Мир лабиринта и костей - Микки Хост

— Я нашёл, — возразил Фортинбрас дрогнувшим голосом, — но… Я не успел. Прости, Пайпер, прости…

Пайпер в один момент забыла, как дышать. Боль сдавила грудную клетку, тысячи острых игл будто воткнулись в запястье, в место, где раньше был сигил, а холод пробежал по всему телу. Она же должна была почувствовать, что с Китом что-то случилось: так же, как почувствовала это ещё у врат, когда Фортинбрас пообещал, что найдёт Кита и поможет ему.

Он пообещал — и не сдержал обещание. А она даже не поняла, что что-то случилось. Демоны дважды ломали ей руку, и был шанс, что именно в тот момент связь между ней и Китом была разорвана. Пайпер просто не поняла этого, потому что одна боль смешалась с другой.

И всё же, Фортинбрас обещал.

— Ты же обещал, — всхлипнув, напомнила Пайпер, тогда как другая её часть тут же мысленно возразила: «Он не виноват».

Фортинбрас бы никогда не навредил Киту или Пайпер. Он говорил, что любит её и хочет, чтобы она была счастлива. Он знал, как она боялась за Кита, особенно после того, как Карстарс убил дядю Джона, и понимал, что Пайпер не простит себе, если с Китом что-то случится. Отчасти именно поэтому Пайпер и согласилась, чтобы во дворец отправился именно он, а у врат осталась она. Фортинбрас был сильнее, умнее и быстрее. Раз пообещал, значит, точно поможет. Справится и ничего не испортит, как она.

— Ты же обещал, — повторила Пайпер громче, с надломом в голосе и слезами на глазах.

«Прекрати, — тут же возразила она себе. — Хватит, перестань! Ты же знаешь, что он не виноват!»

Если бы Фортинбрас коснулся её, он бы показал, как всё было на самом деле — будто того, что из-за связи сальваторов Пайпер знала, что он не лжёт, было мало. Но она не могла. Когда Фортинбрас лишь слегка наклонился, Пайпер начала отступать, мотая головой и утирая слёзы.

«Хватит, хватит… Ты же знаешь, что он не виноват…»

Фортинбрас был не виноват, она прекрасно это знала. Но она будто до сих пор чувствовала, как связь начинает рваться в первый раз, а Фортинбрас говорит, что справится и спасёт Кита. В голосе были уверенность и любовь, которую Пайпер слышала каждый раз, когда он говорил с ней. Сейчас же она слышала только свои шаги, громкие всхлипы и глухой звук, с которым врезалась в стену. Пайпер медленно сползла на пол, вцепившись в волосы, и зарыдала.

Но это не продлилось долго: сквозь шум крови в ушах, переполошённые голоса людей и нежный, успокаивающий голос Фортинбраса, который подошёл ближе, Пайпер услышала, как забили колокола.

И боль наполнила её тело, а мир продолжил разваливаться на части.

Глава 24. Мы созидаем, чтобы вновь всё разрушить

Всё было точно так же, как двести лет назад, в день, когда демоны напали на Сигрид и погрузили его во тьму.

Стоя на вершине внешней стены, Джокаста видела, как раскалывались небо и земля, как сквозь трещины, которые были полны черноты, выползали чудовища. Крылатые твари спускались с небес, закрывая облака и лишь недавно поднявшееся солнце. Низкое рычание, от которого, казалось, могла содрогнуться вся Элва, разнеслось над равниной. Твари уже ломились в ворота, ползли по стенам, пытались перелететь их, но ломали крылья и лапы о барьеры, сгорали, случайно касаясь сигилов.

Это не могло продолжаться бесконечно — барьеры куда более мощные, чем нынешние, не остановили демонов в прошлый раз. Хаос и твари были везде, и на улицах Элвы высились горы трупов.

Им нужно что-то более сильное. Если маги будут постоянно ставить новые барьеры взамен уже сломанных, они быстро выдохнуться. Если рыцари, стоящие за их спинами и готовые броситься в бой, сразу же сделают это, они не протянут долго. Если лучники продолжат сбивать летающий тварей, рано или поздно, но они промахнуться, а какая-нибудь тварь, получив лишь царапину, окажется в городе.

Нужно что-то делать.

«Думай, Джокаста, думай! — вопило её сознание. — Один раз уже получилось — получится и второй…»

Вот только это было ложью. Двести лет назад они проиграли. Миллионы сигридцев погибли, тысячи стали марионетками тварей, сотни — укрылись здесь, в Диких Землях, и до сих пор были недостаточно сильны, чтобы дать достойный отпор. Магия возвращалась в мир, но этого было мало. Нужно нечто большее, чем…

— Джокаста!

Она пригнулась, услышав крик Генти, откатилась в сторону и взмахнула Бердаром, разрывая крыло твари, сумевшей пробиться за барьер. Всё тело демона было в ожогах и глубоких ранах, оставленных магией, защищавшей город, и левое крыло теперь висело, как тряпка — но демон резво подскочил на ноги и кинулся на ближайшего рыцаря, вцепившись ему в глотку. Чей-то меч отрубил твари руку, в ту же секунду Бердар пронзил бешено вздымающуюся грудь. Рыцарь с прокушенной шеей кое-как оторвал от себя демона и тяжело осел, привалившись спиной к стене. Другой эльф, отрезавший тёмному созданию руку, быстро отсёк и голову. Джокаста толкнула тело к ограждению и скинула вниз, сбив ещё нескольких демонов, ползущих по стенам.

— Не стрелять! — вновь заорал Генти.

Джокаста обернулась к нему, стоявшему метрах в десяти от неё, и проследила за его взглядом. Лучники, которыми он командовал, мгновенно опустили оружие. Джокаста бы рявкнула на них, приказывая ни в коем случае не останавливаться, если бы не заметила вспышки фиолетового вдалеке. Точно там, куда целились лучники, сбивавшие тварей ещё в полёте.

Там, среди крыльев, теней и чудовищ, кто-то был. Тонкие фиолетовые нити пронзали тела тварей, затягивали их в порталы, открывавшиеся то тут, то там. Кто-то прыгал в воздухе, будто перебрасывал себя из одной точки в другую, и стремительно сокращал количество демонов, готовых атаковать стены. Раз в несколько секунд он перемещался к стенам так близко, что Джокаста могла дотянуться до него рукой, и ставил новые барьеры. Он выглядел совсем юным: лет пятнадцать, не больше, тёмная кожа с разводами крови, спутанные курчавые волосы, разодранная одежда. И ярко горевшие фиолетовые глаза, точные движения, мощная магия, которая разрывала демонов на мелкие кусочки.

Джокаста