Повседневная жизнь осажденного Ленинграда в дневниках очевидцев и документах - Коллектив авторов

приехали наши – ничего не достали, кроме конфет и папирос, да еще шоколаду, дают по восьмому номеру. Сто грамм на человека. Сегодня сделали супа с клецками на два дня. Наше богатство, мука, кончилась. Обедали в 5 часов. После играли в лото, выиграл 3 р. 50 к.

Вспомнили Сестрорецк. В Разливе тихо. Аля видала Нину Морозову и тетю Варю. Чего-то тянет туда.

После лото поужинали. [Выпили] чайку с целой плиткой шоколада и [по кусочку] хлебца.

Наплевать, что немец нас бомбит и обстреливает, лишь бы давали пожрать. Да, к несчастью, не дают. Поесть дают, но мало. Но шоколаду мы дома не ели, а сейчас едим, да притом по цельной палочке. Конечно, это только сегодня. Как мама говорит, что для начала побольше. В 11 часов легли спать. Завтра Аня поедет к «Норду» или к Елисееву за какао, купить 300 г.

22/XI-1941 г[ода]

Встал в 9 час. 30 мин. Был арт. обстрел, и Аля не поехала. Когда он кончился, было поздно, 11 часов. Позавтракали кусочком хлебца с подсолнечным маслом и [выпили] чайку с полконфеткой. До обеда мама дала по половинке палочки шоколада. [На] обед был суп с клецками. Он был в сто раз вкуснее, чем с вермишелью. После попили чайку с полконфетки. Был здоровый арт. обстрел, в 8 час. попили чайку с кусочком хлебца и целой конфеткой. В 11 час. легли спать. Папа не приехал. Обещал приехать 18-22 [ноября].

23/XI-1941 г[ода]

Встал в 11 ч. Съели остатки хлеба. Получили от Бориса телеграмму, пишет, что ни одного нашего письма он не получал. От Левы ничего нет, наверное, его убили. Аля ходила по лавкам, достала 300 г какао и 150 г сахара. Выпили какао по две чашки.

Сегодня у нас густой суп. М. П. дала маленькую ложечку геркулеса, и мама сварила суп. Вышел очень вкусный. Но, конечно, мало. Если бы не этот геркулес, мы бы сегодня сидели на сухом пайке. Вечером играли в девятый вал. Я остался при своих. В 10 час. выпили по чашке какао и легли спать. Папа не приехал.

24/XI-1941 г[ода]

Проснулся в 10 часов. Слышу стук, словно предчувствовал, что что-то от папы. Приехал папин писарь, тоже Петр Михайлович. Папа прислал письмо. Он болел и не мог приехать. Прислал еще мыла, жиру какого-то, очень жирного, после еще пакетики, которые кладут в бульон, 200 г гречневой каши и 75 г гороха-пюре, еще свою фотокарточку. С кониной ничего не вышло. Пишет, что на днях приедет. Очень беспокоится о нас.

Узнал, что Финляндский вокзал обстреливали, думал, что и нас. У них пока тихо. В общем, все хорошо.

Мама была так рада, что даже забыла поблагодарить его в письме. Написала только, что мы живы и все. У них хлеб теперь дают 225 г. Наверно, вообще продовольствия больше нет. Уже когда стали давать вместо крупы что-то вроде картофельной муки, кажется, кокосовой. Да вместо мяса шпроты, а красноармейцам эти кубики. В общем, остатки. Ну ладно уж, поголодали бы. Только прорвали бы кольцо. Тогда бы было хорошо. Наверное, люди стали бы на шею друг другу кидаться. Ну, ладно, все бы, да бы. Пока уже что-то есть. Ничего не поделаешь. Вот своими думами две страницы занял, а еще день впереди. Надо писать еще, что ели? Как спали?

В 11 час. позавтракали по две чашки какао и по кусочку хлеба. Аля с тетей Маней поехали на Финляндский вокзал, я пошел учится. Алька в школу не ходит, ждет, пока приедет папа да что он скажет.

У нас был один урок – ботаника. По русскому учительница не пришла, были четыре человека ребят. Была тревога, продолжалась два часа.

Приехала Аля с т[етей] Маней. Видели сестрорецких. Там тихо. Ребята там тоже учатся. Узнали, что П. П. умер. Не знаю, как там его богатства. Наверное, все украдут.

В 5 час. варили суп. Варили с тем, что принес папа. Вышел очень вкусный и густой. Если бы не папа, мы бы сегодня остались без обеда. Нас все спасают – то М. П., то папа. Завтра мы, может быть, достанем что-нибудь. Так жить и будем. После обеда лежал и слушал радио. Понравилась передача для красноармейцев. Слушаешь и все забываешь. Даже есть не хочешь. Как-то воодушевляют эти песни, особенно веселые. Боишься только, чтобы не перебила передачу тревога, а то сразу настроение испортится.

Ну ладно, я сегодня, кажется, здорово расписался. Четыре страницы – это не шутки, а не то всю свою силу потеряю. Хотя у меня ее и не было, а сейчас и подавно: откуда она может быть? Слабость – это сейчас есть у каждого, а сила вряд ли.

В 10 час. выпили по две чашки и [съели] по кусочку хлебца. В общем, пока живем. Если так, то еще ничего. После ужина легли спать.

25/XI-1941 г[ода]

Встали в 11 часов. Выпили по две чашки какао и [съели] по куску хлебца. Сходил до школы, но была тревога, и я убежал. Тревога продолжалась четыре часа. Сегодня мы, как говорится, на сухом пайке. Обеда нет. В 5 час. выпили по две чашки какао, по одной чашке кофе и [съели] по кусочку хлебца. На загладку[70] мама дала по одной трети палочки шоколада. Раскупорили последнюю плитку. В общем, вышел не сухой паек, а мокрый с сухим. Вечером выпили по три чашки какао и легли спать.

26/XI-1941 г[ода]

Проснулся в 11 ч. Съели по кусочку хлебца и выпили по две чашки какао. Провалялся в кровати до 4 ч. М. П. дала нам чашку риса, и мама сварила суп. Приехала Нина, ночевала. Вечером т. Маня купила на три карточки вместо крупы яичного порошка. Нина говорит, что бабушка ссорится с т[етей] Таней. [пропуск в тексте] Хотя и раньше так было. В 9 ч. легли спать.

27/XI-1941 г[ода]

Встал в 12 ч. Аля с Ниной уехали за какой-нибудь крупой. Съели с мамой по кусочку хлебца и [выпили] по чашке какао. В 12 ч. 30 м. была тревога. Продолжалась она 5 ч. 30 м. В 7 часов приехала Аля, но ничего не привезла. Сделали с яичным порошком омлет. Вышел очень вкусный, но, конечно, мало, на второе выпили по чашке какао. Вот и весь обед. В 8 часов сели играть в лото. Я проиграл 1 руб. 50 коп. Совсем неожиданно приехал папа. Привез маленький кусочек хлеба и один сухарь. Выпили чайку. Больше ничего не привез, так как у них у самих ничего нет. Красноармейцы едят хлопковую дуранду. В 1 ч. легли спать.

28/XI-1941 г[ода]

Встал в 11 ч. Папа уехал по делам. Обещал вернуться