Прошлое. Настоящее. Будущее - Константин Анатольевич Крылов

прав и свобод человека и гражданина».

95

Хотя, впрочем, на постсоветском пространстве эти самые ответы большим разнообразием не отличаются. Все «национальные идеи», имевшие успех на пространстве от Таллинна до Грозного, сводятся к одному: «служить Штатам, лезть в Европу, давить русских и заниматься бизнесом, а во всём остальном жить так, как нам нравится, и ни в чём себе не отказывать». Проблемы обычно возникают либо с Европой (например, в Грозном), либо с бизнесом (скажем, в Киеве).

96

Правда, это можно научиться имитировать. Штирлиц ведь неплохо изображал из себя немца.

97

Конечно, можно говорить о бессознательном отношении к классовому сознанию. (Например, есть такая популярная теория, что российское «бессознательное» плохо относится к классовому сознанию «капиталиста». Разумеется, это вовсе не означает, что оно «денег не любит». Бессознательному пофиг, сколько у кого денег. Но вот мировоззрение «человека с деньгами» может ему показаться чем-то неприятным.)

98

Соответственно, «национальная проблематика» всегда каким-то боком является проблематикой «инфантильных чувств». Ничего обидного в слове «инфантильный» в данном случае нет; речь идёт просто о том, что национальная проблематика всегда связана с проблемами, имеющими корни в отношениях «младших» к «старшим», ну и, конечно, соответствующих чувствах, обидах, опасениях, и так далее.

99

Таким образом, «национальное» – это своего рода тень социального. Социальное связано с действием, устройством («структурой»), и, соответственно, с пространством, а национальное – с оценкой, наследованием («передачей»), временем.

100

«Я сказал» (лат.). – Прим. ред.

101

«И все остальные (всякая всячина)» (лат.). – Прим. ред.

102

«Умному достаточно» (лат.). – Прим. ред.

103

«Понимать» (лат.). – Прим. ред.

104

Особенно интересной выглядит ситуация, когда ожидаемая псевдо-коммуникация (власть) прямо заменяется обычной коммуникацией. Например, существует известная теологическая проблема: что должен делать верующий в ситуации, когда воля Бога не выражена прямо? Христианство отвечает: следует слушать (а иногда и слушаться) ближнего. «Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них», – говорит Христос (Мф 18:20).

105

Геллнер (Геллнер, Эрнест. Пришествие национализма. Мифы нации и класса. – В: «Нации и национализм». Сборник. – М.: Праксис, 2002) отмечает: «В Северной Африке центральное правительство до сих пор часто обозначают термином “макзен”, происходящим от того же корня, что и магазин, склад. Действительно, правительство прежде всего контролирует склады и является держателем продовольственных запасов».

106

Традиционное российское фаталистическое отношение к власти, возможно, связано с соответствующим отношением к природе, как к чему-то непредсказуемому. В зоне рискованного земледелия засухи и неурожаи – не просто естественные, но и принципиально непредсказуемые явления. Российское представление о власти как о «напасти», чьи действия невозможно ни предугадать, ни защититься от них, очень похоже на отношение к российскому климату.

107

Интересно, что стоики пытались применить тот же принцип к личной этике. Плохой поступок, с точки зрения стоицизма, плох тем, что разрушает личность согрешившего, расстраивая его внутреннюю гармонию. «Если ты это сделаешь, ты станешь хуже, чем был, – п ишет Эпиктет, – вот и всё, не ищи себе другого наказания».

108

История ни в коем случае не является «историей фактов», она всегда содержит нормативное измерение. Грубо говоря, «история» – это не то, что «было», а то, что «было, потому что должно было быть». Прошлое обладает особым авторитетом «состоявшегося», «сумевшего стать». Поэтому историк – всегда жрец, занимающийся сакральным знанием.

109

Которое можно понимать и как мимесис, и как симуляцию.

110

Об этом упоминает Луман, см.: Луман, Никлас. Власть / Пер. с нем. А. Ю. Антоновской. – М.: Праксис, 2001. – С. 37.

111

Луман, Никлас. Власть / Пер. с нем. А. Ю. Антоновской. – М.: Праксис, 2001. – С. 48.

112

Из «ЖЖ»: «Пожалуй, осуществление властеотношения само по себе является удовольствием. Понимаемым в самом прямом смысле, как является удовольствием крепкий сон, качественная е… или дефекация. Вот в этот же ряд и оно, самое сладкое: дескать, “будете, п-падлы, забор красить!”»

113

На этом различии основана концепция «скрытого транскрипта» (Scott, “Domination and the Arts of Resistance. Hidden Transcripts”, 1991).

114

Собственно говоря, «личность» можно определить как субъекта «личного мнения». «Личность» de facto определяется через «мнение». «Личность» – это особая инстанция, отличная от своего «класса», «группы», «семьи», «друзей», «коллег», и свободная от необходимости их представлять. Когда человек подчёркивает, что нечто является «его личным мнением», он тем самым слагает с себя функции представительства, и говорит «только от себя». Реально это означает, что он говорит от имени завоёванного им веса и положения. В большинстве случаев, они не слишком велики, так что «личное мнение» обычно мало ценится (и совершенно справедливо). Правда, «личные мнения» имеют значение для личных отношений: «лично я думаю так» обычно = «если ты будешь снова меня переубеждать, я прекращу знакомство с тобой».

115

Тут, конечно, нужно иметь в виду специфику процессов в «большом времени». Взять хотя бы банальное: то, что с точки зрения «длинного времени» является процессом, с точки зрения «короткого времени» является объектом. Например, «каменная волна», вздымающая и опадающая на протяжении миллионов лет, называется нами «горой», и представляется символом устойчивости. Вообще, условность разделения «объектов» и «процессов» до сих пор почему-то не вполне вбита в головы. А ведь «объект» – это медленный процесс, точнее – процесс, который медленнее окружающих его процессов. Разумеется, он может быть бесконечно более медленным (за сколько там распадается протон?), но это ничего принципиально не меняет.

116

«Русское терпение» связано с неумением и нежеланием русских действовать в «быстром времени», при довольно большой эффективности их стратегий в «большом времени». Это обстоятельство препятствует сколько-нибудь эффективному русскому национализму. Поэтому современные русские националисты больше мечтают о появлении «русского духа», нежели выражают его.

117

Понятно, что «другие» («такие как все») здесь являются сугубо искусственной ментальной конструкцией. Зато