Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях - Анна Александровна Богинская

Игорь громко рассмеялся:

– Он сегодня с девушкой будет. Анна посмотрела заинтересованно.

– Только нам нужно ее забрать. А то он не успевает.

Ответ – понимающий кивок.

– Ты ее знаешь?

Игорь движением головы показал «нет».

– Их слишком много. Я их не запоминаю, – он улыбнулся. – И тебе не советую. – В его глазах озорство. Он потянулся на заднее сиденье. – Это тебе, – протянул он коричневый пакет.

Она заглянула внутрь: палантин. Игорь достал шарф и повязал ей на шею. Посмотрел оценивающе.

– Тебе идет. Этот цвет – тренд сезона, – сообщил он тоном знатока моды.

На его лице появилась довольная улыбка. На ее – изумление.

– Спасибо, – хрипло поблагодарила Анна.

Длинный шарф-палантин сине-зеленого цвета в необычном дизайнерском исполнении: мягкая жатая складка, приятный на ощупь.

– Очень красивый, – похвалила она.

Игорь наклонился и нежно поцеловал.

– Поехали, а то очередная девочка Макса ждет, – погасил свет в салоне и переключил коробку передач.

Анна провела пальцами по нежной ткани: шерсть и шелк, без глупых окантовок и бахромы, с приятным ароматом качественных вещей. Чем дороже бренд, тем приятнее запах. Она безошибочно определяла «Китай» по запаху. Это явно не «Китай», несмотря на отсутствие фирменной упаковки и бирки.

* * *

26 сентября

Он открыл ключом входную дверь. Широко распахнул ее, пропуская Анну вперед. Первое, что ты чувствуешь, приходя к кому-то в гости, – запах. Для нее запах всегда был очень важен. Чистота. Обитель мужчины чаще пахнет его парфюмом. В этой квартире пахло свежестью.

Игорь зажег свет. Ее глазам предстал большой холл. Слева шкаф-купе. Анна насчитала пять дверей в другие помещения квартиры. Вторая дверь оказалась распахнутой, через нее открывался вид на гостиную. Хозяин движением руки указал на пуф, стоявший возле шкафа-купе. Анна села. Игорь опустился на корточки и стал развязывать ей шнурки.

– Я справлюсь, – попыталась остановить она. Он два раза переобувал ее в боулинг-клубе, один раз завязал шнурки на улице, но дома это уже чересчур.

На лице Игоря проступило удивление.

– Почему? – он искренне не понимал.

– Это как-то ненормально, – сказала Анна то, что думала.

Он слегка поджал губы.

– Мой отец всегда так делал, и я с детства. Ты же девочка, – с нотой заботы пояснил он. – Девочки – нежные создания, их нужно беречь.

Анна тепло улыбнулась. Она явственно услышала, как мама говорила ему эти слова в детстве.

– Что у тебя за мужчины были до меня? – пробурчал он. Вопрос точно не требовал ответа.

– Мне приятна твоя забота, и подарки, и цветы.

Игорь отставил ее сникерсы в сторону и внимательно посмотрел.

– Ты – словно мед на мое сердце, – призналась Анна. Она вглядывалась в его янтарные глаза. – И глаза у тебя медового цвета. Буду называть тебя Мёдик.

Он смущенно улыбнулся. Выпрямился и протянул руку. Провел в гостиную.

– Располагайся. Есть хочешь?

Она отрицательно покачала головой. Он бегло взглянул на нее и, судя по всему, отправился на кухню. Анна обвела комнату взглядом. Бежевые стены, современный мягкий диван, обитый серой мешковиной. В цвет к нему шторы на тон светлее. Бежевый ламинат, по центру комнаты пушистый ковер оттенка графита. У дивана строгий торшер из стали. Напротив гостевой зоны стеллаж угольного оттенка с телевизором по центру. Бежево-серый интерьер.

Подошла к стеллажу. На полках выставлены сувениры, несколько снимков Платона в разном возрасте, родители, Игорь в футбольной форме. Задержалась на фотографии родителей: он похож на маму.

