Ганзейцы. Савонарола - Оскар Гекёр

его внимание было обращено на бедно одетую девушку, стоявшую в углублении комнаты. Взгляд его был так пристально устремлён на неё, что она окончательно растерялась, недоумевая, что мог найти в ней необыкновенного знатный господин, который так неожиданно появился в замке. Поэтому она очень обрадовалась, когда герцогиня позволила ей удалиться вместе с деревенскими детьми.

Герцогиня Мария обратилась с разными вопросами к императору, который подробно рассказал ей о своём пребывании в Триенте и неудачных переговорах с кардиналом д’Амбуазом. В заключение он сообщил ей, что герцог Миланский спасся бегством и вскоре явится в Инсбрук, чтобы договориться с ним относительно дальнейших действий против Франции.

Это известие привело несчастную женщину в самое радостное настроение духа; надежда снова проснулась в её измученном сердце. Время проходило для неё незаметно среди оживлённого разговора, тем более что появление неожиданных гостей доставило ей искреннее удовольствие. Но они оставались недолго и после лёгкого завтрака собрались в обратный путь. Император, выходя из залы, вспомнил о молодой девушке, обратившей на себя его внимание в момент приезда, и спросил герцогиню: знает ли она её родителей? Герцогиня ответила, что это дочь бедной вдовы, которая в настоящее время больна, что и заставило её прибегнуть к благотворительности, так как до сих пор она всегда сама содержала себя и детей работой. Но император не довольствовался этим ответом и просил герцогиню навести справки об отце девушки и узнать, не имеет ли она с ним поразительного сходства.

— В таком случае, — добавил он, — объяснится одно странное происшествие, которое много лет представляло для меня неразрешимую загадку.

С этими словами император, простился с радушной хозяйкой дома и, оставив богатый подарок молодой девушке, отправился обратно в Инсбрук с своей супругой и свитой.

Германский император Максимилиан, при всех своих достоинствах, великодушном и благородном характере, отличался мелочным корыстолюбием, которое проявлялось во всех более или менее важных случаях его жизни. Когда вскоре после того Лодовико Моро прибыл в Инсбрук, чтобы просить его помощи, он, против всякого ожидания, потребовал, чтобы ему было выдано всё имущество изгнанного герцога Лодовико не мог согласиться на подобное условие, так как ввиду неопределённой будущности не считал себя вправе рисковать материальным благосостоянием своей семьи.

Марии не долго пришлось пробыть с любимым мужем; но и в те немногие дни, которые герцог мог посвятить своей семье, она видела его урывками. К нему постоянно являлись с предложением услуг разные личности, которые хотели поступить на его службу. Это подало ему мысль составить собственное наёмное войско, и он с согласия императора начал вербовать его в Швейцарии через своих агентов.

Таким образом Лодовико Моро в самом непродолжительном времени собрал довольно значительный отряд и двинулся с ним в Ломбардию, где подданные, сначала в Комо, затем в Милане, радостно приветствовали его возвращение. Французы очистили город, но вслед за тем снова вернулись с удвоенными силами, разбили войска миланского герцога и взяли его самого в плен. Людовик XII объявил Лодовико Сфорца похитителем престола, принадлежащего французской короне, и бунтовщиком, восставшим против его власти. Согласно с этим он приказал отвезти пленного герцога в Южную Францию и посадить в тюрьму на пожизненное заключение.

Между тем герцогиня Мария переживала тяжёлые дни постоянного колебания между страхом и надеждой и с сердечным трепетом ожидала известий от своего мужа.

В первое время, когда Лодовико победоносно шёл вперёд с своим войском, она горячо благодарила Бога и в избытке радости усерднее прежнего занималась делами благотворительности. Хотя она немедленно послала по назначению подарок императора, но среди душевных волнений и забот не в состоянии была исполнить его просьбы до отъезда Лодовико Моро из замка. Теперь она могла опять располагать своим временем и тотчас же отправилась к бедной женщине, чтобы переговорить с ней.

Герцогиня застала благодетельную перемену в хижине вдовы, которая совсем оправилась от болезни благодаря щедрости императора, и имела такой же бодрый и весёлый вид, как и её дети.

Дочь рассказала ей малейшие подробности своей встречи с императором; поэтому она не выразила ни малейшего удивления, когда герцогиня с первых же слов спросила её, похожа ли её старшая дочь на своего покойного отца.

Вдова грустно улыбнулась при этих словах.

— Если вы желаете, герцогиня, — сказала она, — то я могу объяснить вам причину милостивого внимания императора к моей дочери, но при условии, что вы будете хранить молчание, потому что я дала обет не открывать моей тайны его величеству...

Она подозвала старшую дочь и, прижав красивую головку молодой девушки к своему лицу, сказала:

— Вы сами можете решить, герцогиня, на кого похож этот ребёнок!

Молодая девушка была поразительно похожа на мать, так что всё различие между ними зависело от разницы их возраста.

Герцогиня невольно улыбнулась и ответила, что она и прежде замечала это сходство, но теперь окончательно убедилась в нём.

Затем женщина выслала своих детей из хижины и начала рассказ:

— Если вас, герцогиня, считают ангелом, ниспосланным с неба, то вы вполне заслужили это своей добротой и стойкостью духа. Но было время, когда, по странному стечению обстоятельств, и я, бедная грешница, удостоилась такой же чести. Теперь я старуха, и меня сочли бы за сумасшедшую, если бы кто узнал об этом; но прежде была и другая причина, которая заставляла меня хранить тайну. Отец мой был лесным сторожем, я росла без всякого присмотра, что немало способствовало необузданности моего характера, не знавшего никакого удержу. Мне лучше, чем кому-нибудь, была известна каждая тропинка в горах, потому что я проводила целые дни, карабкаясь по крутым утёсам без всякой определённой цели. Не раз во время моих странствований я встречала охотников, которые гнались по скалам за дикими козами и другой дичью. Но вообще я мало обращала внимания на мужчин, пока не увидела из-за кустарника целое общество красиво одетых охотников. Среди них особенно выделялся один своей высокой, стройной фигурой и смелыми чертами лица, он всегда был впереди всех и смеялся над остальными, когда они трусили и не решались идти за ним в какое-нибудь опасное место. Иногда я целыми часами следила издали за каждым его движением, потому что до этого времени не встречала ни одного человека, который так же смело, как я, поднимался на самые высокие горы без боязни головокружения. Но теперь я убедилась, что незнакомый охотник ещё искуснее и смелее меня. Это был, очевидно, знатный господин, и хотя мне неизвестно было его имя и он никогда не видал моего лица, но я,