Порочные Фейри - Каролайн Пекхам

52. Элис

Я стояла и смотрела на Леона, раздвинув губы, а мое сердце билось в такт его имени. Я только что потеряла его. Слезы, которые я выплакала из-за его смерти, высохли на моих щеках. Я перешла от размышлений о жизни без него к предложению жить с ним рядом вечно.

— Ты только что сказала мне, что никогда не захочешь покинуть меня, — поддразнил он, делая нерешительный шаг ближе ко мне.

— Я не имела в виду… — я посмотрела вокруг нас на странный купол пространства, в котором мы оказались заперты. Мир за пределами этого маленького пузыря покоя казался размытым, неясным, словно здесь и там были так далеко друг от друга, что даже звезды больше не заботились о законах физики.

Три смутные фигуры стояли за пределами этого момента, но мой разум не мог сосредоточиться на них достаточно долго, чтобы беспокоиться о них. Дело было не в них. Речь шла обо мне и Леоне.

Мой взгляд устремился в темное небо над нами, где располагались наши созвездия, которые смотрели на нас. Наблюдали. Ждали.

— Я знаю, что это не то, что ты бы выбрала, — сказал Леон низким голосом, медленно поднимая руку в знак предложения, когда я опустила глаза с небес и встретилась с его золотыми глазами. — Но звезды считают, что мы идеально подходим друг другу, Элис. И я думаю, что могу просто согласиться с ними.

Мои губы дернулись, когда он произнес мое имя. Мне нравилось быть его маленьким монстром, но то, как он его произнес, звучало так чисто, так реально, как будто мое имя значило для него гораздо больше, чем то, как он меня называл.

— Я ведь не ударилась головой в том туннеле? — дразняще спросила я, пока мой мозг пытался осознать происходящее.

— Возможно, — ответил Леон, его рот приподнялся в уголке. — Но я все равно уверен, что все это реально.

— Я просто думала, что если это случится, то это будет с… — я замялась, не понимая, к чему я вообще клоню, потому что в этом не было ничего, что казалось бы неправильным. Все было так, как и должно быть — я и мой Лев.

Улыбка сползла с лица Леона, и он опустил руку, словно считая это каким-то отказом. Я бросилась вперед и перехватила его пальцы, прежде чем он смог позволить этой мысли занять хоть какое-то место в его сознании.

— Все в порядке, — сказал он, смачивая губы. — Я имею в виду, он продолжал говорить об этом, а я, в конце концов, просто весельчак, так что…

— Ты не просто кто-то, Лео, — прорычала я, потянувшись вверх, чтобы обхватить его челюсть своей рукой. — Ты единственный человек, который мог заставить меня улыбаться, даже когда я думала, что сломалась до невозможности. Ты единственный, кто точно видел, кто я и что мне нужно, и никогда не сомневался в этом и не осуждал за это. Ты тот, кто был задуман как эгоистичное существо, но из кожи вон лез, чтобы заботиться обо мне и обеспечивать меня снова и снова так, как я даже не подозревала, что нуждаюсь в этом. Когда ты смотришь на меня, ты не видишь сломленную девушку, которая просто пытается глотнуть воздуха, прежде чем утонуть. И то, как ты смотришь на меня, заставляет меня хотеть быть той девушкой, которую ты видишь.

— Ты — все, что я когда-либо мог желать для себя, маленький монстр, — пробормотал он. — За свою жизнь я украл больше сокровищ, чем могу сосчитать, но ты — единственное, что я когда-либо пытался заслужить. Я просто надеюсь, что смогу быть достаточным для тебя…

— Тебя более чем достаточно для меня, — яростно прорычала я. — Ты мой Лев. И нет такой вселенной, в которой я бы тебе отказала.

Я приподнялась на цыпочки, и Леон притянул меня к себе, его рот захватил мой, наш поцелуй ознаменовал наше решение быть вместе, принять узы, которые предлагали нам звезды, и позволить нашим душам соединиться безвозвратно.

Мои губы покалывало, а по телу разливалось тепло, когда я запустила пальцы в волосы Леона, и он застонал от желания, целуя меня так, словно никогда не хотел останавливаться.

Мир, казалось, вращался вокруг нас, миллионы звезд проносились мимо в бесконечном путешествии, наполненном таким количеством возможностей, что их невозможно было бы сосчитать, даже если бы я потратила на это всю жизнь. Потому что именно это они нам и дарили. Всю жизнь. Вечность с нашими душами, связанными друг с другом, и нашими сердцами в объятиях друг друга.

Мой пульс бился так быстро, что это был единственный звук, который я могла слышать наряду с пульсом Леона, и мощный ритм, создаваемый нашими сердцами, заставлял каждый дюйм моей души страстно желать забраться на верхушку ближайшего дерева и закричать достаточно громко, чтобы весь мир узнал, что он мой, а я его.

Блестящий летний воздух внезапно опустился на нас, и я была вынуждена вспомнить, что мир существует вне магии звезд.

— Что это, блядь, было? — прорычал Райдер, и я оторвалась от Леона, повернувшись направо, где он, Данте и Габриэль стояли и смотрели на нас, словно не могли поверить в то, чему только что стали свидетелями.

— Нет, — задыхался Габриэль, его взгляд встретился с моим, когда он в ужасе покачал головой. — Этого не может быть… Я не мог совершить такую ошибку…

— Alla luce delle stelle, — пробормотал Данте, его взгляд метался между мной и Леоном, словно он не мог поверить в то, что видит.

Рука Леона оставалась сомкнутой вокруг моей, но не собственнически, а скорее защитно, как будто он хотел поставить себя между мной и остальными, чтобы защитить меня от них.

Я подняла на него глаза, и когда он ответил на мой взгляд, я задохнулась, потянулась к его щеке, заглянув в его золотые глаза, которые теперь были окаймлены