Ступени в вечность - Людмила Минич

— Надо же! Снова ты. Ну и где теперь твой защитник?

Маритха вскочила в ужасе.

— Тангар! — закричала изо всех сил.

Но то ли сил оставалось немного, то ли здешние стены крали звуки, то ли ветры их уносили, — получилось тихо и безнадёжно.

— Что, ещё и Тангар тут ошивается? — удивился её вечный мучитель. — Ну, покричи, заодно и с ним словцом перемолвлюсь.

— А ещё Великий Раванга! — еле выдавила девушка, так силен был испуг.

Она отпустила Такхура в скалах. Аркаис его отпустил. Если б знать наперёд…

— Ну и где он? — Её недруг поглядел по сторонам. — Видать, не торопится.

«Великий! — взмолилась девушка. — Помоги!»

— На помощь! — пискнула вслух. — Уходи, Такхур, а то позову Сына Тархи!

— Могла бы, уже б позвала, — подмигнул он, заставляя Маритху вжаться спиною в Дверь.

Не убежать, не скрыться — она тут привязана, как цепью прикована. Пять шагов туда, пять обратно.

— Он придёт, — собрав всю уверенность, пообещала девушка.

— Подождём? — подмигнул Такхур ещё раз. — Не заливай, выходит у тебя препогано! Как он рядом был, ты, небось, так не дёргалась. Такая важная ходила! Довольная! — впервые злоба прорвалась из-под ухмылки. — Раз так трясёшься, то беречь тебя некому. А к Тангару у меня тоже дельце.

— Ладно уж, подождём, — уронила Маритха как можно спокойнее.

Пускай покуражится, над нею посмеётся… даже изобьёт, а там и Тангар вернётся. И Великий. Не может же он вечно на стенках знаки разбирать. Маритха взывала к нему, не переставая, но тот не слышал. Когда-то её берегли сразу двое сильных, теперь не осталось ни одного.

— Чего вдруг успокоилась? — недобро глянул Такхур. Бросил факел, и девушку передёрнуло. — Что, правда ждёшь кого-то? Не улепётываешь даже? Я-то думал тебя чуток погонять. — Усмешка искажалась все больше, превращаясь в злобную гримасу. — На Тангара не надейся. Чем бы нам тут заняться до его возвращения?

Он скинул заплечную кладь и шагнул к Маритхе. Девушка взвизгнула, забившись спиною в стену, безучастно вытолкнувшую её обратно.

— Слышь… — Бывший хранитель подошёл вплотную. — А куда чудеса все здешние подевались, а? В прошлый раз наведывался, такого навидался… а теперь-то пусто. Камни одни. Что, вы двое уже приложились к сокровищам? — жадно блестели его глаза.

— Ничего и не было, — пролепетала она. — Какие чудеса?

— А такие, чудесные…

Такхур ухватил её за подбородок, не давая повернуть головы. Девушка оперлась в него руками, отчаянно оттолкнула.

— Ишь! — Она тут же свалилась от хлёсткого удара, глаз аж зазвенел. — Ты, тварь, мне всю жизнь перепортила, как в Табалу явилась! И теперь подгадила… — Её пнули ногой, и Маритха скорчилась от новой боли, застонала.

Не дав отплакаться, злодей тут же ухватил её за волосы и вздёрнул девушку на ноги.

— За что… — простонала она. — Я тебя не тронула!.. Отпустила… Он бы с тобой, что хочешь сделал… что попрошу… А я не стала… Наоборот, тебе ещё и лучше сделали! Потерянное возвратили! — взывала к нему Маритха.

Бывший хранитель не только не охладел после её напоминаний — взъярился пуще прежнего. Встряхнул её так, что она язык прикусила.

— Что хочешь, говоришь? — взревел он. — Он и так, что хотел, то и сделал! Уж не забуду, сколько Нить ни намотает! Что ты про это знаешь?! Ничего! И все из-за штучек твоих!

Такхур разразился ужасающей бранью, поминая Маритху и Сына Тархи. Больше Маритху. Того осторожненько так, иногда. Обличье сделалось просто страшным, но девушка в оцепенении не могла отвести от него глаз.

— Потерянное возвратили? Да мне оно как горакхово семя! С тех пор глаза на лоб лезут! От того самого! Никакой мочи нету! Голова отваливается! Провались его благодеянья в Расселину! Узел на его проклятую Нить!

Он буйствовал, встряхивая Маритху, а она вдруг начала успокаиваться. Вот пока он насмехался, было страшно. Пускай ещё покуражится, а там и Тангар подоспеет.

Вдруг её вжало в стену и пронзило такой жгучей болью, которой она ещё не ведала. Пронзило так, что ноги отнялись, и девушка рухнула, булькнув что-то вместо крика. Маритха свалилась прямо перед Дверью, беспомощно колотя руками о камень. Сгоряча она пыталась ползти, убежать от боли, что впилась в неё, но только царапала ногтями дно пещеры, стирая пальцы в кровь. Пыталась звать кого-то, но крики захлёбывались в её судорожных вздохах.

Горячо. Горячо. Каким-то чудом она перевернулась, руками зажимая рану. С ужасом уставилась на Такхура с огромным ножом в ручище, с каким никогда не расстаются хранители. Он что-то говорил, плевался словами, но они проходили сквозь голову цепочкой звуков, без всякого смысла.

Становилось все горячее. Маритха с усилием оторвала руки от огня, рвущего все внутри, поднесла к лицу. Темные и липкие, они расплывались перед глазами. Девушка снова прижала ладони, силясь втолкнуть это все обратно. А Такхур все стоял над ней и смотрел, мрачно, ненавистно.

Вот когда время кажется вечностью. Когда так больно…

Маритха уже давно перестала возиться на каменном полу, она только неровно стонала, все ещё ощупывая своё тело где-то под ребром, сморщившись и не смея закрыть глаза, ведь там злобно щурился Такхур. Ноги вернулись, теперь бесполезные — ей уже не встать. Там, где так болело, все принялось неметь. Все, кроме боли — она пошла дальше, словно рана расползалась. Казалось, что весь живот уже охвачен огнём. Тело начало содрогаться. Маритха все ещё молила сквозь боль о помощи, но мольбы, даже внутренние, слабели.

Раванга так и не пришёл. Тангар… лучше бы он и не приходил.

«Помоги!» — взмолилась она. И не хотела, но не смогла себя пересилить. Дверь все ещё не отливала гладкой поверхностью камня, оставалась сгустком мрака, но никто не ответил.

Маритха стонала недолго, но ей казалось, что вечность. Потом боль начала понемногу слабеть, и она почувствовала облегчение. Наверно, кто-то все-таки помог. Значит, скоро будет тут…

Начали появляться мысли, тугие и неповоротливые. Только вот похолодало. Тёплое пятно расползалось снаружи, наполняло арчах, а внутри стало зябко. Но это ничего, пускай только боль уйдёт.

И боль уходила, таяла на глазах, утекала струйками. Маритху начало морозить всерьёз.

— Ну что… — прошептала девушка, обретая дар речи. — Ты рад?

Такхур осклабился, однако ухмылка тут же сменилась знакомой гримасой. Ненавижу, говорила она.

— Нет, ты скажи, — шелестела Маритха, — ты теперь… рад? Сокровища Бесс… мертных… их нет… Такхур.

Он снова сгрёб её за арчах.

— Врёшь! Говори, куда подевали!

— Это все… виденья.

— Я держал их! Вот этими руками! — совал он в лицо ей свои клешни.