Обжигающий след. Потерянные - Анна Невер

– Разве ты не видишь? Из этой клетки нам уже так просто не выбраться, – простонала Тиса, кусая губы. – Они забрали Поню! Почему я не написала Демьяну новое письмо? Ну почему?! Но он все равно приедет за нами, я уверена.

От этих слов взгляд учителя потемнел, а ладони еще сильнее стиснули ее плечи.

– Боюсь, тебе лучше не рассчитывать на колдуна.

На вопросительный взгляд Клим отвел глаза.

– Вэйны непостоянны, Тиса, – с досадой произнес он. – Разве ты этого не знаешь?

Девушка вырвалась из чужих объятий.

Чтобы обрести толику уверенности, она снова ушла в видение Демьяна.

Нашла его в компании Юлия и Горохова, они спускались по белокаменной винтовой лестнице.

– Я в тебе не сомневался, Невзоров, – во весь рот улыбался чтец. – Отправил отступника в испод. А эти красавцы еще и башню без боя сдали в обмен на сохранение жизней. Кто бы мог предположить?!

– Пешки потому что. Один из приближенных сбежал. Вот он был фигурой посерьезнее, – без особых эмоций ответил Демьян. Его плечо и верхнюю чать торса стягивал лекарский корсет.

– Подумаешь. Вы его выловите. Но какова судьба у невесомых лат! Провалились в изнанку вместе с отступником, и никто больше не сможет воспользоваться их силой.

– И добро. Работы меньше, – отозвался Горохов.

Вэйны вышли на нижний уровень башни. И здесь Демьян заглянул в одну из множества комнат.

– Пыточная, – угрюмо отметил он.

Вэйны шагнули внутрь. Последовавшей за ними девушке хватило одного взгляда на иссушенные мумии людей, сложенные вповалку на каменном белоснежном полу, чтобы мгновенно вылететь сознанием прочь. Боже! Это ужасно!

Когда Демьян снова появился в проеме дверей, лицо его напоминало маску.

– За что нас любить? – произнес он бесстрастным голосом. – Мы чудовища, Юлий. Хуже существ изнанки. Все верно. Мы – зарвавшиеся небожители, возомнившие себя богами.

«Нет, ты не такой! – отчаянно возразила ему Тиса. – Не такой! И я была не права, когда говорила это тебе. Ты давно развенчал мое мнение о вэйнах. Ты другой, ты надежный и справедливый, умный и заботливый. Ты тот единственный, кому я доверила бы свою жизнь без оглядки, – она глядела прямо в упор в серые глаза. – Прошу, пожалуйста, помоги нам! Приди, умоляю, у меня забрали дочь! Без тебя нам не выбраться из этого плена. Демьян! Умоляю, только приди…»

Он не мог ей ответить. Как и не мог услышать. Увы. Дар предполагает одностороннюю связь.

Вэйн не спеша последовал к лестнице. Тиса не заметила, каким образом в его пальцах появилась лента. Васильковая, с серебристым краем. В глубокой задумчивости Демьян по привычке теребил видавшую виды шелковую полоску.

– Ты куда? – окликнул чтец главвэя.

– К Политову. Надо составить отчет.

* * *

К утру Тиса забылась сном. Но лучше бы не засыпала. Уже привычный сон, где она бежала за Демьяном сквозь белую метель, только еще сильнее вымотал душу.

В четвертый раз за утро заглянув к Поне, видящая нашла девочку за столом в кухне, уже знакомой по видению Наума.

Девочку кормила та самая молодая служанка Ася, что носила еду стражам.

– Кушай. С мамкой твоей все хорошо. Она скоро освободится и придет за тобой.

– Она без меня печалится, – вздохнула Поня.

– Давай, чтобы она еще пуще не волновалась, что ты плохо ела, съешь эту манную кашу. – Убедившись, что девочка заелозила ложкой в тарелке, служанка отошла к окну. Убрала за спину длинную косу цвета спелой ржи.

Солнце просачивалось сквозь кроны благородных каштанов и слепило глаза. На ветвях проклюнулись листья. Пахло утренним дождем, смолистостью раскрывшихся почек и жимолостью. От упоительно ароматного свежего ветерка Тиса еще сильнее ощутила горечь от своего безвыходного положения. Под окном послышались шаги, и в следующую минуту она увидела ненавистных вэйнов, идущих по мощеной дорожке разбитого парка. Мерзликин что-то говорил, жестикулируя. Ассиец же его не слушал. Повернув голову, чернокожий колдун безошибочно нашел ту, что наблюдала за ним. Так эти двое и смотрели друг на друга, пока на повороте дорожки кустарники-шары не закрыли собой идущих и не разорвали эту немую связь. Девушка вздохнула и тронула на шее бусы из цветных камушков.

* * *

На следующий день Тиса поняла, что Мерзликин знал, на что давил. Ради того, чтобы иметь хоть один шанс вернуть Поню, она сделает что угодно. В обмен на сведения, где находятся оборотни, она попробует уговорить не разлучать ее с ребенком. Если надо, будет стоять на коленях перед Фроловым. Вот только как быть с совестью? Ведь воров из-за нее убьют.

Подошел Клим, погладил по плечу. Не ощутив сопротивления, приобнял, провел ладонью по волосам. Тиса уткнулась лбом в мужское плечо, ощущая, как глаза жгут подступающие слезы. Ей сейчас так необходима поддержка. Учитель молчал, за это она была ему благодарна. И так слишком много бестолковых разговоров. До внутреннего опустошения и головной боли.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем она решилась. Видящая взяла в руки перчатку и уселась поудобнее, прикрыла глаза.

И вот белесая дымка дара снова касается щиколоток. Нежно ластится и радуется новой возможности услужить хозяйке. «Хватит бродить вокруг да около. Сегодня мы с тобой обязаны найти оборотней», – мысленно посвятила она в свои надежды дар. Туман послушно засветился и выстлал радужную половицу, ведущую в расплывчатую даль. Тиса зашагала по щупу, представляя, как прыткий мужчина, один из тех, что нырнул в реку, уходя от погони, некогда носил эту черную перчатку. Кожаную, с прорехой на безымянном пальце. А сейчас он, должно быть, обращен в зверя, небольшого, но юркого. И где-то теперь прячется со своим подельником. Только где?

Тиса уже довольно далеко зашла, однако не позволила себе удивиться, когда мир вдруг накрыл колпаком из звуков, цветов и ароматов. Она стояла на задних лапах и выглядывала из вороха сопревших за зиму листьев на лощину и чернеющий вдали перелесок. Нос дернулся, улавливая запахи. Затем нырнула в дыру и побежала, нет, скорее заскользила по узкой норе в абсолютной тьме. Словно вода подземного источника. Через четверть часа бега лаз расширился и превратился в пещеру. Землянку освещала вэйновская свеча. У щербатой стены спал человек. Тиса отстранилась и увидела, как хорек, в котором только что пребывало ее сознание, запрыгнул на спящего и злобно запищал и зафыркал, грозя куснуть лежащего за ухо. А когда мужчина шелохнулся, зверек спрыгнул наземь и моментально обратился. Эти двое были похожи друг на друга как братья. Узкие плечи, сухощавые, но жилистые тела, живые лица, богатые на мимику, и большие передние зубы. Сюртуки их – в прошлом, видимо, из дорогих и модных – сейчас подошли бы нищим на паперти. В пыли, измятые, воняющие сыростью.