Пропасть Искупления - Аластер Рейнольдс

Беда в том, что Скорпиону и его беженцам без этой змеи не обойтись.

По счастью, не все аспекты применения гипометрического оружия были непредсказуемы. Дальность выстрела составляла несколько световых часов, а кроме того, существовало четкое соотношение между скоростью вращения орудия (измеряемой в параметрах, о которых Скорпиону не хотелось думать) и радиальной досягаемостью в заданном направлении. Сложнее было предугадать точку возникновения всеуничтожающей сферы и ее размер.

Процедура испытания пушки не представляла сложности, если целью была планета: запустив орудие, его операторы просто регулировали частоту вращения таким образом, чтобы эффект выстрела проявился на безопасном расстоянии, а затем по возможности определяли мощность и направление выстрела. После того как орудие разряжалось, они в предполагаемой зоне поражения искали любые признаки того, что сферический объем пространства-времени – вместе с находящейся в нем материей – в один миг исчез из бытия.

В космосе калибровка гипометрического орудия давалась сложнее. Не существовало датчиков, способных зарегистрировать исчезновение нескольких атомов межзвездного газа из нескольких кубических метров вакуума. Единственное логичное решение сводилось к тому, чтобы провести калибровку гм-орудия внутри корабля. Разумеется, это было в высшей степени опасно: если сфера коснется сочленительского двигателя, корабль будет мгновенно уничтожен. Однако, по словам Ремонтуара, калибровка в полетных условиях уже производилась, и довольно успешно. Во всяком случае, ни один корабль при этом не погиб.

Единственное, чего они не сделали, – это не выбрали цель внутри корабля, предпочтя точку на корпусе, вдали от важнейших систем. Предстояло задать такие исходные параметры, чтобы за бортом образовался микроскопический шар. Пушка стреляла снова и снова, всякий раз слегка меняя скорость вращения, и каждая новая сфера возникала все ближе к корпусу корабля. За его пределами сферы были невидимы, следить за их приближением можно было лишь умозрительно, то есть невозможно было угадать, вырвет следующий выстрел кусок обшивки или поразит случайный атом в сотне метров от субсветовика. Ситуация напоминала спиритический сеанс с вызыванием злого духа, когда его появления ждут с ужасом и нетерпением.

Зона пристрелки орудия была ограничена собственно корпусом корабля; в нее входили системы автоматического контроля. Всех, кто еще не погрузился в криосон, перевели как можно дальше от пушки. После каждого выстрела, сопровождаемого судорогой отдачи, когда тончайший механизм ужимается до самого дна шахты, техники Скорпиона анализировали поступившие данные, убеждались, что необходимый эффект достигнут, сканировали сеть микрофонов и барометров в поисках следов исчезновения сферического куска корабля диаметром примерно метр. Процесс калибровки продолжался, техники снова и снова регулировали орудие и тщательно изучали результаты выстрела.

Свет снова померк.

– Что-то есть, – крикнул техник через несколько секунд.

Скорпион увидел, как на экране появилось несколько мигающих красных огней.

– Сигналы идут из…

Но закончить техник не успел. Его слова утонули в нарастающем вое, какого Скорпион никогда не слышал на борту «Ностальгии по бесконечности». То был не рев воздуха, вырывающегося из близкой пробоины, не треск ломающихся переборок. Это походило на глухой, полный муки вопль живого существа, получившего страшную рану.

Постепенно крик затих – так вдали смолкает рокот грома.

– И правда, что-то есть, – проговорил Скорпион.

Он отправился посмотреть своими глазами. Последствия оказались еще хуже, чем он опасался: исчез не метровый кусок корабля, а огромная сфера в пятнадцать метров. Срезы переборок и палуб на ее границе блестели полированным серебром. Из поврежденных труб лилась зеленая жидкость; в пустоте, рассыпая искры при ударах о металлические поверхности, качались электрические кабели.

Могло быть и хуже, сказал себе Скорпион. Зона поражения образовалась далеко от обитаемых уровней, важнейших систем жизнеобеспечения и управления кораблем, а также от борта. Было отмечено небольшое понижение давления воздуха, но по большому счету корабль понес пустяковый урон. Тем не менее капитан кричал. Несомненно, была задета его малоизученная нервная система, и он испытал боль. Трудно было судить, насколько она сильна, прекратилась ли сразу или продолжается до сих пор. Возможно, она даже была несравнима с человеческой. Об этом страшно было даже подумать. Если капитан так кричал, утратив лишь крошечную часть своего тела, что будет, когда корабль получит более серьезные повреждения?

А ведь это вполне может случиться.

Скорпион пошел к операторам орудия, крайне взволнованным, судя по их лицам и жестам. Они ожидали самое малое выволочки.

– Чуть больше метра, – сказал им Скорпион.

– Сомневаюсь, что удастся настроить точно, – сказала начальница техников. – До самого конца придется надеяться на везение…

– Знаю, – перебил ее Скорпион. – Никто и не обещал, что будет легко. Но полученные вами данные позволяют уменьшить объем поражения?

На лице начальницы техников разом отразились облегчение и озабоченность – она не могла до конца поверить в то, что Скорпион не собирается ее наказывать.

– Думаю, да… учитывая результат только что произведенного выстрела… Конечно, все равно нельзя ничего гарантировать…

– Я не прошу гарантий. Просто хочу, чтобы вы сделали все возможное.

Женщина кивнула:

– Конечно. Продолжаем калибровку?

– Да. Нам нужно это оружие – и плевать на его фортели.

Явившись по вызову в мансарду, Рашмика вздохнула с облегчением: настоятель был один, без генерал-полковника. Не то чтобы ей было приятно общество Куэйхи, но в присутствии Грилье у нее мороз шел по коже. Воображение так и рисовало, как он рыщет по «Пресвятой Морвенне», занимаясь делами службы крови или омерзительными процедурами иного рода, о которых ходили слухи.

– Как устроились? – спросил настоятель, когда Рашмика уселась в предложенное кресло посреди зеркального леса. – Очень надеюсь, что вам тут понравится. Ваши способности, мисс Эльс, произвели на меня сильное впечатление. И на Грилье тоже – это ведь он предложил доставить вас сюда.

– Рада послужить церкви, – ответила на это Рашмика.

Она налила себе чая; рука, державшая фарфоровую чашку, дрожала. Есть не хотелось. Одной мысли о том, что она находится рядом с железным скафандром, было достаточно, чтобы испортилось настроение. Но невозмутимость, пусть даже чисто внешнюю, необходимо было сохранить.

– Да, это настоящая удача, – проговорил Куэйхи.

Он лежал неподвижно, шевелились только губы. В мансарде было холоднее обычного, и при каждом слове из настоятельского рта вырывалось белое облачко.