Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Том 2. 1651-1806 - Джонатан И. Израэль

Последней колонией, отказавшейся от бескомпромиссного культурного и религиозного ригоризма прошлого, была Южная Африка. Численность белого населения колонии на протяжении XVIII в. неуклонно росла, с 1 756 человек в 1706 г. до 9 721 человека к 1778 г., достигнув уровня численности жителей нидерландского города средней величины того времени. Но несмотря на то, что большая часть населения имела немецко-лютеранские корни, до 1780 г. в Южной Африке не разрешалось открывать ни одной лютеранской церкви или школы. На протяжении большей части столетия единственные церкви и школы в колонии принадлежали (к 1745 г.) пяти нидерландским реформатским конгрегациям. Более того, это было практически единственное начальное реформатское образование, которое могли получить дети колонистов. Латинская школа, основанная в Кейптауне в 1714 г., была закрыта в 1742 г. из-за нехватки учащихся. Хотя лютеране, в конечном счете, учредили свою конгрегацию, католическое влияние в колонии оставалось незначительным, а евреев продолжали изгонять вплоть до провозглашения всеобщей религиозной терпимости во всей нидерландской империи в 1803 г.

Как и во всех европейских колониальных сообществах, участие населения нидерландских колоний в интеллектуальной и духовной жизни Просвещения было, в высшей степени, опосредованным и избирательным, всегда представляя собой лишь бледное отражение европейской культурной среды. Тем не менее, оно было реальным и оказало глубокое влияние, особенно на верхний слой колониального общества, но, через его посредство, привело к более широким изменениям кругозора и объема знаний бюргеров. Ложа франкмасонов была учреждена в Кейптауне в 1772 г., Общество искусств и наук было основано с большой официальной помпой в Батавии в 1778 г. Последнее могло иметь узко прикладной характер по своему кругозору, но, несмотря на это, пропагандировало моду на чтение, получало недавно изданные книги из Амстердама, давало уроки французского языка и проводило призовые конкурсы. Более того, оно поддерживало тесные связи с обществами искусств и наук в Республике. Одним из самых выдающихся представителей Просвещения в Батавии был Дж. С. М. Радермахер (1741-83 гг.), человек новаторского склада мышления, чьи книги имели широкую читательскую аудиторию, член raad'а Индий, основатель Батавского общества искусств и наук, а также учредитель франкмасонства в Батавии в 1764 г.

Появление моды на приобретение и обсуждение новых нидерландских и французских книг совпало с переходом к более широкой терпимости в 1770-х и 1780-х гг. Один из ведущих представителей нидерландского колониального Просвещения, сефардско-еврейский писатель Давид Насей, автор «Essai historique sur la colonie de Surinam» (2 тома; Парамарибо, 1788 г.), точно датировал начало Просвещения в Суринаме периодом правления Яна Якоба Мориция (1742-51 гг.), современника ван Имхоффа в Батавии, когда вспыхнула мода на получение новых книг из Голландии. Поскольку количество экземпляров таких книг в колонии было ограниченным, по мере распространения интереса к ним вошло в обычай читать и обсуждать тексты в группах, что привело, в свою очередь, к основанию читательских и просветительских обществ по образцу существовавших в Республике. Несколько таких обществ было основано в Суринаме, в том числе одно, посвященное исследованиям в области естественной истории в 1780 г. В Парамарибо был издан целый ряд интересных публикаций Насси и других авторов, позволив председателю местного литературного общества утверждать в 1786 г., что «за последние четыре года в нашей колонии вышло больше печатных книг, чем за предыдущие сто лет». Просвещающее чтение стало в равной степени модным среди протестантов и евреев, последние составляли (в 1791 г.) большинство среди 2 000 белых жителей Парамарибо.

