Фантазмы - Василий Головачев

Вдруг тихо вскрикнула Лилия.

Кирилл метнулся назад, в дым разбивая телом ветки и шипы «саксаула», и увидел пересекавшую впадину процессию призраков. Таким было первое впечатление. Потом стало видно, что идет один человек, точнее, существо, похожее на человека, но идет странно, как бы исчезая в одном месте и появляясь в другом, чуть впереди, и при этом оставляя за собой хвост из тающих фигур.

Этот призрачный хвост спустился по одному склону впадины вниз, прошествовал мимо замершей Лилии, поднялся по другому склону и растаял в глухой чаще «саксаула».

Кирилл снял ладонь с рукояти стоппера, оглянулся на Утолина.

— По-моему, мы все видели одно и то же. Или ты будешь утверждать, что это галлюцинация?

— Не буду, — мрачно буркнул Утолин. — Это еще один джокер-фантом, мультиплетный. Но там, где он появляется, обычно происходят неприятные события. Надо успеть найти Лаврентия и смыться отсюда.

— Где ты намерен его искать? Кругом дикие колючие заросли…

— Это не заросли, а свернутые по трем измерениям семантические пространства игровых программ. Каждая такая хроноветочка или шип «саксаула» представляет собой процесс взаимопересечения инвариантов Гиперсети. Где-то среди них бродит сейчас и наш приятель.

Лилия скептически оглядела стену зарослей.

— Мы же сквозь них не продеремся… или заблудимся.

— Если Лавр не выключил комп, его можно запеленговать.

— Каким образом?

— Вот он может. — Утолин кивнул на задумчивого Кирилла. — Давай, полковник, включай свою экстрасенсорику.

Кирилл, прищурясь, посмотрел на него, и капитан добавил:

— Попробуй войти в боевой транс. Ты это умеешь.

— Без противника?

— Твой противник — ты сам. Сила, которую способен накопить человек для магического оперирования реальностью, ограничена его природными данными, выносливостью нервной системы и организма в целом. Но сила эта настолько гибка и точна, насколько желает оператор и насколько ему хватает умения манипулировать собственной волей. Попытайся, у тебя должно получиться. Хотя если бы я тебя включил, ты сделал бы это без труда.

Кирилл помедлил и начал готовить себя к высокоэнергетической отдаче, по сути — к схватке с самим собой.

Сначала пришло ощущение замедления времени.

Температура тела повысилась.

Кровь закипела и быстрее побежала по жилам.

Пришло еще одно необычное ощущение — чуть ли не полная потеря веса. Тело стало сухим, легким и звонким. Каждое движение изменяло параметры окружающей среды. Сила мышц увеличилась настолько, что он готов был дробить кулаками камни.

Потом пришло ясное и твердое спокойствие.

Кирилл увидел себя со стороны и сам стал пространством, воздухом, лесом, небом и землей, ощущая их связи, шепоты и потоки энергии.

Горизонт внезапно раздвинулся.

Черные заросли «саксаула» стали почти прозрачными, открывая барханный лик бесконечной пустыни. А небо превратилось в бездну, притягивающую взор, грозящую поглотить все живое под ним. Внезапно пришло озарение, что эта бездна представляет собой Метавселенную следующего уровня Гиперсети, управляемую операторами, чьи возможности приближаются к возможностям Творца Гиперсети.

Кириллу остро захотелось проникнуть в бездну чужого мира, посмотреть на его физическое воплощение хотя бы одним глазком, но он был человеком слова и мысленным усилием закрыл «форточку» любопытства. И почти тотчас же увидел-ощутил посреди пустыни одинокую фигурку человека в лучистом ореоле эмоций, бредущую с горящей свечой в руке.

Это был Лаврентий Киндинов. Свеча в его руке скорее всего представляла собой работающий ицахский компьютер. Таким его отобразила сфера восприятия Кирилла.

— Кажется, я его вижу…

— Веди!

Кирилл слепо двинулся вперед, не замечая ни шипов, ни перекрученных ветвей «саксаула». Создавалось впечатление, что они расступаются перед ним и смыкаются за его спиной, не пуская остальных. Поэтому Лилии и даже Утолину приходилось прилагать немало усилий, чтобы обходить особо густые сплетения черно-фиолетового «леса» и не отставать.

Шли долго, иногда выписывая петли и дуги: Лаврик явно не ориентировался в «лесу» и двигался куда глаза глядят. Однако поход все же закончился. Отряд преследователей вышел на край гладкой стеклянистой проплешины и увидел сидевшего в центре Лаврентия. Компьютерщику, вероятно, надоело бродить по колючим зарослям фрактально пересеченных пространств, и он решил с помощью ПН покинуть очередную буферную зону.

— Лавр! — окликнула его Лилия.

Киндинов вздрогнул, оглянулся. Его заросшее щетиной лицо отразило радостное недоверие.

— Вы?! Как вам удалось найти меня?

— По запаху, — пошутил Утолин. — Что ж ты нас бросил? Решил, что можешь обойтись без охраны?

Радость Лаврика померкла.

— Ничего я вас не бросил… так получилось… да и нет тут никого, одни колючки. От кого прятаться?

Утолин, за ним Кирилл и Лилия подошли к Лаврентию, на коленях которого играл разноцветными огнями «сросток кристаллов» ицахского компьютера.

— И куда же ты собирался попасть? — продолжал капитан доброжелательным тоном.

Лаврик смутился.

— Вообще-то я задал координаты верхних уровней… а оказался здесь.

— В буферной зоне между ицахской реальностью и следующим инвариантом Сети.

— Не понимаю, почему мне не удалось?.. Буду разбираться. И еще не понимаю, почему здесь сила тяжести равна земной? Да и воздух, как на Земле.

— Во-первых, практически во всех узлах реальности Гиперсети варьируются земные условия. Во-вторых…

— Но почему именно земные?!

— Потому что Творец Сети создавал ее по образу и подобию Фундаментальной, или Базовой реальности, характеристики которой близки к земным. Можно сказать, что каждая реальность — это вариант Земли и ее космоса, несмотря на все различия. Во-вторых, Творец тоже имеет человеческий облик, хотя он неизмеримо свободней и вольней в самореализации.

— Значит, Библия права? — хмыкнул заинтересованный Лаврентий. — Бог создал нас по своему образу и подобию?

— По большому счету — да. Однако стоит помнить, что создавал он не конкретно людей, а программу развития Жизни. А уж она запустила подпрограммы разумного осмысления Первозамысла, то есть нас.

— Откуда ты все знаешь?

Утолин усмехнулся.

— Было время покопаться в секретной информации. Изгоем я стал позднее, когда увлекся земными Фигурами Влияния. Кстати, не советую бежать в глубины Сети без нас. Пропадешь ни за грош. К примеру, реальность высшего уровня, операторы которой контролируют Метавселенную Ицаха, уже шестимерна, а время в ней, кроме трех измерений, имеет еще и разную плотность. Поэтому каждое движение там изменяет форму отношений и связей, эмоции существ становятся видимыми, а идеи — ощутимыми и реальными.