего полета и мягкой посадки.

И вот, как говорится, «получи, фашист, гранату!»

Я неожиданно для себя оказываюсь в салоне президентского самолета и лечу сначала в Токио, а потом должен следовать, как сказал ЮС, «на какой-то остров в Южной Корее, не помню, правда, как он называется», где после визита в Японию советская делегация должна будет осуществить краткую остановку.

Планируется короткая встреча тет-а-тет с президентом Ро Дэ У.

«Ведь у тебя со времен приезда к нам Ро Дэ У в декабре 1990 года есть какой-то опыт работы с южными корейцами!? Вот и поезжай на подготовку».

Ро Дэ У в СССР

И действительно. В середине декабре 1990 года состоялся первый и последний официальный визит 6-го президента Республики Южная Корея генерала Ро Дэ У в Москву.

В эпоху холодной войны Южная Корея у нас именовалась не иначе как «марионетка американского империализма», ее президенты-генералы изображались на карикатурах обезьянами в темных очках и обязательно с окровавленным топором в кобуре.

Наши власти в упор не признавали РК, долго не имели с ней дипломатических отношений. Признать ее существование для СССР в то время означало нарушить «святые» принципы пролетарского интернационализма и прямое предательство братской социалистической КНДР, находившейся в жестких контрах со своим южным соседом.

СССР-Южная Корея

Первые осторожные шаги к сближению между странами были предприняты в 70-е еще при Генеральном секретаре ЦК КПСС Л.И. Брежневе и правлении президента РК «кровавого диктатора» Пак Чжон Хи.

В декабре 1970 года президент Пак Чжон Хи отменил ограничения на торговлю с социалистическими странами, а в сентябре 1974 года был отменен запрет на почтовую переписку с ними. Гражданам РК были разрешены поездки в СССР для участия в международных мероприятиях, в том числе на уровне членов правительства.

Шел навстречу с Южной Кореей и Советский Союз, тем более, что президент Пак начал интенсивно леветь. В мае 1972 года директор ЦРУ Южной Кореи Ли Ху Рак, ранее бывший послом в Японии и назначенный на эту должность в 1970 году, тайно прибыл в Пхеньян и начал очень интересные переговоры.

Вот выдержка из дневника одного из спутников генерала Ли, который он вел во время встречи Ли Ху Рака и Ким Ир Сена:

«Ли: Президент Пак Чжон Хи и я верим, что объединение будет достигнуто нами без вмешательства четырех держав… Мы никогда не были ставленниками США или Японии. Мы верим, что мы сможем решить наши проблемы сами».

В ответ тоже тайно в Сеул прибыл вице-премьер КНДР Пак Сон Чхоль (в старой советской транскрипции Пак Сен Чер).

По итогам переговоров, которые продолжались в течение 1973 года, было принято совместное заявление: объединение должно быть достигнуто независимыми усилиями без внешнего вмешательства; мирным путем, без применения силы по отношению друг к другу; на первом месте должно стоять национальное единство, а на втором — различие в идеях и системах.

В июне 1973 года президент Пак даже позволил себе заявить о том, что он не против того, чтобы РК и КНДР одновременно стали членами ООН.

К сожалению, покушение на жизнь Пак Чжон Хи, происшедшее 15 августа 1974 года, когда погибла его жена, окончательно перечеркнуло позитивный переговорный процесс, хотя причастность к нему Северной Кореи так и не была доказана.

В 1979 году президент Пак был убит директором корейского ЦРУ Ким Чэ Гюво время неформального ужина.

Шел навстречу Южной Корее и Советский Союз, как всегда с большим запозданием.

В мае 1984 года ЦК КПСС одобрил предложение МВТ СССР о расширении торговых операций с Южной Кореей через фирмы третьих стран, в частности через Финляндию.

Горбачев также имел большие виды на улучшение отношений с Японией и Южной Кореей. С крушением перестройки ему срочно требовались кредиты, миллионные, миллиардные, для чего надо было продемонстрировать возможным кредиторам «новое мышление» и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, поверить в которое мешала наша многолетняя и тесная дружба с коммунистическим режимом Ким Ир Сена.

Самоуверенный Горбачев надеялся, что ради дружбы с ним и японские и южнокорейские бизнесмены немедленно зальют наш рынок своими инвестициями, а бытовая техника и электроника заполнят прилавки магазинов.

И Горбачеву было уже не до дипломатических тонкостей и сантиментов. А предавать старых друзей у него уже вошло в привычку. На очереди была КНДР. Одним верным другом больше, одним меньше уже не имело для него значения, тем более, как уже было сказано, манила спасительная для него тогда «морковка» — обещанные Ро Дэ У кредиты и инвестиции и, как позднее мы узнали, личный корыстный интерес.

Налаживание советско-южнокорейских отношений полностью соответствовало идее «северной дипломатии» Ро Дэ У. «Чтобы снять напряженность в отношениях Севера и Юга, я решил принять древнюю стратегию китайского императора Цинь по объединению всего Китая: подружись с дальними соседями и нападай на ближнего… у нас должен быть всесторонний план по воздействию на Северную Корею», — писал он в двухтомнике своих мемуаров.

Южная Корея была уверена в том, что Россия полностью откажется от поддержки Севера и поспособствует его дезинтеграции, надеялись на помощь СССР во вступлении в ООН. Ведь до сих пор неизвестно, что наобещал им Горбачев во время встречи с президентом Ро в Сан-Франциско.