История Руси и русского слова. Опыт беспристрастного исследования - Вадим Кожинов

Имеющаяся в различных источниках «информация» дает основания для вывода, что князь Таманский Заккария, этот полуитальянец-получеркес, был человеком, обладавшим самой «современной» и многообразной тогдашней образованностью, почерпнутой и с Запада, и с Востока. Как полагает Г. М. Прохоров, Заккария "знал итальянский, черкесский, русский, латинский (на латыни написана его сохранившаяся грамота Ивану III), татарский, еврейский (богослужебный) языки. Он появился в Новгороде (в 1470 году. – В. К.) молодым, образованным и богатым аристократом с большими международными связями". Следует добавить: не только аристократом, но и главой государства – пусть малого, но имевшего немалое геополитическое значение, поскольку Таманский полуостров был узловым пунктом на одном из важных путей из Европы в Азию; правда, в 1482 году полуостров захватили турки, и Заккария был лишен власти, но он все же как бы сохранял «ранг» главы государства. Имеются сведения о взаимоотношениях «князя Таманского» с правителями Генуи, Венеции, Молдавии, Турции, Крымского ханства, государств Кавказа и т. д.

Г. М. Прохоров говорит далее: «Та готовность принять Захарию на службу и настойчивость, с какой великий князь Иван III в период покровительства жидовствующим его приглашал (начиная с 1483 по 1500 г.) показывает, что князь достаточно слышал об этом человеке. Захария просил Ивана III позволить ему переселиться в Москву после подчинения турками Тамани 1482 г.), но в конце концов осел в Крыму при дворе Менгли-Гирея» (хана Крымского).

Не исключено, что Заккария, несмотря на лестные предложения Ивана III, не решился прибыть в Москву, ибо до него дошли известия о борьбе против «ереси», которую он пропагандировал в 1470-1471 годах в Новгороде… Следует напомнить, что князь Таманский в свое время был тесно связан с главой другого причерноморского государства, Великого княжества Молдавского, – «господарем» (в 1457-1504 годах) Штефаном Великим (правда, позднее они оказались во враждебных отношениях), посещал Молдавиюи, вполне возможно, оказал воздействие на дочь Штефана, Елену «Волошанку», которая в начале 1483 года стала супругой сына Ивана III, наследника русского престола Ивана «Молодого» и была одной из главных фигур «ереси». С другой стороны, ближайший сподвижник Ивана III, посольский дьяк Федор Курицын, который явился едва ли ни основным лидером «ереси», находился (о чем уже сказано) в 1482-1486 годах в Причерноморье и вполне мог познакомиться с князем Таманским.

Если это действительно так, становятся всецело понятными тот длительный живейший интерес к Заккарии и то настоятельное стремление привлечь его в Москву, которые проявил Иван III; все объясняется действием названных двух ближайших к великому князю лиц, ставших «последователями» Заккарии.

Как уже говорилось, Заккария проповедовал не «ортодоксальный» иудаизм (хотя соответствующая «закваска» имела место). Да и едва ли иудаизм как таковой мог «увлечь» целый ряд русских людей, начиная с самого великого князя. В частности, преподобный Иосиф писал в своем «Сказании…», что Схария «изучен всякому злодейства изобретению, чародейству и чернокнижию, звездозаконию же и астрологы». Речь идет, очевидно, не об иудаизме в собственном смысле слова, а о так называемых оккультных и эзотерических «учениях», особенно активно развивавшихся с XIV века и причудливо сочетавших в себе мистику и рационализм, элементы язычества и лжетолкований Христианства, отголоски религий античной Европы и Древнего Востока и т. п.

И на Руси, не знакомой еще с такого рода «веяниями», рассуждения Заккарии-Схарии могли, увы, восприниматься как «новое» понимание мира и человека, «превосходящее» по своим возможностям родное Православие…

К прискорбию, это своего рода затмение испытали тогда умы и души людей, принадлежавших к самому верхнему слою государственной и церковной власти… Нельзя не отметить, что еще совсем недавно любые авторы «либерального» умонастроения, как правило, стремились «оправдать» еретиков. Но сегодня положение явно изменилось. Так, уже упомянутый «либеральный» публицист Андрей Зубов говорит на страницах московского (также «либерального») «Континента», что ересь жидовствующих даже «затруднительно» называть «ересью»: «Здесь не столько инакомыслие в сфере христианской веры, сколько полное ее отвержение, неприятие Нового Завета, непризнание Иисуса Мессией, убеждение, что единственно авторитетен Ветхий Завет. Иудаизм, смешанный с астрологией и обрывками проникших из ренессансных обществ Запада натурфилософских учений…» и т. п. И далее А. Зубов сообщает, что ересь «поразила… высшее белое духовенство крупнейших городов Русского царства, монашество, светскую интеллигенцию, придворные сферы, вплоть до самого великого князя и его ближайших сродников». Но, констатируя это, А. Зубов – как, впрочем, и большинство других авторов, – явно не отдает себе полного отчета в том, о чем он, собственно, сообщает. Ведь, как уже было показано выше, дело с очевидностью шло к тому, что само Христианство, 500 лет определявшее судьбу Руси, должно было превратиться по сути дела в «ересь» (!), от которой отказались и великий князь со своим ближайшим окружением и влиятельные церковные иерархи…