На деревянном столике у дивана ноутбук и книги. Пробежалась по названиям: путеводитель по Камбодже, несколько изданий о путешествиях, одно на английском – The Ten Commandments for Business Failure[10]. Улыбнулась: она тоже читала эту книгу. Присела на диван. Никаких дизайнерских изысков, но, по крайней мере, гармонично. Ее ничто не раздражало.

Игорь. Они встречались каждый день. После их первого свидания прошло две недели. Сегодня двадцать один день, как она не видела Матвея. Странный день. Странные эмоции. Тоска не душила, но грусть проникла в каждую клетку. А еще скорбь: сегодня годовщина их свадьбы со Стасом. Все эмоции этой даты смешались в один термоядерный коктейль.

Игорь позвонил днем и предложил встретиться. Она сказала, что не может, сославшись на занятость и завтрашний приезд американских партнеров. Он согласился. Но через пять минут перезвонил, потому что его смутил тон: он безошибочно угадал странное настроение Анны. Настоял на встрече. Сказал, что поедут к нему. Она не сопротивлялась: знала, что с ней не случится ничего, чего она не хотела бы. Игорь ни в чем не давил. Разве что его контроль. Но она считала, что для мужчины это нормально.

Что она думала о нем? Забота – вот синоним для Игоря. Она чувствовала его внимание постоянно. По сравнению с Матвеем его отношение как контрастный душ, только наоборот. Как будто вначале окатили ледяной водой, а теперь приятно обливают горячей. Ее душа продрогла от холода, теплая забота уняла дрожь, но еще не прогрела до глубины. Она была безмерно благодарна ему за тепло, но согреть в ответ пока не могла. Анна вздохнула.

Матвей. Она перестала вспоминать. Мысли о нем касались исключительно сюжетной линии романа. Импульсивный поступок в субботу, когда она отправила главу, словно переключил в ней что-то. Как рубильник. Она знала: он не ответит. Матвей так и сделал и этим вновь напомнил обо всем. Да, отправка главы – это явная манипуляция. Но манипулировала она не им, а скорее собой. Она никак не могла взять свои эмоции под контроль, искала ему оправдание, а его молчание вернуло ее в поле логики. Ей нужен был удар хлыстом, чтобы вспомнить о его садизме. Или его безответственность в отношении карьеры требовала выплеснуть яд. А может, она освободила свою совесть от «незнания Матвея о сюжете романа». Или хотела убедиться в том, что может продолжать общение с Игорем. Она так и не решила, что сыграло ключевую роль. В любом случае стало легче.

В дверях появился Игорь. В одной руке блюдо с несколькими видами сыра, виноградом, ломтиками салями и бастурмой. В другой – тарелка с дольками апельсина, посыпанными корицей. Поставил угощение на стол. Включил ноутбук.

– Ну что же, смотрим фильм! – огласил он программу вечера.

– Какой?

– «Хороший год». Мой любимый фильм, – отвлеченно произнес он, сосредоточившись на поиске видео в компьютере.

Анна молчаливо согласилась: она эту картину не смотрела и благодаря ей сможет лучше понять Игоря.

– Самый любимый?

Он тут же кивнул. Нажал кнопку пульта. На большом плоском экране телевизора высветилось изображение с монитора ноутбука. Какое-то беспроводное соединение, ей пока незнакомое. Фильм начался. Игорь вновь покинул гостиную. Анна сосредоточилась на экране. Через секунду ее накрыли пледом. Хозяин опять вышел. Через минуту вернулся со столовыми приборами в одной руке, рюмками и бутылкой – в другой. Гостья удивленно подняла бровь:

– Бехеровка?

– Да.

– Я не употребляю крепкие спиртные напитки.

– Это особый напиток. Бехеровка – лучшее лекарство от грусти, – он сел на диван. Налил настойку в рюмки. Протянул одну Анне. – Добро пожаловать на мою территорию! – поднял он тост.

Их глаза встретились. Она сделала глоток: новый вкус, насыщенный травами, с нотой корицы, гвоздики, кардамона и перца. Настойка наполняла теплом. Анна погрузилась в сюжет картины. Синемалогия – она часто обращалась к этой технике, чтобы понять человека. Любимые фильмы способны рассказать о многом. Главное – задать правильные вопросы после. Она смотрела киноленту, краем глаза наблюдая за Игорем. Он с интересом следил за событиями на экране, несмотря на то,