Мальчик из будущего: Мальчик из будущего. Отрок. Новик - Владимир Геннадьевич Поселягин

Сами тихое место выбирали, так что проблем с допросом не было. Хорошо, во время работы с ним следов не оставлял на теле, пригодилось. Я его решил застрелить руками русских солдат или полицейских. Будет дополнительным подтверждением, да и платок на первом месте убийства был именно его. В принципе, так и вышло. Сложнее всего было найти за полтора часа до начала операции точную копию костюма англичанина. Вот шляпа его была, так что вернул ему на голову.

Когда встревоженный Фок выбежал из здания штаба своей дивизии, ему уже коляску подогнали, я застрелил его двумя пулями. К сожалению, тот дернулся, и одна пуля оторвала ему руку, пришлось добивать. Когда на звуки выстрелов рванул ближайший патруль, он тут недалеко был, я вставил в патронник обычную пулю и, прицелившись, подстрелил командира патруля. Схватившись за плечо, ранение не смертельное, тот упал на дорогу, так что никем не сдерживаемые солдаты активно палили в нашу сторону. Дернув за узлы, я дал затрещину освобожденному от пут англичанину, отчего тот осоловел, ничего не соображая, сунул в руку винтовку и пинком ноги вытолкнул из-за укрытия в проулок, где уже были солдаты. Почти сразу словив три пули, тот упал, но его тело продолжало подергиваться от попадания следующих пуль. Солдаты под стрессом продолжали расстреливать «террориста». Ну, что я скажу, за что боролся… Кстати, я бы его и не подумал так подставлять, дело опасное, все зависит от случайностей. Но при допросе, отвешивая оплеухи, заметил, что он, оставаясь в сознании, уходил в себя на пару минут, не реагируя на раздражители, видимо, это у него так организм реагировал на стресс, а раз так, то это можно использовать. Мне такая идея в тот момент и пришла в голову. Дальше я пробежался, приготовил винтовки, отвез на его же коляске на место засады. Ее потом за углом оставил, дополнительное доказательство, что это работа англичанина. В коляске третья винтовка, завернутая в мешковину, и фото адмирала Алексеева, наместника Дальнего Востока. Уходя на охоту за Стесселем, оставил его без сознания, но пока валил пообедавшего дома генерала и возвращался сюда, тот успел очнуться, к счастью, освободиться времени ему уже не хватило, ну а дальше уже шансов я ему не дал.

Вот так англ был убит с винтовкой в руках, а я уже скрылся среди домов с мешком за спиной, имитируя местного китайского жителя. Поплутав, я в тупичке переоделся под корейца и направился к себе. Оставив все вещи на судне, сходил пообедать в местное заведение, там неплохо кормят, мне нравится, сам я долго готовить буду, тут быстрее. Потом отдыхал у себя. А вечером, раньше времени, как и обещал Максиму Васильевичу, пришел в ресторацию.

– Слышал? – не поздоровавшись, он тут же спросил у меня.

– Что? – удивился я.

– Коменданта убили и генерала Фока, командира дивизии.

– А-а-а, Мия рассказывала. Прибегала, разбудила меня. Я после обеда дремал. Сказала, что японцы двух русских генералов убили, шум большой.

Михаил Васильевич не раз зазывал меня жить у него, мол, была у него свободная комната, видимо, упускать юное дарование не хотел, но я пояснил, что живу в китайском квартале, нашел там молоденькую китаянку, и меня все устраивает. Так что он больше эту тему не затрагивал. Кстати, удивился, что я отказался столоваться у него, объяснил, мол, моя подружка тоже хорошо готовит, я лучше ее радовать буду. А мне вместо блюд деньгами выдавайте.

– Нет, – торжествующе сказал тот. – Это были иностранцы. Специально японское оружие использовали, чтобы мы на них подумали, да одного взяли, прямо когда он в генерала Фока стрелял. Убили его. Жандармы опознали сразу и поехали в гостиницу ко второму, а тот стрельбу устроил, убил одного полицейского, ранил еще одного и жандарма. Потом застрелился. Сейчас проверяют всех иностранцев. Одного арестовали, нашли у него бумаги, там что-то про ремонт кораблей нашей эскадры. Все подробно описано.

– Откуда вы все это знаете? – с интересом спросил я, подивившись дальнейшему развитию событий. Вот на подобное я как-то не рассчитывал.

– Так у меня начальник полиции обедал, вот все и узнал.

– Да-а, дела… – вздохнув от полного отсутствия тайны следствия, поинтересовался: – А наместник что, не будет, значит?

– Не знаю, не было от него людей, – пожав плечами, вздохнул тот.

Я уже пробил нужную информацию, в городе действительно было три ресторации, которые посещает элита, и заведение Михаила Васильевича, несмотря на довольно удачное расположение, таким спросом не пользовалось, как два других, на третьем месте был. Угадайте, с появлением кого наполняемость зала бьет все рекорды? Так что приход наместника для него значил многое. Еще пообщались, возмущаясь такой наглости и подлости англичан. Подставил я их очень серьезно, и жандармы, похоже, занимались только ими, не разрабатывая другие направления. Все же ясно было как божий день, чего еще выдумывать? То, что атмосфера среди русского населения по отношению к иностранцам начала накаляться, я видел собственными глазами. Какого-то француза, аккредитованного корреспондента, отказались пускать в ресторацию. Михаил Васильевич распорядился, он был натуральным патриотом, без фальши. Пришлось заступиться за него. С радостью обнаружив, что я говорю на его языке, француз устроился за одним из столиков и заказал разные блюда, он был очень голоден, а вот хозяин ресторации бросил на меня острый взгляд, его удивили такие мои умения, не знал, что я полиглот.

Тут начал подходить народ, с интересом поглядывая в нашу сторону, так что, оставив француза, я поспешил взять гитару и исполнил несколько песен. Почти сразу пошли заказы. Кстати, на них я зарабатывал куда больше, чем получал от хозяина ресторации. Специально для гостя из Франции я спел две песни на французском. Многие из посетителей заведения его знали, так что песни слушали вполне благосклонно. Сам француз, оставив мне свою визитку, заторопился уйти, у него было несколько важных встреч назначено, ну а я продолжал играть.

Однако Алексеев пришел, удивив меня этим. Сегодня я юмористические песни не исполнял, все же трагедия произошла, и в городе был траур. Так что почти все песни имели нотку грусти. Трижды по заказу офицеров спел «Господа офицеры».

Алексеев, послушав три песни, испробовав аперитив, подозвал меня.

– Кем будешь? – прямо спросил он. – А то хозяин говорит, что Максимом зовут, а кто в действительности, непонятно.

Зал был битком набит, дополнительные столики принесли, чтобы рассадить тех, кто их заказал. Я стоял в гробовом молчании, никто не смел произнести ни звука при наместнике. Поговаривали, что он сын Александра II. Я думаю, слухи.

– Максим Евгеньевич Ларин. Шестнадцать лет.