От Ленина до Путина. Россия на ближнем и среднем Востоке - Алексей Васильев

В стране скопились огромные финансовые ресурсы. Они направлялись на диверсификацию экономики, создание новых рабочих мест, на социальные цели, на укрепление вооруженных сил.

У правительства был достаточно широкий выбор средств для того, чтобы ослабить любую оппозицию. Оно могло прибегать к репрессиям, пропаганде, племенным связям, к патронажу. В 2011 году престарелый (87 лет) король Абдалла перед возвращением в страну после лечения объявил о социальной программе в 37 млрд долларов на помощь бедным, отсрочку кредитов, на строительство жилья. Были расширены кое-какие права женщин566. Но отметим, что любые шаги к какой-либо «демократизации» в Саудовской Аравии раньше давали преимущества крайним антизападным исламистам, поэтому просто призыв к «свободным» выборам – опасный лозунг даже для скрытых либералов.

Только в Восточной провинции, где есть достаточно многочисленное шиитское население, мог бы вспыхнуть массовый протест. Но религиозные лидеры там очень осторожны. Они боялись обвинений в том, что играют роль «пятой колонны» Ирана. Конечно, пожилые авторитеты могли потерять контроль над улицей.

У большинства саудовцев пока что вряд ли было желание увидеть в стране революцию. Правда, они хотели реформ и меньше коррупции.

Правители были заняты и вопросом престолонаследия, и плохим здоровьем очень пожилых членов королевской семьи.

После кончины короля Абдаллы в январе 2015 года трон занял его сводный брат Сальман ибн Абдель Азиз. Он решительно поменял традицию престолонаследия, назначив в апреле того же года наследным принцем Мухаммеда ибн Найифа (56 лет), занявшего пост министра внутренних дел, а заместителем наследника, а затем прямым наследником – своего 30-летнего сына Мухаммеда ибн Сальмана, который возглавил министерство обороны и экономический блок правительства567.

Существенной причиной слабости авторитарных режимов перед лицом революций и движений протеста стал кризис личной власти лидеров, их возраст и слишком долгое нахождение на вершине пирамиды власти.

Общество, которым они руководили, кардинально менялось, а они сами просто теряли связь со своими народами.

Какие бы заслуги они ни имели в прошлом, подобная ситуация означала, в частности, политический застой, невозможность для правящих элит держать руку на пульсе настроений значительной части населения.

В условиях отсутствия перемен шло формирование замкнутых группировок, и, каковы бы ни были намерения верховной власти, создавались условия для все большей коррупции. Она распространялась и на самих лидеров, и на их семьи. Сосредоточение в руках правящих группировок основных рычагов авторитарной власти и экономических ресурсов затрудняло или делало невозможными реформы. Жесткий контроль за кадровыми передвижениями в госучреждениях и в бизнес-структурах ограничивал «социальный лифт» молодежи.

Отличительной чертой правления Бен Али в Тунисе стал явный и откровенный расцвет коррупции и семейственности. Утратив чувство реальности, с помощью жены он набивал тайники в своих дворцах миллионами евро и долларов, золотом и бриллиантами568. Гнев общества нарастал и выплеснулся на улицы.

В своей последней речи президент Мубарак заявил: «Это выступление отца, обращенного к своим сыновьям и дочерям». Возможно, он искренне верил в то, что говорил. Его обращение вызвало издевательский смех собравшихся и вопль из миллиона глоток: «Уходи!!!»

Когда записывали последнее обращение Мубарака к нации, он дважды терял сознание.

За всем этим скрывалась личная трагедия, которая объясняет упрямое непонимание президентом своих «сыновей и дочерей», упрямство, которое поставило Египет на грань разрушения. Президент – в свои 82 года – верил, что он – единственный, кто может спасти страну от сползания в пропасть. Но насколько другими стали ее граждане за тридцать два года его правления!

Встав во главе государства после того, как террористы убили Анвара Садата, Хосни Мубарак освободил из тюрем большинство заключенных. Он постарался восстановить отношения с арабскими странами, порвавшими их с Египтом после того, как тот заключил мир с Израилем. Хотя широко распространялись слухи, что якобы он лично и его семья награбили многие миллиарды долларов, ряд дипломатов в Египте считали это большим преувеличением. Судебные расследования миллиардов не обнаружили.

За годы правления Мубарака развились промышленность и туризм, многие сотни тысяч человек получили университетское образование, миллионы стали пользоваться Интернетом, в каждом доме появились телевизоры. Но Мубарак, окруженный лизоблюдами, не понимал, насколько изменилась страна. Его партнером по семейной трагедии была жена Сюзан, которая хотела вырастить из сыновей смену отцу.

Старший сын, Аля, был бизнесменом, футбольным фанатом и не играл в политику.

Младший, Гамаль, стал как бы необъявленным наследником отца, что вызвало недовольство в обществе и резкое неприятие генералитета. Именно Гамаль со своими друзьями заговорил о династиях политиков Кеннеди, Бушей, Клинтонов в США, не говоря уж о династиях фараонов.

У Гамаля не было данных политического лидера, не было харизмы. А тем временем вокруг него, ставшего неформальным главой Национально-демократической партии, собрались жадные до денег и власти «жирные коты». Элита страны оказалась расколотой на гражданских и военных.

Весной 2010 года звезда Гамаля уже заходила, генералы не хотели видеть в Гамале лидера.

Myбарак опирался на армию, но для того, чтобы сбить волны протестов, генералы уговорили его уйти в отставку. Глубокий старик, морально и физически раздавленный, уступил их требованиям. Говорят, что окружение Мубарака запрещало показывать ему телевизионные сюжеты сцен ликования миллионов людей на улицах Каира, когда было объявлено о его отставке. Под давлением «улицы» Мубарак, его семья, десятки лиц из ближайшего окружения были арестованы и предстали перед судом. Впрочем, появление Мубарака, больного и немощного старика, на носилках в клетке перед судом вызвало симпатии к нему части населения569.

Лицом, брендом молодых организаторов восстания стал Уаэль Гонем – 30-летний компьютерщик, глава маркетинговой компании Гугл по Ближнему Востоку. Выпускник Американского университета в Каире, он был успешным менеджером. У него был опыт коммерциализации любого предложения, в том числе демократии, в формах приемлемых для пользователей «Фейсбука»570. Это был инструмент в борьбе с египетским полицейским государством.

В июне 2010 года молодой александрийский бизнесмен по имени Халид Саид, который поместил видео полицейских, употребляющих наркотики, был схвачен средь бела дня полицией и избит до смерти. Фотография трупа, покрытого ссадинами и синяками, попала в Интернет. И тогда Гонем организовал новую страничку в «Фейсбуке» под названием «Каждый из нас – Халид Саид». Эта страница стала брендом борьбы против полицейской жестокости в Египте, сюда поступали фотографии, видеозаписи, новости. Благодаря умелому отбору материалов и таланту Гонема эта страничка быстро превратилась в один из самых посещаемых оппозиционных египетских сайтов.