Каталог библиотеки Давида Насси, одной из самых лучших в колониях, был составлен в 1782 г. Она содержала произведения Бургаве, комментарии ван Свитена к трудам Бургаве, и французское издание Хуме, многочисленные сочинения Монтескье, Вольтера, Гольбаха и Руссо, а также Исаака де Пинто. Лишь немногие библиотеки в колониях могли выдержать сравнение с книжным собранием Насси, и, несомненно, существовали веские основания для зачастую презрительного отношения чиновников ОИК и ВИК к культурному уровню колониального общества. Но влияние идей и религиозной терпимости Просвещения в середине XVIII в. постепенно завоевывало все больше сторонников благодаря книгам, периодическим изданиям, клубам и устному общению. Двумя известными фигурами, отражавшими эту тенденцию в Южной Африке, были Иоахим ван Дессин, уроженец Ростока, занимавший должность секретаря сиротского приюта в Кейптауне в 1737-57 гг. и собравший коллекцию из почти 4 000 книг и 50 картин, и Я. X. М. Редемингхейс, кейптаунский школьный учитель, а впоследствии пекарь, ставший способным политическим пропагандистом и, наконец, в конце 1790-х гг. в Амстердаме, ведущим бескомпромиссным якобинцем.

Первые проявления политической оппозиции колониальному режиму ОИК и ВИК возникли в Южной Африке в виде прямого отклика на Американскую революцию, а также местные проблемы, с распространения в Кейптауне в 1778 г. экземпляров памфлета, написанного Элией Лузаком за много лет до этого, оправдывавшего народные действия против коррумпированного и немощного правительства в контексте амстердамских оранжистских волнений 1747-48 гг. Но причины глухого недовольства, которое возросло в последующие годы, коренились в специфике южно-африканского колониального общества. Нидерландская Южная Африка управлялась, во многом как и во второй половине предыдущего столетия, властями, назначенными ОИК, без какого бы то ни было участия белых поселенцев. Здесь в составе нидерландских владений можно выделить три относительно обособленных среды. Существовал мир Кейптауна; мир состоятельных фермеров, производивших зерно и вино, которые владели землями по соседству с Кейптауном и снабжали продовольствием ОИК; и, наконец, в большинстве своем грубых и неотесанных буров, живших в пограничной полосе, которые были почти не затронуты чтением и новыми идеями. Влияние Просвещения, и вплоть до 1790-х гг. также политическая активность, было почти целиком ограничено самим Кейптауном и его окрестностями.

Оппозиция режиму ОИК в Южной Африке при губернаторе-оранжисте бароне И. А. Плеттенберге (1772-85 гг.) была вызвана, главным образом, экономическим недовольством из-за монополии ОИК на импорт и экспорт товаров и контроля над рынком сбыта сельскохозяйственной продукции. Так как нужда ОИК в продовольствии была ограничена довольно статичными потребностями ее флотов, экономический гнет Компании над колонией не только удерживал высокие цены на импорт и низкие на продукцию местного производства, но, тем самым, лишал стимула к увеличению объема производства и дальнейшей колонизации. Это приводило, в свою очередь, к политическому недовольству из-за отстранения местных жителей от участия в работе правящего Политического совета, тем самым сделав Капскую колонию плодотворной питательной средой для лозунгов и идей Американской революции. Кроме того, тот факт, что после 1747 г. колониальные губернаторы назначались штатгальтером и были непреклонными оранжистами, только поощрял бурно развивавшуюся с 1780-х гг. тенденцию к идеологическому объединению с патриотическим движением в Соединенных Провинциях.

Тайные собрания для координации оппозиции губернатору и ОИК регулярно происходили в Кейптауне с 1778 г., и в следующем году были отправлены четыре делегата под предлогом частных дел, чтобы подать петицию протеста директорам ОИК в Республике. Но прошло немного времени, и оппозиция в Кейптауне утратила все надежды и на директоров. Начался поиск путей обхода ОИК с целью достижения большей экономической и политической «свободы». В 1783 г. в Голландии был опубликован наделавший большую шумиху памфлет, к авторству которого был причастен Редемингхейс, под заглавием «L'Afrique hollandaise»; сразу вслед за этим появилась и его нидерландская версия. Памфлет предупреждал нидерландских регентов и общество, что «les Anglo-Américains peuvent être imités par le colons des deux Indes; leur exemple peut devenir contagieux» («у англо-американцев могут найтись подражатели в обеих Индиях; их пример может стать заразительным» (фр.)), и что это было особенно вероятным в Южной Африке. В 1784 г. руководство партии «патриотов» в Кейптауне подало петицию напрямую «нашим верховным и законным суверенам», Генеральным Штатам.