Корсары Южных морей - Эмилио Сальгари

– Господин Оксфорд мертв, – произнес, вставая с колен, аббат. – Он умер, умоляя о прощении того, кому принес столько несчастий.

– Я прощаю его, – отозвался сэр Уильям.

– А я поступлю лучше, – процедил маркиз Галифакс. – Я отомщу за его смерть!..

Достав из-за пояса пистолет, он направил его на баронета и выстрелил.

Рука его так тряслась от ярости, что пуля, просвистев в паре дюймов над головой Корсара, расколола зеркало, висевшее за его спиной. Выстрел послужил сигналом для начала битвы между двумя противоборствующими сторонами.

Замок задрожал от лязга оружия, угроз, богохульств, проклятий, стонов раненых и испуганных женских криков.

Англичане были отлично вооружены, но не могли сравниться числом с обитателями замка, которые, казалось, были рождены с оружием в руках и с огнем битвы в крови.

Сэр Уильям, барон де Клермон с сыновьями, Малыш Флокко, Ульрих и Вольф без промаха стреляли по англичанам, пронзали их клинками и оглушали ружейными прикладами.

Однако их враги тоже сражались достойно, не уступая в храбрости самим корсарам.

Понимая, что только вместе они смогут противостоять натиску защитников замка и продержаться до прихода подкрепления, англичане, соорудив баррикаду из мебели, укрылись за ней подле входа в замок.

Дэвис не отходил от двери, готовясь открыть ее для королевских солдат. Корсар и барон понимали, в какой опасности оказался замок, однако не могли отбросить англичан от входа.

К счастью, до сих пор каждому из наших героев удалось остаться невредимым, за исключением раненого в левое плечо Вольфа.

Наскоро перевязав рану, храбрый немец продолжил сражаться бок о бок с верными друзьями.

Под градом английских пуль пало множество алгонкинов, готовых на все ради семейства де Клермон, а в особенности ради баронессы, в чьих жилах текла кровь их отважных вождей.

Трое солдат Галифакса погибли, еще пятеро были тяжело ранены, однако англичане продолжали выдерживать атаку дольше, чем предполагали наши герои.

– Мы должны покончить с ними до прихода королевских войск, – сказал сэр Уильям барону.

– Нужно предпринять последнее усилие, – отвечал старый дворянин.

– Им удается выдерживать наш натиск.

– Попробуем опрокинуть баррикаду?

– Ах, если бы…

– Если бы что?

– Если бы с нами была пара небольших пушек с моего корвета!..

– Отличная мысль!

– Однако, боюсь, неосуществимая.

– У меня есть две пищали.

– Что же вы молчали!

– Я не подумал о них, сэр.

– Давайте же опробуем их против этих назойливых господ. Во имя святого Патрика, мы проучим этих проклятых англичан!..

– Я пойду за пищалями, а вы тем временем позаботьтесь о наших врагах.

– Идите с Богом, барон.

Взяв с собою Ульриха и нескольких алгонкинов, пожилой джентльмен исчез в глубине замка.

Они оказались на тайном складе, и глазам немца предстали десятки ружей и пистолетов, две малокалиберные пушки и пара пищалей.

– Это и есть те самые пищали? – спросил Ульрих.

– Это они, – подтвердил старый дворянин.

– Та я шиво их перетащу.

Немец легко, будто пушинку, взвалил на спину небольшого бронзового монстра.

– Я пошел, – объявил он.

– Найдете дорогу?

– Я ее сапомнил.

– Ступайте же.

– А ядра?

– Вы правы… Вы двое, возьмите порох и ядра и следуйте за этим человеком.

Троица пустилась в обратный путь.

Вместе с оставшимися тремя алгонкинами барон занялся второй пищалью.

Перед тем как уйти, француз достал из-за пояса ключ, открыл потайную дверцу в стене и испытующе поглядел внутрь.

– Все в порядке, – пробормотал он себе под нос. – Если случится катастрофа и я буду вынужден прибегнуть к крайней мере… Я не дрогну. Но не стоит терять надежды… Может быть, вернутся Каменная Башка и его манданы… И потом, разве не говорил Анри, что племя алгонкинов все так же предано Франции и нашему семейству? Разве не ступили они на тропу войны, чтобы разбить ирокезов и их английских союзников? Господь на нашей стороне и поможет нам отразить атаку англичан вместе с их подкреплениями.

С этими словами барон закрыл дверцу, но на ключ ее не запер.

– Вы готовы? – спросил он своих алгонкинов.

– Да, хозяин, – отвечали они.

Двое индейцев подхватили пищаль, а третий – ядра и порох. Барон де Клермон также поднял несколько ядер и приказал:

– Скорее! Возвращаемся!

Едва они вышли со склада, как стены замка сотряс оглушительный артиллерийский залп.

– О! – с улыбкой воскликнул барон. – Это запела пищаль нашего немца!

Вслед за грохотом пушки послышались крики, лихорадочные приказы, проклятия и угрозы англичан.

– Вперед!.. Вперед!.. – ускорив шаг, прокричал барон де Клермон. – Не сомневаюсь, что наша бронзовая безделица произвела на англичан должное впечатление… Им не останется ничего иного, как сдаться, особенно когда в ход пойдет и вторая пушка…

Вдруг он вздрогнул и остановился.

– Черт возьми! Это еще что такое? – пробормотал он.

До него донеслись ликующие возгласы англичан, и незнакомый грубый голос прокричал по-английски:

– Наконец-то!

Страшная догадка заставила барона побледнеть.

– Что, если к англичанам подошло подкрепление? Нет, не может быть… Господь не допустит такого несчастья… Может быть, это голос сэра Уильяма, а я его просто не узнал… Конечно, так и есть! Увидев произведенные пищалью разрушения, он, должно быть, и воскликнул «Наконец-то!».

Стоило барону подбодрить себя этой слабой надеждой, как он увидел, что навстречу ему, с белым платком в левой руке, бежит Малыш Флокко.

– Вы!.. – воскликнул марсовой.

– Вы меня искали?

– Да, господин барон.

– Вам нужно новое орудие?

– Боюсь, для этого слишком поздно.

– Но что же произошло, что случилось?

– Страшное несчастье…

– Объясните же, о чем вы…

– Англичане и маркиз Галифакс…

– Что же?

– К ним подошло подкрепление.

– Проклятье!

– Слова маркиза оказались не пустыми угрозами.

– Так, значит…

– Замок окружен англичанами. Проклятый мерзавец Дэвис впустил их внутрь, и в замок ворвался целый вооруженный до зубов отряд!..