След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше - Стивен Эриксон

Еще бы немного — и все.

— Получилось! — крикнул Борз Нервен. — Получилось! Я снова могу говорить! И петь! О-ля-ля-ля!

— Крошка снова вырвет ему язык, — проворчал Крошка. — И все будут аплодировать стоя.

Борз Нервен захлопнул рот и спрятался за полки.

— Мы забываем, из-за кого вообще оказались здесь, — сказал Стек Маринд. — Из-за негемотов! — Он повернулся к Шарториал Инфеланс. — Госпожа? Можете провести нас в тронный зал?

— Да, конечно, но, боюсь, там будет много, очень много стражников…

— А если вы воспользуетесь вашей властью?

Немного подумав, женщина кивнула:

— Да, можно убедить их, что речь идет о некоей особой аудиенции. Но для этого мне придется переодеться.

— Советую так и сделать, — ответил Стек. — А потом вернетесь сюда, когда будете готовы. — Он взглянул на Тульгорда Виза. — Мазь действует, но костям все еще нужно время, чтобы как следует срастись.

— Уже скоро, — пообещал Смертный Меч. — Я чувствую, как теплеют мои ноги. Они и в самом деле заживают!

— Хорошо, — кивнула Шарториал.

Наклонившись, она поцеловала Стека Маринда и поспешно вышла.

Борз Нервен подошел на несколько шагов ближе:

— Я спою об этом, Стек Маринд. О любви, которой нипочем оковы, решетки и запертые двери, а также непременно упомяну, что ты уже несколько недель не мылся, да и на вид весьма невзрачен.

— Это не его язык, — сказал Мошка. — Чей-то чужой.

Борз Нервен пожал плечами:

— Даже если и так — то что с того? Их тут валялось множество. Да и сам хорош: посмотри на свой новый глаз!

— А что с ним такое? — нахмурился Мошка.

— Интересно, где ты сумел отыскать дохлого козла?

— Это глаз демона! — заявил Мошка. — И я вижу им всякое демоническое!

— Какое еще демоническое? — спросил Борз.

Мошка обвел вокруг рукой:

— Естественно, то, что видят демоны. Вон тот стол, те стулья…

— Я тоже их вижу.

— Но я вижу их так, как видят демоны!

— Разве что одним глазом.

Мошка сжал кулак:

— Ничего, я вырву себе второй глаз и найду еще один глаз демона!

— Возможно, — кивнул Борз и пожал плечами. — Хотя я в этом вовсе не уверен.

— Смотри, Крошка, у Мошки козлиный глаз! — засмеялся Блоха, показывая пальцем. — Ха-ха!

— Это не козел! Это демон!

— Он хоть работает? — спросил Борз Нервен.

Мошка уныло потупился:

— Будет. Скоро.

— Крошка завтракает козлами и обедает демонами. Крошка ужинает драконами.

— А потом всю ночь восседает на толчке, — добавил Борз Нервен.

Стек Маринд фыркнул и с любопытством взглянул на поэта:

— Весьма своеобразно. Интересно, что за снадобье ты проглотил помимо того, которое чудесным образом излечило твой язык?

— Снадобье, которое заставит Крошку убить поэта, — сказал Крошка.

— Именно таков творец, который знает себе цену, Крошка Певун, — ухмыльнулся Борз Нервен. — Нет оружия острее таланта, нет взгляда острее, чем у творца, освобожденного от оков. Попробуй только еще раз меня оскорбить или мне угрожать, и я позабочусь, чтобы с тебя живьем содрали кожу, чтобы тебя высмеяли в тысяче песен, чтобы тебя передразнивали десять тысяч мимов и двадцать тысяч клоунов. Я позабочусь, чтобы…

— Пожалуй, тебе стоит остановиться, — посоветовал Стек Маринд, — пока этот безмозглый головорез не поступил так, как поступают все безмозглые головорезы.

— Как именно? — заинтересовался Борз Нервен.

— Да, — спросил Крошка, — как именно?

— Естественно, они убивают творца.

— Да, как раз это и намерен сделать Крошка.

— В самом деле? — рассмеялся Борз. — Значит, Крошка Певун, ты всего лишь безмозглый головорез?

— Крошка не безмозглый. И Крошка не головорез. Крошка не безмозглый головорез.

— Значит, ты все-таки не станешь меня убивать?

Нахмурившись, Крошка взглянул на Мошку, но Мошка был занят тем, что мелко семенил ногами, прикрыв одной рукой здоровый глаз и выставив другую вперед, чтобы ни на что не наткнуться. Крошка посмотрел на Блоху, но тот лишь улыбнулся и махнул рукой.

Тульгорд Виз застонал и, морщась от боли, медленно поднялся на ноги, затем выпрямился и тяжело выдохнул.

— Я почти готов, — объявил он.

Вбежала Шарториал Инфеланс в новом сверкающем платье из кремового шелка с вышитым узором в виде розовых лепестков до самого подола, изящно опускавшегося на ее маленькие ступни. Волосы женщины были аккуратно уложены и причесаны.

— Просто… потрясающе, — проговорил Борз Нервен.

— У нас есть шанс! — тяжело дыша, проговорила она; щеки ее раскраснелись, глаза блестели. — Нигде никаких стражников!

— Похоже, некроманты не пользуются особой преданностью, — улыбнулся Стек Маринд. — Как и следовало ожидать. К оружию, друзья! Пора с этим кончать!

Все выбежали за дверь. Посмотрев им вслед, Борз Нервен вернулся к полке и принялся рассовывать по карманам флаконы и бутылочки, напевая себе под нос, причем весьма мелодично.

Когда толпа начала напирать на бок экипажа, Эмансипор выругался и наклонился к переговорной трубке:

— Плохо дело, хозяин! Весь клятый город вышел на улицы! Они растерзали на куски всех чудовищ!

Боковая дверца открылась, и оттуда вышел Бошелен. Хватило одного его жеста, чтобы расчистить свободное пространство, разметав вокруг тела. Забравшись на кóзлы рядом со слугой, он взглянул на забитую народом улицу впереди:

— Вижу. Весьма прискорбно. Вы не знаете, где Корбал Брош?

— Он обернулся вороном и улетел, хозяин.

— В самом деле? Что ж, этого стоило ожидать, он ведь нисколько не сомневается в моей способности выкарабкаться из данной ситуации самостоятельно.

— Рад слышать, — сказал Эмансипор. — Гм… и как, кстати, вы собираетесь это сделать?

— Первым делом я воспламеню лошадей.

— Ой…

— Не бойтесь, любезный Риз, они к этому привыкли.

— Тогда ладно. И что дальше?

— Что ж, хоть это и оскорбляет мою тонкую душевную организацию, мне придется пойти вперед и расчистить нам дорогу. Прикройте как следует глаза, любезный Риз, ибо зрелище предстоит не из приятных. — Он извлек откуда-то синий двуручный меч, который вспыхнул мерцающим голубым огнем. — В этом клинке заключена тысяча голодных демонов, и сегодня они насытятся до отвала.

— Ну… можно сказать, им повезло. Главное, побыстрее отсюда выбраться!

— Мне крайне интересно, Риз, — улыбнулся Бошелен, — откуда в вас столько эгоизма?

— Да, хозяин, эгоизм — самая выдающаяся моя черта.

Бошелен поднял меч, из которого вырвались извивающиеся языки голубого пламени. Этого вполне хватило, чтобы привлечь внимание: со всех сторон послышались вопли ужаса.

— А теперь немного подвиньтесь, Риз, и не отпускайте поводья.

— Да, хозяин, можете на меня рассчитывать.

Бошелен спрыгнул