Война с демонами. Книга 2. Копье Пустыни - Питер Бретт

– Дама’тинг называет тебя лгуньей и дурой, – перевел Аббан.

Лиша улыбнулась и взяла свою чашку:

– Тогда пусть выпьет сама.

Аманвах с горящими глазами выхватила чашку, не дожидаясь перевода. Чай еще не остыл, но девушка подняла покрывало и осушила ее одним глотком. Она взглянула на Лишу с победным самодовольством, но Лиша только улыбнулась.

– Скажи ей, что я знаю о противоядии, которое она примет вечером. Кстати, если это то же средство, что мы используем на севере, ей придется неделю дристать кровью.

Узкая открытая полоска кожи вокруг глаз Аманвах побледнела еще до того, как Аббан закончил переводить.

– Еще раз попробуешь выкинуть подобный фокус, и я пожалуюсь твоему отцу, – предупредила Лиша. – Насколько я его знаю, кровное родство не помешает ему содрать с тебя это славное белое платье и как следует выдрать, а то и вовсе прибить на месте.

Аманвах злобно посмотрела на нее, но Лиша только отмахнулась:

– Пошли вон.

Аманвах что-то прошипела.

– Ты не имеешь права нас гнать, – перевел Аббан.

Лиша повернулась к Рожеру, которого мутило:

– Рожер, отправь своих невест по светелкам.

– Уходите! – крикнул Рожер и махнул рукой, не глядя девушкам в глаза. Брови Аманвах сошлись грозной птицей, и она свирепо бросила Лише что-то по-красийски, прежде чем выбежать вон. Сиквах последовала за ней. Лиша запомнила ругательство, чтобы позднее уточнить его смысл.

– Неудивительно, что Дамаджах тебя боится! – рассмеялся Аббан.

– Что-то не похоже, – возразила Лиша. – Какая наглость – убивать меня среди белого дня!

– Все из-за последнего указа Ахмана, – объяснил Аббан. – Знаешь, они оказали тебе великую честь. В Красии ты никчемен, если никто не пытается тебя убить.

– Возможно, сейчас самое время уехать, – заметил Рожер после ухода Аббана. – Если нас, конечно, отпустят.

Аманвах и Сиквах были весьма соблазнительны, но теперь ему мерещились ножи, спрятанные под мягкими шелковыми подушками в их покоях.

– Ахман отпустит нас, если я попрошу, – ответила Лиша, – но я никуда не поеду.

– Лиша, они пытались тебя убить!

– Это Инэвера пыталась, и притом безуспешно. Она будет счастлива, если я сбегу. Я не уступлю этой… этой…

– Ведьме? – подсказал Рожер.

– Ведьме, – согласилась Лиша. – Она и так забрала слишком много власти над Ахманом. Пусть он лучше мне в рот смотрит.

– В рот или куда пониже?

Лиша гневно глянула на него, но Рожер не испугался.

– Лиша, я не слепой. Я вижу, как ты на него смотришь. Может, и не как красийская жена, но и не чисто дружески.

– Не важно, что я к нему чувствую. Я не собираюсь к нему в гарем. Тебе известно, что у Каджи была тысяча жен?

– Бедняга, – посочувствовал Рожер. – По-моему, большинству мужчин и с одной не управиться.

Лиша фыркнула:

– Смотри не забывай об этом. Кроме того, Аббан и Ахман знали Арлена, и оба якобы дружили с ним.

– Нам Арлен говорил другое. По крайней мере, насчет Джардира.

– Именно. И я хочу узнать правду.

– А что с Аманвах и Сиквах? – спросил Рожер. – Отошлем их?

– Чтобы Сиквах убили за утраченную девственность и неудачное покушение? Ну уж нет. Мы взяли ее под опеку.

– Это было до того, как она попыталась убить тебя, – возразил Рожер.

– Подумай головой! Если бы я велела Уонде всадить Инэвере стрелу в глаз, она бы так и сделала, но кровь была бы на мне. Лучше пусть живут здесь. Присмотрим за ними и, может быть, узнаем что-нибудь полезное.

Поздней ночью Лишу разбудили крики. В дверь забарабанили. Она зажгла лампу и накинула платье из красийского шелка, которое прислал Джардир. Прохладная ткань нежно льнула к коже.

Лиша открыла дверь и увидела осунувшегося Рожера.

– Это Аманвах, – сказал он. – Я слышу, как она стонет в своих покоях, но Сиквах даже не открывает дверь.

– Я так и знала, – пробормотала Лиша, затянула пояс платья и надела свой фартук с карманами. – Ладно, – вздохнула она. – Придется ее подлечить.

Они спустились в крыло Рожера, и Лиша застучала в дверь покоев, которые заняли красийские девушки. Изнутри доносились приглушенные стоны Аманвах. Сиквах крикнула по-красийски, чтобы они ушли.

Лиша нахмурилась.

– Рожер, сбегай за Гаредом, – громко сказала она. – Если эта дверь будет закрыта, когда вы вернетесь, пусть Гаред взломает ее.

Рожер исчез.

Дверь тут же, естественно, приоткрылась, и выглянула перепуганная Сиквах.

– Все в порядке, – сказала она, но Лиша протиснулась мимо нее и направилась на стоны Аманвах в уборную в дальнем конце комнаты. Сиквах с визгом попыталась помешать, но Лиша снова проигнорировала ее и дернула дверь. Уборная была заперта.

– Где ключ? – спросила Лиша.

Вместо ответа Сиквах залопотала по-красийски. Лише это надоело, и она отвесила девушке гулкую пощечину.

– Хватит притворяться, будто не понимаешь! За дуру меня держишь? Еще одно слово по-красийски, и гнев Дамаджах покажется тебе пустяком!

Сиквах не ответила, но по ее испуганному лицу было ясно, что она поняла.

– Где? Ключ? – раздельно спросила Лиша, скаля зубы. Сиквах поспешно выудила ключ из складок платья.

Лиша ворвалась в уборную. Роскошно украшенное помещение смердело фекалиями и рвотой с примесью жасминового курения – поистине ужасная вонь, от которой стошнит любого. Не обращая внимания на запах, Лиша направилась к Аманвах, которая лежала у стульчака, стеная и всхлипывая. Ее капюшон и покрывала были отброшены, оливковая кожа выглядела почти белой.

– Она обезвожена, – констатировала Лиша. – Принеси кувшин холодной воды и поставь на огонь чайник.

Сиквах убежала, и Лиша продолжила осматривать девушку, а также содержимое стульчака. Под конец она понюхала чашку, стоявшую на столике, и попробовала остаток на дне.

– Плохо сварила, – обратилась она к Аманвах. – Можно было положить в три раза меньше розового корня и все равно уберечься от смоляного листа.

Молодая дама’тинг ничего не сказала. Она глядела в никуда и надсадно дышала, но Лиша знала, что она услышала и поняла каждое слово.

Лиша достала из фартука ступку и пестик. Ее руки порхали от кармана к карману, выбирая нужные травы. Сиквах принесла горячую воду, и Лиша сварила второе зелье. Она велела Сиквах усадить свою госпожу и заставила Аманвах проглотить противоядие.

– Открой окна, здесь нужно проветрить, – велела Лиша Сиквах, – и принеси подушки. Когда мы ее напоим, ей придется провести у стульчака еще несколько часов.