Новая книга ужасов - Стивен Джонс

Они миновали дверь с надписью «Только для служащих», ведущую в лабораторию, где стояли стенды. Знакомо и успокаивающе пахло шеллаком, камфорой, ацетоном и этиловым спиртом. Вольеры также имелись, только поменьше, чем снаружи. В них помещались живые экземпляры: окукливающиеся бабочки и мотыльки, палочники, листовидки, скарабеи. Мужчина бросил сачок на конторку и поставил банку на длинный лабораторный стол у стены, над которым ослепительно горели флюоресцентные трубки. Здесь стояли бутылки, частью пустые, частью – с бумагой на дне, на которой лежали маленькие неподвижные существа.

– Присаживайтесь, – сказал мужчина, указывая на складной стул, на другой такой же сел сам, взял в руки пустую банку и рулон бумажных полотенец. – Меня зовут Дэвид Бирс. Итак, где вы живете? В Кэмдене?

– Да, там. Мое имя Джейн Кендалл…

– На Хай-стрит?

Джейни опустилась на предложенный стул, отодвинув его немного от собеседника. Вопрос застал ее врасплох, но она кивнула, вторично соврав, и добавила:

– Точнее – чуть ближе, сразу за Глостер-роуд. С друзьями.

– М-м-м, – Бирс оторвал одно полотенце, потянулся к раковине из нержавейки, смочил бумагу, опустил ее в пустую банку, подумал, потом повернулся к Джейн и, улыбаясь, указал на стол. – Не поможете?

– Конечно… – пожала она плечами.

Подтянула стул к лабораторному столу, взяла другую пустую банку и повторила действия Бирса, то есть смочила бумажное полотенце, опустила его на дно, взяла банку с мертвыми клеопатрами и осторожно вытряхнула одну на столешницу. Судя по бледной окраске, это была самка. Бережно, стараясь не повредить зеленые чешуйки, поблескивающие на крылышках, Джейн подняла бабочку, опустила в банку и закрыла крышкой.

– Очень хорошо, – Бирс кивнул, приподняв бровь. – Похоже, вы знаете, что делать. А с другими насекомыми работали? С мягкотелыми, к примеру?

– Немного. Но преимущественно с мотыльками и бабочками.

– Хорошо. А теперь вы ее не подпишите? – он показал на полку в нише. – Не стесняйтесь.

На полке Джейн обнаружила блокнот и упаковку чертежных ручек. Она принялась писать, чувствуя, что Бирс на нее смотрит.

– Обычно мы просто заносим данные в компьютер и распечатываем, – продолжил тот. – Но мне хочется взглянуть на достижения американского образования в области естествознания.

Она подавила позыв оглянуться и продолжила выводить буквы, стараясь писать как можно мельче:

– Я не знаю точных координат Лондона, – сказала она, протягивая этикетку Бирсу.

Тот внимательно ее изучил.

– На самом деле мы – Королевский зоологический парк, – поправил он и улыбнулся. – Тем не менее вы приняты.

– Здорово! – улыбнулась в ответ Джейни, внезапно почувствовав себя счастливой. – Когда приступать?

– Давайте с понедельника?

Джейн замялась. До понедельника оставалось еще два с половиной дня.

– Я бы могла и завтра…

– По субботам я не работаю, а вам нужно пройти инструктаж. Плюс бумажная волокита с оформлением… Кстати о волоките, – поднявшись, он подошел к конторке и принялся выдвигать один ящик за другим, пока не нашел планшет с зажимом, на котором были закреплены бланки. – Вот, заполните в трех экземплярах, а я передам Каролине, – она у нас ведает волонтерами. Обычно еще проводится собеседование, но я скажу, что уже провел его.

– Во сколько приходить?

– К девяти. Чтобы не толкаться – зоопарк открывается в десять. Зайдете через служебный вход. Там вас будет ждать пропуск, потребуется только расписаться…

Джейн кивнула и забрала бланки.

– Тогда все, – Дэвид перегнулся через стол и вновь уставился на нее лукавым, если не насмешливым взглядом. – Дорогу домой знаете?

– Разумеется! – Джейн воинственно вскинула подбородок.

– Вам нравится Лондон? Небось собираетесь вечерком хорошенько проветриться и поразвлечься с кэмденским хулиганьем?

– Ну, может быть… Я тут еще нигде особенно не была.

– Ясненько. Да-а, такую красотку-американочку они проглотят и не подавятся. Шучу, шучу, – он выпрямился и направился к выходу. – Что же, до понедельника, – и придержал ей дверь. – А насчет клубов подумайте. В вашем возрасте глупо упускать возможность познакомиться с ночной жизнью города, – он опять улыбнулся, свет флюоресцентной лампы, косо упавший ему на лицо, превратил карие глаза в льдисто-голубые. – Пока.

– Пока, – ответила Джейни и заторопилась домой.

В тот вечер она впервые вышла из дома по окончании дня. Себе Джейн говорила, что действительо засиделась, а слова этого Дэвида тут ни при чем. Где находятся эти самые клубы, она понятия не имела. Эндрю показал ей только «Электрик Баллрум», прямо напротив станции метро, но предупредил, что по выходным там не протолкнуться от туристов.

– По субботам они устраивают дискотеку «Лихорадка субботнего вечера», и каждый считает своим долгом напялить винтажные шмотки. Настоящий показ мод, – и он иронично покачал головой.

Джейн это все как-то не привлекало. Наскоро поужинав жгучим карри, купленном на вынос в лавочке неподалеку от дома, девушка принялась переодеваться. Вещей она с собой привезла мало. Тряпки ее никогда не занимали, она спокойно носила то, что покупала по случаю в секонд-хенде или мать дарила на Рождество. Однако теперь, усевшись на край монументальной кровати и поджав губы, она рассматривала скудное содержимое ящиков комода. Наконец выбрала черные вельветовые джинсы, черную же «водолазку» и кроссовки. Очки сняла, впервые за долгое время надев линзы. После чего, накинув старый синий бушлат, вышла из дому.

Был одиннадцатый час. На дорожке у канала кучковались юнцы и пили баночное пиво. Не обращая внимания на их свист и предложения присоединиться, она шла мимо, стараясь не глядеть на парочки, лижущиеся у кирпичных стен, и на парней, отливающих в кустах. На мосту, ведущему к Кэмденскому шлюзу, стояли горланящие подростки с разноцветными ирокезами на головах и грохочущим бумбоксом рядом. При этом они отхлебывали испанскую шипучку прямо из бутылок.

Один парнишка, оторвавшись от бутылки, плотоядно посмотрел на Джейн и качнулся к ней.

– Эй, цыпочка, угощща…

Она поднырнула под неуклюже расставленные руки, и парень врезался в перила. Бутылка, чиркнув по камню, разлетелась черно-золотыми брызгами.

– Ах, ты манда! – заорал парень вслед Джейн. – Манда гребаная!

Народ оценивающе покосился на нее, она же, не поднимая головы, быстро свернула на широкий мощеный двор Кэмденского рынка. Там оказалось пустынно. Торговцы должны были вернуться только утром, а теперь в сумраке лишь шевелились туманные силуэты бродячих кошек да носило ветром мусор. На балконах окрестных домов стояли люди. Все они выпивали и отрывисто перекрикивались друг с другом, их длинные, дергающиеся, расплывчатые тени крест-накрест перечеркивали плохо освещенную площадь. Прибавив шагу, Джейн дошла до конца рынка, где уперлась в кирпичную стену с дверями запертых магазинов. Из лежащего на земле спального мешка высунулась молодая женщина и забормотала: