Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра - Джеймс Клавелл

– Замечательно, просто замечательно!

– Великолепно! – расцвел Дунстан Барр.

– Это заставит здешнюю шваль призадуматься! – порадовался Пагмайр.

– Прекрасная мысль, тайбань! – улыбался Мак-Брайд. – Просто замечательная.

– Ну, я в радиорубку, а вы, может, вызовете снова Блуи и зададите ему по первое число, припугнете, а?

– Можно тебя на минуту, Иэн? – спросил Пагмайр.

– Может, чуть позже?

– Конечно.

– Роджер, мне бы надо с вами переговорить.

– Почему нет? Я буду внизу, на трибуне членов клуба, с Синдерсом.

– О, не в вашей ложе?

– Нет, я предоставил ее комиссару: он устраивает прием для своих.

– Иэн?

– Да, Джейсон.

– Как ты считаешь, будут завтра гонки по холмам?

– Если хляби небесные разверзлись надолго, вряд ли. Там будет сплошное болото. А что?

– Ничего. Я думал устроить прием с коктейлями в воскресенье вечером, чтобы отметить твой удачный ход с «Суперфудз»!

– Неплохая мысль! – хмыкнул Шити Чжун. – Поздравляю, Иэн! Видели, какое лицо было у Блицманна?

– Иэн, ты придешь? Блицманна я приглашать не стану, – добавил Пламм, и все вокруг засмеялись. – Прием будет на квартире нашей компании в Синклер-тауэрс.

– Извини, но я сразу после полудня улетаю в Тайбэй. По крайней мере, таковы мои планы на текущий мо…

– Тебя не будет здесь в понедельник? – вдруг перебил его озабоченный Пагмайр. – А как же документы и все остальное?

– Ничего страшного, Паг. В половине десятого мы заключаем сделку. – Он обернулся к Пламму. – Джейсон, если я отменю поездку в Тайбэй или перенесу ее, то буду.

– Прекрасно. С половины восьмого до половины десятого. Платье повседневное.

Выйдя из комнаты, Данросс нахмурился: «С чего это Пламм раздобрился?» Подобное было ему в диковинку. На всех заседаниях советов директоров, в частности в банке «Виктория», Джейсон обыкновенно принимал сторону Горнта и Хэвегилла, выступая против «Струанз».

За дверями комнаты распорядителей толпились нетерпеливые репортеры, владельцы лошадей, тренеры и зеваки. По пути к радиорубке, расположенной на самом верху, Данроссу приходилось отметать сыпавшиеся градом вопросы.

– Привет, сэр. – Диктор-информатор, как и все остальные в этой небольшой стеклянной кабине, из которой прекрасно просматривался беговой круг, пребывал в напряжении. – Замечательная скачка, жаль, что… Вы уже приняли решение? Это Блуи, верно? Мы все видели, как он… хлыстом…

– Вы разрешите мне воспользоваться микрофоном?

– О, конечно. – Диктор поспешно встал, а Данросс уселся на его место и щелкнул выключателем. – Говорит Иэн Данросс. По просьбе распорядителей хочу сделать два объявления…

Его слова долго отдавались эхом в повисшей над ипподромом тишине. На трибунах и на всех остальных уровнях пятьдесят тысяч человек затаили дыхание, не обращая внимания на дождь.

– Во-первых, результаты пятого забега. – Наступило мертвое безмолвие, которое нарушал только шелест дождевых струй. – Пайлот Фиш чуть впереди Ноубл Стар, которая опередила Баттерскотч Лэсс…

Последние слова потонули в радостном гаме и ропоте недовольных; все вокруг кричали, спорили, радостно гомонили, ругались, а внизу, в паддоке, застыл потрясенный Горнт, который был убежден, что все, как и он, видели удар хлыстом, что его жокея поймали с поличным и вызвали на ковер, а значит, результат забега будет аннулирован. Среди всего этого переполоха на тотализаторе вспыхнули выигрышные номера: один, семь, восемь.

Чуть переждав, Данросс без труда повторил объявление на кантонском. Толпа слушала уже спокойнее: тайные тревоги улеглись, потому что решение распорядителей считалось окончательным.

– И второе: из-за плохих погодных условий и скверного состояния дорожки распорядители решили отменить остальные забеги сегодняшних состязаний. – По толпе прокатился стон разочарования. – Они перенесены на следующую субботу, когда состоятся еще одни, специальные, состязания. – Раздался оглушительный рев восторга. – Будут проведены восемь забегов, и в пятом забеге выступят те же, что и сегодня: Пайлот Фиш, Баттерскотч Лэсс, Уиннинг Билли, Стрит Вендор, Голден Леди, Лохинвар и Ноубл Стар. Специальный повтор соревнования с удвоенными ставками и добавлением тридцати тысяч…

Раз за разом гремели одобрительные возгласы, под аплодисменты и рев толпы кто-то в кабине сказал:

– Господи, вот здорово придумано, тайбань! Ноубл Стар сделает этого черного ублюдка!

– О нет, ничего у нее не выйдет! Баттерскотч…

– Здорово придумано, тайбань.

– Распорядители приносят вам благодарность за поддержку, – произнес Данросс в микрофон. Он повторил это на кантонском и добавил на обоих языках: – Через несколько минут будет сделано еще одно специальное объявление. Благодарю вас!

Снова раздался радостный гул, стоявшие под дождем ринулись под навесы или к окошкам для выплаты выигрышей. Все делились впечатлениями, стонали, кляли богов или благословляли их; все выходы были забиты; длинные очереди мужчин, женщин и детей ждали возможности протолкнуться наружу, чтобы еще долго добираться до дома, переполнившись каким-то новым, счастливым ожиданием. Лишь обладатели выигрышных номеров на двойной кинелле – восьмого и пятого во втором забеге, первого и седьмого в пятом – застыли, не сводя глаз с табло тотализатора и ожидая, когда покажут размеры выигрышей.

– Будет еще одно объявление, тайбань? – спросил взволнованный диктор.

– Да, – подтвердил Данросс. – Около пяти.

Хэвегилл сообщил ему, что соглашение с Ричардом Кваном заключено, и просил как можно скорее подойти в ложу «Виктории». Данросс вышел из кабины и, очень довольный собой, помчался вниз по лестнице на следующий ярус, перепрыгивая через три ступеньки. «Горнт, должно быть, ошарашен тем, что победа отдана Пайлот Фишу, – думал он. – Горнт знал, и я знал, что это сговор и что исход предрешен, что бы ни предпринял Алексей. В основном поэтому я и не стал выступать. Они хотели проделать этот фокус со мной, и я точно угробил бы кого-нибудь. А вот в следующую субботу… В следующую субботу я выступлю, но Блуи Уайт уже ни на что не осмелится, как и остальные. В следующую субботу игра пойдет по правилам, и за ними будут следить во все глаза, клянусь Богом!» Его возбуждение возросло. И тут в толпе людей, заполнявшей коридор, он увидел поджидающего его Мэртага.

– О, тайбань, можно ли…

– Конечно. – Данросс провел его через кухню в свою личную комнату.

– Потрясающая гонка. Я выиграл целую кучу денег, – восторженно выпалил молодой человек. – И здорово придумано насчет субботы.

– Прекрасно. – И тут Данросс ощутил, как на лбу у него выступил пот. «О господи», – подумал он. – Мы в деле, мистер Мэртаг?