Колдун из Салема - Вольфганг Хольбайн

Его спутник некоторое время смотрел на него с упрямым выражением лица, а затем пожал плечами, устало поднял руку и указал направо. Фрэд молча наблюдал, как его собеседник и половина всадников исчезли в темноте в восточном направлении, а затем повернул лошадь и, дернув ее за уздцы, поехал налево, вглубь леса.

Никто из тех, кто ехал за ним, не заметил, что на его губах появилась легкая самодовольная улыбка. То, что группа разделилась именно так, не было случайностью. Бреннан знал, что лес перед ними — совсем не такой необитаемый, как думало большинство из сопровождавших его людей. А еще он догадывался, где сейчас могут скрываться те трое. Однако надо было действовать наверняка. Он уже давно для себя решил, от кого из его спутников было бы хорошо избавиться, и сделал это при первой представившейся возможности, хотя внешне все выглядело так, как будто он называл имена наобум. В конце концов, не все из тех, кто поехал с ним, чтобы нагнать сбежавших колдунов, горели желанием участвовать в этом мероприятии. После взрыва насилия и ненависти, к которому вчера вечером привел накопившийся страх толпы, многие из жителей города вдруг засомневались в причинах всего этого и стало раздаваться все больше голосов, спрашивающих, а действительно ли стоило убивать этих чужаков.

Фрэд Бреннан не испытывал подобных сомнений, и сейчас он осознанно подобрал себе людей, которые будут беспрекословно выполнять его распоряжения. Во время пожара в порту был серьезно ранен его родной брат, поэтому теперь он готов сделать все возможное и невозможное, чтобы те трое, которые навлекли на город столько бед, ответили за свои деяния. Даже если ему придется при этом сложить голову.

Его лошадь неожиданно споткнулась и чуть не упала, лишь в самый последний момент все-таки сумев удержать равновесие. Она вдруг зафыркала и начала нервно топтаться на месте, и Бреннану пришлось напрячь все свои силы, чтобы удержать лошадь.

— У тебя все в порядке? — спросил один из его спутников.

— Все нормально, — ответил Бреннан. — Лошади, похоже, нервничают, но это ерунда.

Он еще раз дернул за поводья, изо всех сил сжал ногами туловище лошади и наклонил факел поближе к земле. Мерцающий свет факела высветил участок покрытой грязевой жижей дороги. В грязи кое-где виднелось что-то темное и блестящее.

— Черт возьми, — пробормотал Бреннан. — Это что такое?

Поколебавшись пару секунд, он все же соскочил с лошади и сделал пару шагов по дороге. Под подошвами его сапог грязь издавала хлюпающие звуки, но под ней чувствовалось что-то плотное и пружинящее. Он наклонился, потыкал пальцем в грунт и нахмурился.

Под доходившим до щиколотки слоем глины и превратившейся в жижу земли повсюду были видны тонкие черно-коричневые корни, переплетенные друг с другом и чем-то напоминающие пальцы иссохших жилистых рук. Все это походило на гигантскую паутину, опутавшую землю, и Бреннан, осознав это, содрогнулся.

— Что там случилось, Фрэд? — спросил один из всадников.

Бреннан небрежно махнул рукой.

— Ничего, — сказал он, но как-то уж слишком поспешно. — Какие-то корни, — он пожал плечами. — Должно быть, это дождь их оголил. Поосторожнее, когда будете здесь ехать.

Он выпрямился и хотел было уже вернуться к своей лошади, но вдруг снова остановился, увидев, что в свете его факела на земле что-то блеснуло. Он с любопытством наклонился и поднял из грязи что-то металлическое.

— Что это у тебя? — спросил один из его спутников. Бреннан снова пожал плечами.

— Какой-то стопорный болт, — пробормотал он. — Похоже, отвалился от повозки.

— От их повозки?

— Наверно, — нерешительно ответил Бреннан. — Если он и вправду от их повозки, то они далеко отсюда не уедут. Эта штуковина удерживает колесо на оси.

Он выбросил болт, опустил факел пониже и сделал еще пару шагов по дороге.

Ему удалось найти и другие металлические детали: несколько болтов, гвозди, несколько заклепок, обычно используемых для соединения кожаных ремней упряжи. Все выглядело так, как будто целая повозка развалилась здесь на составные части. И везде были все те же черные, блестящие корни. Кое-где они выпирали из почвы на высоту лодыжки, образуя маленькие грибовидные узлы, из которых во все стороны тянулись тоненькие побеги, уходящие затем под землю или переплетающиеся друг с другом.

Он постарался больше не думать об этом, подошел к своей лошади и помахал факелом.

— Мы едем дальше, — распорядился он. — Одному черту известно, что это тут такое. Поехали.

— Ландерса нет, — сказал один из всадников.

Бреннан неохотно повернулся в седле и уже открыл было рот, чтобы произнести что-то резкое, но ограничился лишь недовольной гримасой: он увидел только четырех всадников.

— Что значит «нет»? — все же спросил он.

— Он исчез, — ответил один из мужчин. — Должно быть, отстал где-то по дороге. Может, я его поищу?

Бреннан недовольно фыркнул.

— Нет, — сказал он. — Пусть убирается ко всем чертям. Если он оказался трусом, то он мне не нужен.

— Не нравится мне все это, — задумчиво произнес мужчина. — Если бы он решил поехать назад, он сказал бы мне об этом.

Он немного помолчал, а затем немного приподнялся в седле и покрутил головой в разные стороны, вглядываясь в лес. Судя по выражению его лица, ему было явно не по себе.

— Не нравится мне весь этот чертов лес, — сказал он еще раз. — В нем что-то не так. Лошади сильно нервничают, а еще эти штуковины в земле… Поехали назад, Фрэд.

Бреннан бросил на него гневный взгляд.

— Я скажу тебе, что здесь не так, Мэтт, — прошипел он. — Это — ты сам. Если ты от страха наделал в штаны, то катись отсюда. Езжай вслед за Ландерсом и поплачься ему в жилетку. Или же закрой свою пасть и поехали дальше, ты, трус!

— Я не трус! — возразил Мэтт.

У Бреннана на губах появилась нехорошая улыбка.

— Вот и прекрасно, — сказал он. — Тогда поехали дальше.

Он резко повернул лошадь, дернув за поводья, и снова поехал впереди маленькой группы всадников.

Позади них темная завеса ночи скрыла тот участок дороги. Если бы они задержались там еще ненадолго, они, возможно, заметили бы, как черная паутина из корней зашевелилась. Не просто зашевелилась — она запульсировала, хотя и очень медленно. А еще она начала расти. Тоже медленно. Но неудержимо.

Мне потребовалась лишь пара секунд, чтобы выскочить из комнаты, но, тем не менее, я добежал до чердака самым последним. Миссис Уинден и Макмадок (он стоял с широко открытыми от удивления глазами, застыв на месте) уже находились у двери, а Говард, высоко подняв факел над головой и вытянув руку в сторону Макмадока и миссис Уинден, запрещая им приближаться, осторожно подходил к большому, покрытому пылью письменному столу.

— Что случилось? — спросил я.