О Китае - Генри Киссинджер

Самое сильное соперничество между Соединенными Штатами и Китаем, вероятнее всего, в социально-экономической, а не в военной сфере. Если в обеих странах будут продолжаться нынешние тенденции в экономическом росте, состоянии финансов, расходах на инфраструктуру, инфраструктуру образования, то разрыв в развитии может оказать воздействие на их относительное влияние на третью сторону, в частности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Но это перспектива, которую Соединенные Штаты в состоянии остановить собственными усилиями или, возможно, повернуть вспять.

Соединенные Штаты несут ответственность за сохранение конкурентоспособности и своей роли в мире. Они обязаны это сделать прежде всего ради своих традиционных убеждений, а не из-за соперничества с Китаем. Укрепление конкурентоспособности больше американская идея, и не надо просить Китай решать ее за нас. Китай, претворяя в жизнь собственное понимание национальной судьбы, продолжит развитие своей экономики и будет по-прежнему отстаивать широкий круг своих интересов в Азии и за ее пределами. Такая перспектива не потребует конфронтации, приведшей к Первой мировой войне. Она предполагает эволюционное развитие по многим направлениям, где Китай и Соединенные Штаты так же много сотрудничают, сколь и конкурируют.

Проблема прав человека найдет свое место в общем ряду взаимодействия. Соединенные Штаты не могут оставаться верными себе без подтверждения приверженности основным принципам человеческого достоинства и народного участия в управлении. Учитывая характер современных технологий, эти принципы не смогут быть ограничены национальными границами. Однако опыт показал — стремление навязывать их путем конфронтации, вероятнее всего, будет обречено на провал, особенно в стране с таким историческим представлением о себе, как Китай. Ряду американских администраций, последовательно сменявших друг друга, включая администрацию Обамы, находящуюся у власти первые два года, по существу, удавалось уравновешивать приверженность долгосрочным нравственным убеждениям и учет в каждом отдельном случае требований национальной безопасности. Основополагающий подход — обсужденный в предыдущих главах — остается в силе; вопрос о том, как добиваться нужного баланса, остается проблемой для каждого нового поколения руководителей с обеих сторон.

По традиции в конечном счете переходит один вопрос, который Соединенные Штаты и Китай могут на практике постоянно задать друг другу. Откровенный американский план организации порядка в Азии на основе сдерживания Китая или создания блока демократических государств для идеологического крестового похода вряд ли приведет к успеху — частично потому, что Китай является незаменимым торговым партнером для большинства соседей. По той же причине китайские попытки исключить Америку из азиатских экономических дел и вопросов безопасности встретят аналогичное серьезное сопротивление со стороны почти всех азиатских государств, боящихся последствий доминирования в регионе одной державы.

Более подходящим понятием, чем партнерство, для характеристики китайско-американских отношений следует считать понятие «совместной эволюции», то есть ситуацию, когда обе страны работают над своими внутренними первоочередными задачами, сотрудничая там, где это возможно, и строя свои отношения так, чтобы минимизировать возможность возникновения конфликтов. Ни одна сторона не поддерживает все цели другой или не рассчитывает на полное единство интересов, но обе стороны стараются находить и развивать взаимодополняющие интересы[739].

Соединенные Штаты и Китай должны пытаться поступать так ради своих народов и глобального процветания. Каждая из стран слишком велика, чтобы над ней могла доминировать другая. Именно поэтому ни одна из них не способна определить условия своей победы в случае войны или в конфликте типа времен «холодной войны». Им необходимо задаваться вопросом, точно не возникавшим во времена меморандума Кроу: куда нас приведет конфликт? Случилось ли это от недостатка проницательности с обеих сторон, когда поддержание равновесия превратилось в механический процесс, без оценки того, где окажется мир, если маневрирующий гигант ошибется курсом и столкнется? Кто из лидеров, командовавших международной системой, приведшей к Первой мировой войне, не сделал бы ход назад, если бы он знал, как будет выглядеть мир в конце войны?

При условии участия в совместной эволюции усилия должны сосредоточиться на трех уровнях отношений. Первый касается проблем, возникающих в ходе нормальных взаимоотношений центров крупных держав. Система консультаций, выработанная на протяжении трех десятков лет, доказала в основном свою пригодность для решения этой задачи. Общие интересы — такие как торговые связи, дипломатическое сотрудничество по определенным проблемам — реализуются на профессиональном уровне. Кризисы, если они возникают, как правило, решаются путем переговоров.

Второй уровень будет представлять собой попытку придать привычным переговорам по кризисным ситуациям более всеобъемлющие рамки, снимающие подспудные причины напряженности. Хорошим примером явилось бы сотрудничество по корейской проблеме как части общей концепции для Северо-Восточной Азии. Если Северной Корее удастся сохранить ядерный потенциал из-за неспособности участников переговоров вернуть ситуацию в изначальное состояние, распространение ядерного оружия в Северо-Восточной Азии и на Ближнем Востоке станет реальностью. Не пришло ли время предпринять следующий шаг и поступить с корейской проблемой распространения в контексте установления согласованного мирного порядка в Северо-Восточной Азии?

Гораздо более фундаментальное предвидение могло бы подвести мир к третьему уровню взаимодействия — такому уровню, которого не удалось достичь накануне катастрофы Первой мировой войны.

Аргумент в пользу неизбежного столкновения между Китаем и Соединенными Штатами предполагает, что они действуют друг с другом как конкурирующие блоки по обе стороны Тихого океана. Однако это путь к катастрофе для обеих сторон.

Перспектива стратегической напряженности в нынешней международной ситуации коренится в китайском опасении того, что Америка стремится сдерживать Китай, а параллельно этому существует американское опасение относительно того, что Китай стремится изгнать Соединенные Штаты из Азии. Концепция тихоокеанского сообщества — региона, куда входят Соединенные Штаты, Китай и другие страны, участвуя в его мирном развитии, — может ослабить опасения и той и другой стороны. Общие цели и их разработка в какой-то степени придут на смену стратегической напряженности. Это позволит другим крупным странам, таким как Япония, Вьетнам, Индия и Австралия, принять участие в строительстве системы, которая рассматривалась бы скорее как общая, чем разделенная на два полюса между «китайским» и «американским» блоками. Такое усилие будет иметь значение только при условии, если к нему будет привлечено все внимание и, более всего, если в нем будут уверены заинтересованные руководители.