Недостаточно обращается внимание на тот факт, что заведомой еретичкой или, вернее, отступницей от Православия была Елена Волошанка – супруга (с начала 1483 года) старшего сына великого князя, наследника престола Ивана Молодого и мать родившегося в конце 1483 года Дмитрия, который после смерти (в 1490 году) его отца был провозглашен наследником престола. Если бы Иван III не переменил своего решения, после его смерти (в 1505 году) на русский престол взошел бы воспитанный Еленой Дмитрий…

Но вернемся к самому феномену ереси. А. Зубов полагает, что ее и нельзя назвать ересью, ибо она означала полное отступление от христианства. Не будем забывать, что преподобный Иосиф в своих сочинениях говорит не столько о «еретиках», сколько именно об «отступниках». Но слово «ересь» в своем прямом значении дезориентирует и в другом чрезвычайно существенном отношении. Ведь те ереси, с которыми боролась инквизиция в Западной Европе, захватывали обычно только те или иные отдельные слои населения, а на Руси рубежа XV-XVI веков дело шло о еретическом захвате высшей государственной власти и верхов Церкви…

Еретиков как таковых было, очевидно, не столь уж много, но они находились на самых вершинах государственной и даже церковной иерархии, и их воздействие проявлялось в тогдашней русской жизни в целом, – о чем свидетельствовал преподобный Иосиф: «…ныне же и в домех, и на путех, и на торжищих иноци и мирьстии и вси сомнятся, вси о вере пытают… Поистине, приде отступление» – отступление от Христа…

Между тем большинство популярных сочинений, в которых так или иначе характеризуется эта «ересь», внушает абсолютно ложное представление о неком «кружке» вольнодумцев, погруженных в свои «прогрессивные» искания, – кружке, который, мол, так неоправданно беспощадно обвиняли «злые» архиепископ Геннадий и игумен Иосиф… Речь же шла о том, чтобы удержать Русь от полного слома ее полутысячелетнего бытия, – слома, который, без сомнения, привел бы к катастрофическим последствиям.

Я. С. Лурье в своем новейшем сочинении о «ереси» достаточно объективно характеризует ситуацию 1490-х годов: "Геннадий (Новгородский. – В. К.) писал митрополиту и Собору епископов, что еретическая «беда» началась с приезда Курицына «из Угорские земли» (по дороге в Москву он, возможно, встретился со Схарией – В. К.), что еретики собираются у Курицына, что «он-то у них печальник» (покровитель) и «начальник», «а о государской чести попечения не имеет». Никакого влияния эти заявления не имели, никаких доносов на своего дьяка великий князь не принимал. Мало того: спустя некоторое время обличители ереси смогли убедиться, что поставленный в 1490 году на митрополию… Зосима им вовсе не союзник. Напротив, вслед за великокняжеским дьяком и митрополит стал покровительствовать… вольнодумцам… В послании суздальскому епископу Нифонту, иерарху, на которого он еще считал возможным надеяться… Иосиф Волоцкий писал, что еретики «не выходят и спят» у митрополита… Но жалобы на митрополита мало помогали… «начальник» еретиков оставался неуязвимым. «Того бо державный во всем послушаше» (ибо его князь во всем слушался), – написал о Федоре Курицыне… Иосиф Волоцкий пятнадцать лет спустя… А в 90-х годах бороться с Курицыным было обличителям и совсем не по силам… Звезда Федора Васильевича и вправду была в зените. Все сношения с иностранными государствами происходили при его участии… В милость попал и брат Федора – Иван Волк, перенявший у старшего брата его склонность к религиозному свободомыслию и дипломатические таланты". И уже открыто ставился вопрос: "Не следует ли русскому государю вовсе уничтожить монастыри? Расстановка сил на великокняжеском дворе также не сулила, – продолжает Я. С. Лурье, – ничего доброго Иосифу Волоцкому и его сторонникам… Дмитрий, сын еретички Елены Стефановны, был объявлен великим князем… В 1494 году противникам митрополита-вольнодумца Зосимы удалось добиться его отставки (она произошла как раз в то время, когда Курицын находился за рубежом). Но поставленный на место Зосимы новый митрополит Симон не оправдал надежд врагов ереси. В 1498 году он благословил венчание Дмитрия шапкой Мономаха, а в следующем году… был нанесен удар самому… Геннадию Новгородскому – великий князь забрал у него монастырские и церковные земли. Курицын мог надеяться: еще немного, и великий князь осуществит церковные (вернее, антицерковные! – В. К.) реформы".