Корона для «попаданца». Наш человек на троне Российской Империи - Сергей Плетнев

– Не думаю, что подобный заказ мы сможем выполнить в достаточно короткие сроки. Хотя технически все довольно просто, – подумав с полминуты, кивнул я. – Сейчас все интеллектуальные ресурсы брошены на доводку станкачей, а производственные – на развертывание выпуска самозарядок. Все-таки придется тебе револьверами обойтись, уж извини.

– Тогда сделайте мне, причем срочно, сигнальную ракетницу! – сказал адмирал. – Проведенный конкурс на внутриэскадренную связь не дал, к сожалению, почти ничего. Ну, кроме Шнирельмана… А хоть как-нибудь дублировать флажные сигналы с флагмана очень нужно! Сам понимаешь, что в бою и дым мешать будет и, не дай бог, стеньги, а то и мачты посшибает. Да и ратьер в дыму плохо видно.

– Ты когда отплываешь? – уточнил я.

– В середине июня, – ответил Алексей.

– Гм… чуть больше месяца осталось, – задумался я. – Впрочем, попробовать стоит. Возьмем замок от охотничьего ружья… Калибр какой? Миллиметров сорок? – Адмирал кивнул. – Сделаем! – решительно сказал я.

– И еще… эту дуру – пятиметровый дальномер – оставь для будущих броненосцев! Мне это, без сомнения полезное, устройство все равно ставить некуда – элементарно не предусмотрено место. А вот если бы ты сделал штук пять полутораметровых дальномеров с таким весом, чтобы моряк мог пользоваться этой штукой с рук… ну или с небольшой легкой станины, которую можно быстро смонтировать на мостике.

– Думаю, что это будет несложно! – кивнул я. – Сделаем и это! Тебе, кстати, шестиствольная картечница Гатлинга – Барановского с электроприводом не нужна? Мы довели техническую скорострельность до 2000 выстрелов в минуту. Правда, заряжание осталось обойменным. Мы в ней вообще, кроме привода, ничего не переделывали – стреляет она старыми патронами с дымным порохом. И таких «Вулканов»[234]у нас три штуки!

– И зачем мне сейчас на кораблях такие чудеса? Для борьбы с низколетящими целями? – рассмеялся адмирал. – Нет уж – оставь эти механизмы себе или своему другу Таругину подсунь!

– Олегычу они не подойдут, – вздохнул я. – Стабильно работать они могут только при питании электродвигателей от сети. Бортовой сети корабля им бы хватило. А аккумуляторы «съедаются» за пять-десять секунд. Правда, и пять секунд интенсивного огня… Ладно, предложу… Может, на автомобиль установим… – задумался я, – тогда, при работающем двигателе… только нужно переделать на питание нашими крупнокалиберными патронами…

– Кстати, а ты не погорячился, продавая Максиму свой «Суперединорог»? – поинтересовался князь.

– Нет, – рубанул я. – Я ведь говорил, что скопировать эту систему практически нереально!

– Ладно, автоматику он повторить не сможет. А по мелочи? – усмехнулся Алексей. – Например, систему крепления ствола? Вон, на показухе твои работнички ствол поменяли на запасной за полминуты! А ведь расчету гораздо выгоднее таскать запасной ствол, нежели кожух водяного охлаждения с запасами воды.

– Возможно! Однако помнится, что расчеты немецких МГ во время Второй мировой таскали по четыре запасных ствола и меняли их после каждой отстрелянной ленты! Удобно? Сомневаюсь! – ответил я. – Дело в том, что без спецификаций и спектроскопа точно повторить сплав, из которого сделан ствол, – нереально! Можно только более-менее близко подойти к эталону за три-пять лет. А без этого выгоды от быстрой смены почти не будет. Да и тактика применения пулеметов сейчас будет требовать стрельбу длинными очередями, что без водяного охлаждения невозможно.

– Все равно сомневаюсь я что-то… – упорствовал князь. – Мы ведь первоначально планировали оставить одну штучку на поле боя, в сильно покореженном виде. А ты все переиграл, причем без согласования с нами. Преподнес на блюдечке с голубой каемочкой… Я бы на месте супостатов задумался!

– Эх, Леша, – махнул я рукой, – ты себе пока еще не слишком четко представляешь уровень шпионажа, как военного, так и промышленного! Ты здесь все-таки меньше года, а я почти четыре отпахал! Детский сад тут! Пару недель назад какие-то умники особливо хитрый заход сделали – казачков моих, дружинников, тех самых, что в испытаниях участие принимали, подпоили и шантажом пытались через них «Суперединорог» добыть. Как потом мой начальник СБ Лобов выяснил – умники эти нашими злейшими друзьями-немцами оказались!

– У нас же с ними дружба вроде? – усмехнулся Алексей. – День свадьбы цесаревича с Мореттой уже назначен. Ники с Вилли в десны целуются…

– Как видишь – дружба дружбой, а тапочки врозь!

– Так и чем дело-то закончилось, с немцами этими? – заинтересовался Алексей.

– Да продали им второй экземпляр станкача. На этот раз за две штуки фунтов! – усмехнулся я. – Только этими двумя продажами я почти полностью отбил все вложенные в конструирование пулеметов деньги!

– Ну, ты и барыга! – рассмеялся Алексей. – Ладно, шутки шутками, однако через месяц отплытие! Ты про мои последние просьбы не забудешь?

– Леша, ну как можно? Сделаем все, что от нас зависит!

Письмо Рукавишникову А.М. от инженера Костовича И.С.[236]

«Милостивый государь Александр Михайлович!

Спешу обратиться к Вам, ибо мне на днях достоверно стало известно, что на Ваших нижегородских заводах налажено изготовление моторов по типу внутреннего сгорания Отто – самых выдающихся в наше время. Я имел возможность осмотреть автомобиль, изготовленный Вами для великого князя и генерал-адмирала Алексея Александровича. И я до глубины души потрясен и восхищен полученными вами результатами! Без лести должен сказать, что Вы, на мой взгляд, несомненно, самый выдающийся инженер России! И даже, что весьма вероятно, во всей Европе нет никого, кто мог бы сравниться с Вами! Менее трех фунтов веса машины на мощность в одну лошадиную силу! И при столь малых размерах всей конструкции! Это просто фантастическое достижение! Поверьте, я знаю, что говорю: в настоящее время мной спроектирован и окончен постройкой бензиновый двигатель мощностью в восемьдесят лошадиных сил, вес всех частей которого на одну лошадиную силу составляет около девяти фунтов, и до сих пор я считал, что никто во всем мире не подошел и близко к такому[237].

Вы гений, Александр Михайлович! Гений, хотя этого пока еще никто не понимает! Я вынужден это написать, невзирая на то, что Вы превзошли меня, опередив в тех начинаниях, которым я отдал много лет своей жизни. Хотя мне и горько это писать, но это правда.